Метка: Шпионаж
Безопасность «подземки»: международный опыт
Метрополитен является одним из важнейших компонентов инфраструктуры современного мегаполиса,и решению вопроса его безопасности уделяется особое внимание в каждой стране. Метро— это транспортное предприятие повышенной опасности: в условиях массового скопления людей в ограниченном пространстве любые чрезвычайные ситуации могут привести к трагическим последствиям. А одной из главных целей в современных условиях становится противодействие терроризму и раннее обнаружение техногенных катастроф.
Ежедневно метрополитеном пользуются миллионы пассажиров. Обеспечение их безопасности является сложнейшей задачей, так как требует контроля многочисленных входов и выходов, вестибюлей,платформ, переходов и вагонов поездов. Кроме того, быстро эвакуировать людей в случае нештатной ситуации практически невозможно. Поэтому в подземке нередко происходят теракты, а возникновение пожара приводит к большому количеству жертв.
В 1987 году пожар в лондонском метро на станции «Кингс-Кросс» унес жизни 36 человек, более 100 получили сильные ожоги и отравление дымом. В 1995 году прогремели взрывы в парижском метро, 290 человек погибли во время пожара в метро Баку, а в результате применения отравляющего газа в токийской подземке более 5 тыс. человек получили сильнейшее отравление. За последнее десятилетие жертвами терактов стали пассажиры метрополитенов Москвы, Лондона, Минска, Мадрида и других городов мира. Международная статистика показывает, что террористические акты и пожары в метро происходят чаще, чем в аэропортах и самолетах. При этом специфика метро не позволяет использовать систему тотального досмотра пассажиров и багажа, подобную той, что применяется в аэропортах.
Террористам вход запрещен
В разных странах эта проблема решается по-разному. На станции легкого метро «Черчилль» в канадском городе Эдмонтоне опробована система быстрого обнаружения взрывчатых и радиоактивных веществ Clear-Use™ американской фирмы CubicSecurity Systems. В валидаторы, которые служат для активации билетов, встроены датчики обнаружения следов взрывчатых веществ на основе молекулярно импринтированных полимеров. Попадая в валидатор, билет ламинируется при помощи полимерной пленки Safe-T®,которая способна распознавать различные типы взрывчатых веществ. После этого активированный билет с отпечатанной датой возвращается пассажиру. В случае обнаружения угрозы на пульты и мобильные устройства службы охраны передается сигнал тревоги.
Америка: время импотенции
В то время когда я пишу эту статью, Эдвард Сноуден, беглый контрактор Агентства национальной безопасности, обвиненный в шпионаже, находится в Москве, а представитель Владимира Путина настаивает на том, что правительство бессильно задержать его. «Мы не имеем никакого отношения к этой истории» сказал Дмитрий Песков. «Я не согласовываю авиабилеты».
Забавно видеть, как г-н Путин всегда, когда появляется возможность оскорбить Соединенные Штаты, кажется, открывает своего внутреннего либертарианца — борца за гражданские права. Когда российское правительство хочет чтобы кого-то не было на российской земле, оно или изгоняет человека с неё или загоняет в неё. Спросите об этом инвестора Билла Браудера, который был объявлен персоной нон грата, когда он попытался приземлиться в Москве в ноябре 2005-го. Или вспомните об адвокате г-на Браудера, Сергее Магницком, убитом российскими тюремными служащими четыре года спустя.
Г-н Сноуден прибыл в Москву из Гонконга, где местные чиновники отказались выполнять американский запрос на арест, якобы на основании того, что он «не полностью соответствовал требованиям законов Гонконга». Это ещё одна смехотворная отговорка, так как г-н Сноуден оставался на китайской государственной правительственной конспиративной квартире до тех пор, пока Пекин не дал приказ проигнорировать американский запрос и позволить г-н Сноудену уйти.
«У правительства Гонконга здесь была маленькая роль» сказал агентству Рейтер законодатель из Гонкога, Альберт Хо. «Она сводилась к тому чтобы получить инструкцию не останавливать его в аэропорту».
Теперь г-н Сноуден может быть находится на пути в Гавану, или Каракас или Кито. Уже достаточно часто говорилось о том, что этот так называемый «крестоносец прозрачности» остается на свободе только благодаря наглости и снисходительности диктатур и авторитарных лидеров. Также уже было сказано о том, что его случай иллюстрирует, как мало было достигнуто «перезагрузкой» президента Обамы с Москвой, или его калифорнийским «флиртом» с Си Цзиньпином в начале месяца.
