Идеальное государство для россиян — рыночный социализм

Россия продолжает оставаться левопатерналистской страной. Очередное исследование социологов только подтверждает этот факт: оно приведено в журнале «Вестник института социологии РАН», №3 (декабрь) 2011 года в статье «Экономическое сознание россиян» (стр. 29-46).

«Начнём с представлений наших сограждан об оптимальной для России экономической модели – ведь именно они задают основные ограничения при выборе дальнейших путей развития страны и её модернизации», – так объясняют социологи предмет своего исследования. Поддержку наибольшей части респондентов получает модель экономической сферы жизни общества, согласно которой государство восстановит государственный сектор, одновременно расширив экономические возможности для населения. При этом классическая рыночная экономика, вмешательство государства в которую сводится к минимуму, а ведущая роль в экономической сфере жизни переходит к частным акторам, практически не поддерживается россиянами – за последние 10 лет доля выбирающих такую модель не превышала 10%. Это видно из таблицы ниже:

С другой стороны, модель, связанная со свободной рыночной экономикой, не принимается населением, и в этом смысле в обществе существует определённый консенсус. Что же касается запроса на свободную рыночную экономику, то он максимален в самой молодой когорте россиян – среди тех, кто моложе 25 лет. В этой возрастной группе такой тип экономической системы поддержали бы 14%. То есть даже молодёжь не демонстрирует желания либерализации экономики.

«Посмотрим, управление какими отраслями и сферами население хотело бы видеть в руках государства, а какие отнесло бы в сферу компетенций частного сектора», – задают вопрос социологи. В таблице ниже даны ответы россиян:

Более 70% респондентов считают, что вся экономическая деятельность, связанная с природными ресурсами страны (электростанции, добывающие отрасли), железнодорожным и авиационным транспортом, а также образованием (школы, вузы) и пенсионным обеспечением, должна управляться исключительно государством. От половины до двух третей россиян поддерживают полный государственный контроль за сферами строительства, предоставления и содержания жилья, тяжёлой промышленности (машиностроение, металлургия) и медицины. По дорожному строительству, банкам и учреждениям культуры (театры, музеи, библиотеки), доля тех, кто выступает за исключительно государственное управление ими, близка к доле тех, кто поддерживает совместное регулирова-ние их как государством, так и частным сектором. Наконец, в управлении сельским хозяйством, производством продуктов питания, а также СМИ (газеты, телевидение) население хотело бы видеть государственный и частный сектор как равноправных партнеров.

Эти ответы свидетельствуют, что экономическое сознание россиян осталось на уровне начала ХХ века, когда основным запросом населения была Земля и Воля (свободное сельское хозяйство и свобода слова в том числе).

Read More

Россия, США и стратегическая стабильность

Недавно официальные представи­тели России и США провели консультации по вопросам стра­тегической стабильности. При этом выявились определенные различия в подходах сторон.

Российская сторона определяет стратегическую стабиль­ность как устойчивое равновесие в совокупных военных по­тенциалах, включая наступательные и оборонительные во­оружения. Это определяется чрезвычайно широко. Москва заявляет о необходимости воздерживаться от таких шагов в области военного строительства, разработки и разверты­вания вооружений, размещения войск, принятия и реализа­ции доктрин и концепций, формирования и реконфигурации военно-политических союзов, создания военных баз на ино­странной территории и т. п., которые могли бы восприни­маться другой стороной как угрожающие ее национальной безопасности.

При этом Россия заявляет о своем намерении привлекать к процессу обеспечения стратегической стабильности и другие государства, прежде всего — владеющие ядерным оружием, а также заинтересованные в совместных действиях по обеспе­чению общей безопасности. Как подчеркивает российская сто­рона, любые дальнейшие шаги в области сокращения и огра­ничения ядерных вооружений должны носить многосторонний характер.

Стратегическое сдерживание Москва определяет как ком­плекс мер, направленных на упреждение или снижение угро­зы деструктивных действий со стороны государства-агрессо­ра или коалиции государств. При этом ядерное сдерживание объявляется основным условием сохранения стратегической стабильности. Более того, в обозримой перспективе ядерное оружие будет оставаться важным фактором предотвращения возникновения ядерных военных конфликтов и военных кон­фликтов с применением обычных средств поражения, кото­рые при определенных условиях могут трансформироваться в ядерные. Согласно военной доктрине, Россия оставляет за собой право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов ору­жия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, ста­вящей под угрозу само существование государства.

Поэтому, заявляет российская сторона, дальнейшие шаги по сокращению ядерного оружия должны рассматриваться с уче­том всего комплекса факторов, влияющих на стратегическую стабильность. К их числу относятся ПРО, БГУ, ратификация Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), угроза размещения оружия в космосе, количествен­ный и качественный дисбаланс в обычных вооружениях и др.