Но, как бы то ни было, история со Сноуденом оказывается (и не удивляйтесь, если русские всё-таки передадут его в обмен на неуказанную американскую услугу), главным образом, наглядной иллюстрацией того, что мы живем во времена американской импотенции. Когда-то администрация Обамы решила, что не хочет участвовать во всех этих раздражающих иностранных сложностях и хитросплетениях, а теперь удивляется что она теряет влияние за рубежом.
Это придаёт особый смысл афганскому дипломатическому поражению на прошлой неделе, когда Талибан открыл в Дохе представительство «Исламского Эмирата Афганистан» — высокопарное название, которое мулла Омар дал своему режиму в Кабуле перед его падением в 2001 году. Афганский президент Хамид Карзай ответил на это прекращением переговоров с США по сотрудничеству в сфере безопасности после 2014-го года.
Теперь США оказываются в потрясающей позиции. Просто, чтобы заполучить Талибан на переговоры о липовом мирном процессе, администрация согласилась на предложение Пакистана позволить мулле Омару сесть за стол на его собственных условиях: не принимать никакой конституции, никакого перемирия с интернациональными силами, никакого, даже формального обещания никогда снова не позволять Афганистану становиться убежищем для международного терроризма. Согласно пакистанским источникам, США также согласились позволить занять место за столом переговоров террористической сети Haqqani — чьи деяния включают в себя осаду американского посольства в Кабуле в 2011 году.
Сейчас, легитимизировав Haqqani и дав Талибану все, что тот хотел в обмен на ничто, США обнаруживают, что его собственный клиент — правительство в Кабуле, кинул их и может повернуться к Ирану как к новому покровителю. Потрясающе: ни мира, ни мирного процесса, ни союзника, никаких рычагов, никакого морального авторитета , и всё — в одном-единственном ударе. Джон Керри взял неплохой старт.
То, что происходит в Афганистане, — это только часть большого полотна американской дипломатии. Ирак? Администрация сделала полный вывод наших войск краеугольным камнем своей внешней политики первого [президентского]срока, а теперь удивляется что премьер-министр Нури аль-Малики, не пошевелит и пальцем, чтобы воспрепятствовать иранским самолётам пересекать иракское воздушное пространство и снабжать вооруженные силы Башара Асада. Сирия? Президент Обама потратил два года раздувая пожар гражданской войны, создавая вакуум власти, в котором Иран, Хезболла и Россия могут скоро достигнуть своих стратегических целей.
И, наконец, Иран: в 2003-м Тегеран на короткое время остановил свои секретные работы по созданию ядерного оружия и согласился приостановить обогащение урана на, по крайней мере, несколько месяцев. С тех пор, все американские усилия убедить Иран изменить свой ядерный курс потерпели неудачу. Это произошло потому что администрация Обамы не была достаточно настойчивой и терпеливой, или недостаточно стремилась к соглашению? Или потому, что Тегеран полагает, что пренебрежительное отношение к этой администрации не будет стоить ему ничего?
«Америка ни хрена не может сделать против нас» — это был лозунг иранской революции в ее первые годы, когда слово «Америка» означало — Джимми Картер. При президенте Обаме новым лозунгом могло быть — "Америка ни хрена не будет делать [против нас]".
Этот лозунг возвращает нас к истории со Сноуденом. Выступая в Индии, г-н Керри предложил видение того, как будет воспринято решение России позволить ему бежать. «Вызывающим разочарование» , сказал наш 68-й госсекретарь. И добавил — «без всяких сомнений это окажет определённый эффект и воздействие на отношения и [будет иметь] последствия».
Москва должно быть трепещет.
Россия, США и стратегическая стабильность
Недавно официальные представители России и США провели консультации по вопросам стратегической стабильности. При этом выявились определенные различия в подходах сторон.
Российская сторона определяет стратегическую стабильность как устойчивое равновесие в совокупных военных потенциалах, включая наступательные и оборонительные вооружения. Это определяется чрезвычайно широко. Москва заявляет о необходимости воздерживаться от таких шагов в области военного строительства, разработки и развертывания вооружений, размещения войск, принятия и реализации доктрин и концепций, формирования и реконфигурации военно-политических союзов, создания военных баз на иностранной территории и т. п., которые могли бы восприниматься другой стороной как угрожающие ее национальной безопасности.
При этом Россия заявляет о своем намерении привлекать к процессу обеспечения стратегической стабильности и другие государства, прежде всего — владеющие ядерным оружием, а также заинтересованные в совместных действиях по обеспечению общей безопасности. Как подчеркивает российская сторона, любые дальнейшие шаги в области сокращения и ограничения ядерных вооружений должны носить многосторонний характер.
Стратегическое сдерживание Москва определяет как комплекс мер, направленных на упреждение или снижение угрозы деструктивных действий со стороны государства-агрессора или коалиции государств. При этом ядерное сдерживание объявляется основным условием сохранения стратегической стабильности. Более того, в обозримой перспективе ядерное оружие будет оставаться важным фактором предотвращения возникновения ядерных военных конфликтов и военных конфликтов с применением обычных средств поражения, которые при определенных условиях могут трансформироваться в ядерные. Согласно военной доктрине, Россия оставляет за собой право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, ставящей под угрозу само существование государства.
Поэтому, заявляет российская сторона, дальнейшие шаги по сокращению ядерного оружия должны рассматриваться с учетом всего комплекса факторов, влияющих на стратегическую стабильность. К их числу относятся ПРО, БГУ, ратификация Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), угроза размещения оружия в космосе, количественный и качественный дисбаланс в обычных вооружениях и др.
Американская сторона тяготеет к узкому пониманию стратегической стабильности, которое было принято в период холодной войны и сводилось, прежде всего, к балансу стратегических наступательных вооружений. Такой подход, который в США иногда именуют стабильностью гонки вооружений, предполагает примерное равенство размеров и состава СНВ. Именно он лег в основу соглашений и договоров ОСВ, СНВ и СНП.
Россия-Европейский союз: возможности партнерства (продолжение)
Декларативное политическое дистанцирование от Евросоюза
Данный сценарий предусматривает — при сохранении отношений экономической взаимозависимости с Евросоюзом — четкое и последовательное политическое дистанцирование от него по всем вопросам международных отношений (хорошей иллюстрацией такого подхода может служить ответ на кризис в Сирии). В рамках этого сценария Россия проводит четкую линию на построение на евразийском пространстве пророссийской коалиции, основанной на иных, отличных от принципов ЕС, интеграционных принципах, формируя независимый центр силы в мировой политике.
Оценка реальных возможностей России в реализации такого рода задач выходит за рамки данного доклада. Укажем лишь на то, что, с нашей точки зрения, возможные тактические выгоды от реализации сценария не компенсируют стратегические риски и потери, особенно в контексте отношений с Евросоюзом. Дело в том, что среди «евробюрократов», членов Европейского парламента и национальных европейских лидеров может сформироваться группа сторонников федеративного развития Союза, потенциально готовая поддержать любую возможную общую внешнеполитическую инициативу своих коллег. Пока основы для консенсуса нет, эта потенциальная группа поддержки может оставаться достаточно разобщенной по менее глобальным вопросам, создавая тем самым впечатление большей разобщенности и меньшего единства в области общей внешней политики, чем это возможно. Однако ситуация может кардинально (и быстро) измениться в случае появления общей угрозы, способной трансформировать позицию евроскептиков в сторону признания необходимости общего внешнеэкономического курса. К примеру, если лидеры крупнейших стран ЕС в какой-то момент будут склонны рассматривать Россию как общую угрозу Европе, можно ожидать, что сторонники европейской интеграции с энтузиазмом их в этом поддержат, стратегически надеясь использовать вновь сформированное единство для придания импульса интеграционным процессам. Сегодняшние внешнеполитические разногласия между государствами—членами ЕС могут в случае смены лидеров крупнейших европейских стран «скачкообразно» смениться объединенным курсом по поводу наиболее важных вопросов (например, по поводу отношения к России).