Американская сторона тяготеет к узкому пониманию стра­тегической стабильности, которое было принято в период хо­лодной войны и сводилось, прежде всего, к балансу страте­гических наступательных вооружений. Такой подход, который в США иногда именуют стабильностью гонки вооружений, предполагает примерное равенство размеров и состава СНВ. Именно он лег в основу соглашений и договоров ОСВ, СНВ и СНП.

Read More

Психолог в концлагере

Психология лагерной охраны

Прежде чем мы обратимся к психологической характеристике последней фазы психологических реакций заключенных — фазы освобождения, зададим отдельный вопрос, занимающий психологов вообще и, в частности, тех из них, кто сам пережил лагерь: вопрос о психологии лагерной охраны. Как это возможно, чтобы обычные люди, из плоти и крови, могли делать с другими людьми то, что они делали? Да и те, кто впервые слышал о трагедиях концлагерей, спрашивали: возможно ли это чисто психологически? Чтобы ответить на этот вопрос, не входя в подробности, надо сказать следующее: во-первых, среди охранников в лагере были безусловные садисты, в строгом клиническом смысле этого слова.

Во-вторых, таких садистов специально отбирали, когда было нужно составить очень жестокую команду. Мы уже говорили о том, что в огромной массе заключенных в более выгодном положении оказывались крайне эгоистичные, жестокие личности, побеждавшие в борьбе за выживание, становившиеся помощниками помощников, слугами палачей. К их негативному отбору в лагере добавлялся еще естественный отбор садистов.

Что доставляло удовольствие садисту? Вот, к примеру, в сильнейший мороз, совершенно не защищенные от холода своей жалкой одеждой, мы работаем на открытом воздухе, в котловане. Правда, нам разрешено по очереди, примерно раз в два часа несколько минут погреться у походной железной печурки, которую топят здесь же собранными сучьями и ветками. Для нас эти минуты, конечно, — большая радость. Но всегда находился какой-нибудь бригадир, надсмотрщик, который самолично запрещал это и пинком сапога отшвыривал в снег печурку со всем ее благостным теплом. И по выражению его лица было видно, какое наслаждение он получает, лишая нас возможности погреться. И если кто-то из эсэсовцев мог считать, что ему не к лицу заниматься чем-либо подобным, то у него всегда находились подчиненные, специализирующиеся на издевательствах, которые делали это совершенно беспрепятственно.

В-третьих, надо заметить, что большую часть лагерной охраны составляли люди, просто отупевшие от тех огромных доз садизма, ежедневными свидетелями которого они оставались годами. Эти закосневшие в своем относительно благополучном существовании люди не были, впрочем, ярыми садистами в своих владениях, но против садизма других они, конечно, не возражали.

В-четвертых, не умолчим вот о чем: и среди наших стражей были «саботажники». Я хочу упомянуть только начальника того лагеря, где я находился в последний период и из которого был освобожден, — эсэсовца. После освобождения лагеря выяснились обстоятельства, о которых раньше знал только главный врач, тоже заключенный: этот начальник тратил немалые деньги из своего собственного кармана, чтобы приобретать в аптеке ближайшего селения лекарства для заключенных. Эта история имела продолжение.

После освобождения заключенные-евреи спрятали эсэсовца от американских солдат и заявили их командиру, что они выдадут этого человека только при условии, что ни один волос не упадет с его головы. Командир дал им в этом слово офицера, и только тогда ему был представлен этот эсэсовец. Американское командование снова назначило его начальником лагеря, и он организовывал для нас питание и сбор одежды среди населения окрестных деревень.

А староста этого лагеря, заключенный, был более жестоким, чем все эсэсовцы вместе взятые. Он бил заключенных где, когда и сколько мог, в то время как начальник лагеря, насколько мне известно, ни разу не поднял руки на «своих» лагерников.

Из этого следует вот что: если мы говорим о человеке, что он — из лагерной охраны или, наоборот, из заключенных, этим сказано еще не все. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет четких границ! Не следует внушать себе, что все просто: одни — ангелы, другие — дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключенными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом. С другой стороны, низость заключенных, которые причиняли зло своим же товарищам, была особенно невыносима. Ясно, что бесхарактерность таких людей мы воспринимали особенно болезненно, а проявление человечности со стороны лагерной охраны буквально потрясало. Вспоминаю, как однажды надзиравший за нашими работами (не заключенный) потихоньку протянул мне кусок хлеба, сэкономленный из собственного завтрака. Это тронуло меня чуть не до слез. И не столько обрадовал хлеб сам по себе, сколько человечность этого дара, доброе слово, сочувственный взгляд.

Из всего этого мы можем заключить, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой!» То один, то другой достойный человек попадался даже среди лагерных охранников.