Инерционный сценарий
РОССИЯ-ЕС: СЦЕНАРИИ РАЗВИТИЯ ОТНОШЕНИЙ И ИНТЕРЕСЫ СТОРОН
Сценарии развития отношений между Россией и Европейским союзом на перспективу сформулировать, в общем, не сложно — они почти очевидны. Гораздо сложнее и важнее то, что следует из реализации того или иного сценария. Между тем сценарии как раз и нужны для того, чтобы понять, с какими рисками столкнется Россия, делая тот или иной стратегический выбор при формировании своего «европейского вектора». Представляется, что в целом отношения Россия-ЕС (по крайней мере, теоретически) в краткосрочной и среднесрочной перспективе могут развиваться по следующим траекториям.1
Политическое сближение с Евросоюзом при сохранении экономической взаимозависимости
Реализация этого сценария предусматривает активные действия со стороны России, а именно посыл в ЕС достоверного и значимого сигнала о начале не только экономической, но и политической модернизации, серьезной борьбы с коррупцией и реформы судебной системы. Императив для данного сценария — восстановление ценностной компоненты в отношениях с ЕС, т.е. ориентация не только на интересы, но и на общие (европейские) ценности. Итогом реализации сценария при доведении его до успешного логического завершения стало бы создание по-настоящему сильного, легитимного и активного государства, способного поддерживать территориальную целостность большой многообразной страны, эффективно обеспечивать общественные блага и корректировать рыночные дисбалансы. В то же время в условиях открытости для внешнего мира это должно быть государство, ограниченное четкими правилами и рамками.Read More
Глубокие связи Google с ЦРУ
Западная пресса в настоящее время переполнена статьями о том, как Google «угрожает уйти из Китая» в силу столкновений на почве интернет цензуры, и о «подозрениях» компании, что правительство этой страны стояло за попытками «взлома» нескольких емэйл аккаунтов Google, которые использовались «китайскими диссидентами».
Однако пресса почти повсеместно забывает упомянуть, что видимые заботы Google о «правах человека» в Китае скрывают его глубокую причастность к самым худшим случаям нарушения этих самых прав на планете:
Дело в том, что Google является ключевым участником разведывательных операций ЦРУ и американских военных, включающих в себя: пытки людей, подрыв деятельности иностранных правительств, незаконные акты агрессии и военной оккупации стран, которые никогда не нападали на США, и которые уже стоили сотни тысяч человеческих жизней в Афганистане, Ираке, Пакистане и других странах мира.
Начнём с того, что Google поддерживает специализированную поисковую технологию «Intellipedia» — высокосекретную онлайн-систему, в которой 37 тысяч американских шпионов и связанных с ними специалистов делятся информацией и принимают участие в совместной разработке различных планов.
Другие департаменты, вроде так называемого «Агентства национальной безопасности», также приобрели себе сервера, использующие эту поисковую технологию, для обработки информации, собранной американскими шпионами-оперативниками, действующими по всему миру.
Вдобавок, Google тесно связан с разведывательной и военной системами США через программные решения Google Earth. Технология, стоящая за этим сервисом, была изначально разработана компанией «Keyhole Inc.», спонсируемой «In-Q-Tel» — венчурной фирмой, которая в свою очередь, открыто финансируется и действует по указаниям ЦРУ.
Притворные страдания Обамы
Американская политическая критика славится своей нелицеприятной жесткостью. Этот ее пример — не исключение, а правило
Речь по вопросам национальной безопасности президента Обамы на прошлой неделе изобиловала доводами в самооправдание, но ключевая мысль была совершенно ясна: «Либералы, пожалуйста, не волнуйтесь. Я не Джордж Буш».
Думаю, ни для кого не секрет, почему его сторонники принимают это так близко к сердцу. Преемственность политики национальной безопасности Обамы и Буша всегда была очевидна для всех, у кого есть глаза и уши, но в последнее время она заявила о себе еще острее и решительнее — кампания экспансий с применением беспилотников, которые без суда могут расстреливать американских граждан, кампания по борьбе с утечкой информации, на грани объявления журналистских расследований вне закона, и постоянная отсрочка тех решений, которые ожидались всеми, как, например, закрытие тюрьмы в Гуантанамо.
На этом фоне речь президента на прошлой неделе была рассчитана на то, чтобы произвести требуемое впечатление — заверить и успокоить. Обещания, которые Обама давал в 2008 году, когда строил избирательную кампанию на критике трудностей военного времени, были воскрешены, переформулированы и еще сильнее заявлены. Обама вновь начал настаивать на закрытии Гуантанамо… поэтапном сокращении бессрочного заключения… ограничении использования беспилотников… гарантиях свободы прессы… и даже сворачивании войны с террором.
Но, разумеется, на дворе уже далеко не 2008 год, и Обама стоит у руля уже больше четырех лет — что означает, что его обращение звучало как самокритика, а это довольно редко для президентских речей. По словам Тома Джунода из Esquire, одного из самых проницательных авторов, пишущих о президентской политике по использованию беспилотников, в своем выступлении Обама не просто «разговаривал с американцами на языке моральной борьбы». Его выступление было призвано изобразить фигуру президента «репрезентацией моральной борьбы» путем демонстрации «личного отношения, учитывающего все возможные возражения и готового отказаться от уже принятых решений».
Эта готовность решать моральные проблемы всегда была чертой, которую любят в Обаме его обожатели. И даже либералы, разочарованные его действиями в сфере национальной безопасности, кажется, радуются переменам, наступившим после Джорджа Буша. Раз ни один наш президент не в состоянии отказываться от имперских амбиций, то можно оправдать Обаму так: пусть лучше будет тот, кто демонстрирует «душевные страдания по поводу сложнейших компромиссов, которые нескончаемая война ставит перед свободным обществом» (как написала Джейн Майер из New Yorker в пятницу), чем откат к «секретности, подмигиваниям и самодовольству прошлого».
Охотничьи команды, или откуда есть пошли разведроты сухопутных войск
Теперь я обращаюсь к рассмотрению последнего рода занятий — к охоте. Охота способствует выработке самых желательных и необходимых качеств в солдате, именно: храбрости и находчивости, особенно это можно сказать про опасные охоты, каковыми являются охоты на крупных хищных зверей и кабанов, также охоты на горных козлов и других животных, обитающих в местах, проходимых с опасностью жизни. На подобных охотах участнику часто случается смотреть в глаза смерти и, чтобы избавиться от неё приходится пускать в ход все свои способности и физические силы. Но, кроме случаев опасности (которые, кстати сказать, одни только обыкновенно и ценятся в охоте), сколько нужно выносливости, ловкости и находчивости, чтобы подойти на выстрел к зверю, старающемуся всеми силами уклониться от встречи с человеком. Ум человека здесь должен одолеть хитрость и осторожность зверя. С этой точки зрения, неопасные охоты, каковы охоты на мелких хищников, коз и птицу, стоят нисколько не ниже охоты на тигра или медведя, а, пожалуй, и выше, в виду большей осторожности упомянутой дичи. Кто сам охотился, тот, при внимательном взгляде на охоту, непременно придет к выводу, что она дает массу случаев для испытания храбрости и находчивости человека. Для охотничьих же команд она особенно важна тем, что дает им отсутствующего в мирное время противника, который является не условным, а самым настоящим противником, противопоставляющим охотнику, то свою хитрость и осторожность, то когти и зубы, а иногда и все это вместе. Способности охотника здесь тоже работают не шуточно, потому что результатом небрежности, трусости или неумелости может быть не условное, а самое настоящее поражение, приносящее с собой не только позор неудачи, но часто и смерть. Не менее важным противником охотника на охоте является природа. Какие горы, болота и леса приходится одолевать охотнику, чтобы добраться до прячущейся дичи! С какими реками приходится иметь дело, при отсутствии почти всяких средств для переправы через них! Не нужно думать, что преодоление подобных препятствий влияет только на мускулы человека. Нет, тратить такую массу энергии, какая тратится при преодолевании местных препятствий, нельзя бесследно для души. Характер человека закаляется и приобретается привычка к настойчивому преследованию намеченной цели. Вырабатывается также сноровка в борьбе с местными препятствиями: это тоже, своего рода, изворотливость. Затем, часто приходится на охоте и голодать, и зябнуть, и мокнуть, и все нужды солдатские, которые другой солдат только и увидит во время военного похода, охотнику приходится испытать в мирное время. Так что, если взглянуть на охоту с военной точки зрения, то окажется, что солдат в мирное время воюет и обстановка этой войны до некоторой степени походит на условия настоящей войны. Охота полезна еще тем, что часто вызывает дальние экскурсии. 