Лагерная жизнь дала возможность заглянуть в самые глубины человеческой души. И надо ли удивляться тому, что в глубинах этих обнаружилось все, что свойственно человеку. Человеческое — это сплав добра и зла. Рубеж, разделяющий добро и зло, проходит через все человеческое и достигает самых глубин человеческой души. Он различим даже в бездне концлагеря.

Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах.

Виктор Франкл. Сказать жизни «да». Психолог в концлагере

Россия — Европейский союз: возможности партнерства (окончание)

Есть все основания ожидать, что отношения России и Евросоюза в целом сохранят напряженный характер и в обозримом будущем. Полити­ки с обеих сторон пока не видят больших выгод от поиска компромис­сов. Напротив, они могут полагаться на сохраняющуюся напряженность в отношениях как на механизм достижения внутреннего (внутри России и внутри ЕС) согласия при возможных трансформациях своих политиче­ских систем.

Как уже отмечалось, и Россия, и Евросоюз используют российскую внешнеполитическую линию для собственной внутренней консолидации. С точки зрения дальнейшего развития отношений между Россией и ЕС весьма примечательно и печально то, что внутренняя политическая ри­торика и «твердая линия» в отношениях на постсоветском пространстве делают Россию реальным кандидатом на роль общей угрозы, консолиди­рующей государства ЕС. Россия постоянно демонстрирует себя как слиш­ком большая и слишком непредсказуемая страна, как «самый сложный» партнер Европейского союза.

Отдавая должное «особости» России и важности европейско-россий­ской подсистемы международных отношений, ЕС тем не менее до середины 2000-х годов пытался «встроить» российский случай в свои общие внешние подходы, избегая разработки специальных инструментов только для России. Действительно, соглашения о партнерстве и сотрудничестве подписывались со всеми постсоветскими республиками, исключая лишь Таджикистан и страны Балтии. Общие стратегии разрабатываются ЕС со всеми странами/ регионами, где государства-члены имеют общие интересы. Политика сосед­ства была обращена не только к России, но и к восточному и южносредизем­номорскому пограничью ЕС. Даже Общее экономическое пространство как инструмент сближения тоже было опробовано ЕС на отношениях со страна­ми ЕАСТ. Однако этот подход оказался безуспешным — российская сторона настаивала на особом характере стратегического партнерства, не выража­ла желания находиться в системе координат существующих в ЕС практик оформления отношений с соседними странами, что и отразило в конечном итоге формирование концепции четырех «общих пространств».

Read More

Россия-Европейский союз: возможности партнерства (продолжение)

Декларативное политическое дистанцирование от Евросоюза

Данный сценарий предусматривает — при сохранении отношений эко­номической взаимозависимости с Евросоюзом — четкое и последовательное политическое дистанцирование от него по всем вопросам международных отношений (хорошей иллюстрацией такого подхода может служить ответ на кризис в Сирии). В рамках этого сценария Россия проводит четкую ли­нию на построение на евразийском пространстве пророссийской коалиции, основанной на иных, отличных от принципов ЕС, интеграционных принци­пах, формируя независимый центр силы в мировой политике.

Оценка реальных возможностей России в реализации такого рода задач выходит за рамки данного доклада. Укажем лишь на то, что, с нашей точки зрения, возможные тактические выгоды от реализации сценария не компен­сируют стратегические риски и потери, особенно в контексте отношений с Евросоюзом. Дело в том, что среди «евробюрократов», членов Европейского парламента и национальных европейских лидеров может сформироваться группа сторонников федеративного развития Союза, потенциально готовая поддержать любую возможную общую внешнеполитическую инициативу своих коллег. Пока основы для консенсуса нет, эта потенциальная группа поддержки может оставаться достаточно разобщенной по менее глобаль­ным вопросам, создавая тем самым впечатление большей разобщенности и меньшего единства в области общей внешней политики, чем это возможно. Однако ситуация может кардинально (и быстро) измениться в случае появ­ления общей угрозы, способной трансформировать позицию евроскептиков в сторону признания необходимости общего внешнеэкономического кур­са. К примеру, если лидеры крупнейших стран ЕС в какой-то момент будут склонны рассматривать Россию как общую угрозу Европе, можно ожидать, что сторонники европейской интеграции с энтузиазмом их в этом поддер­жат, стратегически надеясь использовать вновь сформированное единство для придания импульса интеграционным процессам. Сегодняшние внеш­неполитические разногласия между государствами—членами ЕС могут в случае смены лидеров крупнейших европейских стран «скачкообразно» смениться объединенным курсом по поводу наиболее важных вопросов (например, по поводу отношения к России).