0 пользе их я уже имел случай говорить в отделе о походных движениях. С точки зрения физической пользы, охота развивает выносливость, закаляет здоровье людей, дает большую практику в стрельбе по подвижным мишеням, в плавании и устройстве переправ из подручных материалов и вообще в борьбе с местными препятствиями. Из того, что я уже сказал, достаточно выясняется значение охоты и, в виду её пользы, на охоту команд нельзя смотреть, как на случайное занятие, или как на потерю времени и развлечение. Общее правило: нет охоты, которая, хотя бы отчасти, не заставляла работать и душу, и тело человека. Если охота иногда и бывает лишена опасности, то она, во всяком случае, требует изворотливости в борьбе с осторожностью дичи; если, по обилию дичи, охота и принимает иногда промысловый характер, как, например, туркестанская охоты на кабанов, то благодетельная сторона её от этого ничего не теряет. Ведь чем больше убито кабанов, тем больше представляется случаев для преодоления препятствий, стрельбы, храбрости и изворотливости; кроме того, стреляющий большею частью не знает, свинья перед ним или секач; это заставляет ожидать худшего, т. е. что после выстрела раненый секач бросится на него. Стрельба же при подобной перспективе, очевидно, вырабатывает твердость и спокойствие духа и близко подходить, по нравственной обстановке, к боевой стрельбе. Из всего этого следует, что охоте желательно отвести на деле видное место в ряду занятий охотничьей команды и вести ее также систематически и внимательно, как и другие занятия, не стесняясь сроком увольнения команды для этой цели и не считая это время потерянным для других занятий. Время это тем более не потеряно для занятий, что умелый начальник охотничьей команды всегда найдет возможность, параллельно с охотой, произвести занятия и по другим отраслям охотничьего образования и при гораздо лучшей обстановке, чем дома. Стрельба, сторожевая и разведывательная служба, знакомство с топографией гораздо лучше изучаются именно параллельно с охотой.
Источник
Авиация советского производства на юге Африки
Южноафриканцы вскоре уяснили недостатки в подготовке ангольских летчиков. Основной их причиной была негибкая советская доктрина применения авиации, в рамках которой пилотам предписывалось действовать только по командам с земли, что приводило к утрате инициативы летным составом, попросту отучавшегося адекватно действовать в быстро меняющейся тактической обстановке. Поскольку требовалась постоянная связь с операторами наземных РЛС, самолеты и вертолеты летали на сравнительно больших высотах, в результате чего летный состав утратил навыки бреющих полетов и чувствовал себя у земли весьма неуютно. Ночных вылетов, особенно в составе группы, практически не было.
В целом же, по мнению пилотов ЕО, хотя среди советских летчиков-инструкторов встречались и ветераны Афганистана, ангольцев научили тому, что мало подходило к условиям противопартизанской войны. Южноафриканцы учили ангольцев тесно взаимодействовать с наземными войсками, летать на бреющем днем и ночью, а также самостоятельно ориентироваться. Обучение экипажей вертолетов проводилось с упором на высадке десантов и эвакуации раненых. Однако успехи в обучении оказались скромными – ангольцы слишком привыкли к старой системе, к тому же у многих уже проявлялась усталость от непрерывных боевых действий. Поскольку на местных авиаторов надежды не было, персонал ЕО все чаще привлекался к непосредственному обеспечению операций 16-й бригады. Последняя в конце 1993 г., после завершения курса боевой подготовки, была брошена против отрядов УНИТА, действовавших на северо-востоке страны. Правда, поначалу среднемесячный налет вертолетчиков зимой 1993—1994 гг. (в зависимости от тактической обстановки) был небольшим и составлял на каждый из шести экипажей (по два на вертолет) в пределах 30-50 часов.
Тем временем реактивщики продолжали летать на РС-7 до начала мая 1994 г., после чего командование ангольской авиацией сочло, что их можно пересадить на МиГ-23МЛД. Южноафриканцам придали инструктора, полупортугальца-полуангольца, который говорил по-русски, но не знал английского. Тем не менее он добросовестно перевел всю документацию по МиГу на португальский, а затем второй переводчик в ходе ознакомительных занятий излагал ее на английском. Несмотря на языковые трудности, обучение проходило вполне успешно, но, когда встал вопрос о самостоятельных полетах, возникла очередная проблема – ангольцы хотели, чтобы летчики ЕО сначала полетали на спарках. Но все имевшиеся к тому времени учебно-боевые реактивные самолеты находились в капитальном ремонте, а перспективы его окончания были очень неопределенными. Южноафриканцы доказывали, что уровень летной подготовки любого их летчика как минимум не ниже уровня лучших пилотов ВВС Анголы. Неизвестно, сколько бы еще продолжался этот спор, если бы обстановка в районе алмазных приисков, где уже сражалась 16-я бригада, не осложнилась вновь. В конце концов, ангольское командование дало разрешение на самостоятельные полеты.