Инерционный сценарий

Read More

РОССИЯ-ЕС: СЦЕНАРИИ РАЗВИТИЯ ОТНОШЕНИЙ И ИНТЕРЕСЫ СТОРОН

Сценарии развития отношений между Россией и Европейским союзом на перспективу сформулировать, в общем, не сложно — они почти очевидны. Гораздо сложнее и важнее то, что следует из реализации того или иного сценария. Между тем сценарии как раз и нужны для того, чтобы понять, с какими рисками столкнется Россия, делая тот или иной стратегический выбор при формировании своего «европейского вектора». Представляется, что в целом отношения Россия-ЕС (по крайней мере, теоретически) в краткосрочной и среднесрочной перспективе могут развиваться по следующим траекториям.

Политическое сближение с Евросоюзом при сохранении экономической взаимозависимости

Реализация этого сценария предусматривает активные действия со стороны России, а именно посыл в ЕС достоверного и значимого сигнала о начале не только экономической, но и политической модернизации, серьезной борьбы с коррупцией и реформы судебной системы. Императив для данного сценария — восстановление ценностной компоненты в отношениях с ЕС, т.е. ориентация не только на интересы, но и на общие (европейские) ценности. Итогом реализации сценария при доведении его до успешного логического завершения стало бы создание по-настоящему сильного, легитимного и активного государства, способного поддерживать территориальную целостность большой многообразной страны, эффективно обеспечивать общественные блага и корректировать рыночные дисбалансы. В то же время в условиях открытости для внешнего мира это должно быть государство, ограниченное четкими правилами и рамками.
Read More

Кризис капитализма

Давайте обсудим недавний финансовый кризис с точки зрения того, как разные эксперты объясняют это событие. Есть мнение, что всему виной человеческая слабость — к примеру, этой идеи придерживался Алан Гринспэн. Он утверждал, что всему виной «человеческая натура», с которой ничего нельзя сделать. Существует целый набор таких версий, основанных на том, что кризис был вызван хищническими инстинктами человека, его инстинктивным желанием обрести власть и господство. Этим объясняли и заблуждения инвесторов, и их жадность, и так далее. В общем, таких версий было огромное количество. Чем больше мы узнаем о том, чем живет Уолл-стрит каждый день, тем больше мы осознаем, что в этих версиях есть немаленькая доля правды.

Еще одно мнение заключается в том, что кризис был вызван институциональной неэффективностью: регулирующие организации все проспали, а теневая банковская система за их спиной внезапно повела себя нехарактерно. Экономические институты необходимо реформировать, причем желательно, чтобы этим занялись на глобальном уровне — к примеру, в рамках стран Большой двадцатки.

Мы рассмотрели вопрос кризиса на уровне институтов, которые потерпели полное поражение и должны быть реформированы. Третья версия основана на мысли о том, что все слишком сильно увлекаются экономическими теориями: читают слишком много Хайека и верят в рыночную эффективность, а на самом деле настало время вернуться к теориям вроде кейнсианских, с его гипотезами о финансовой нестабильности рынков.

Алан Гринспен Американский экономист, бывший председатель Совета управляющих Федеральной резервной системы США.
Фридрих Август фон Хайек Австрийский экономист и философ, представитель новой австрийской школы, сторонник либеральной экономики и свободного рынка.
Джон Мейнард Кейнс Английский экономист, основатель кейнсианского направления в экономической теории.

Еще один взгляд на кризис основан на идее о его культурном происхождении. В Соединенных Штатах вы нечасто услышите эту версию — но, к примеру, во Франции или Германии можно найти много людей, которые спишут кризис на своего рода характерную болезнь англичан, которая мало касается их собственной нации. То же самое было в Бразилии: когда кризис бушевал в США, президент Лула заявлял что-то вроде: «Мы уже 8 раз переживали кризис за последнюю четверть века — теперь настал их черед!». Это говорили вообще все бразильцы, с которыми я тогда был знаком, пока кризис не докатился до них. Когда это все же произошло и в Бразилии, им пришлось немного пересмотреть свою точку зрения. В общем, есть мнение, что кризис зависит от культурной составляющей. Эта точка зрения проглядывается и в истории с Грецией: немецкая пресса заявляла о том, что это все произошло из-за национальных черт греков, их проблем, заложенных в национальном характере. В общем, было высказано много всяких некрасивых вещей, в основе которых лежали идеи о культурной составляющей кризиса.

Но на самом деле в истинных причинах кризиса есть и черты национальной культуры. К примеру, в США — это восхваление культуры частной собственности: каждый должен иметь свой дом — это является особой культурной ценностью американского общества. Около 67-68% американских семей имеют свой дом. Для сравнения, в Швейцарии эта цифра составляет всего 22%. Разумеется, в Штатах это стало культурной ценностью, которую активно, начиная с 30-х годов XX века, поддерживает государство путем снижения ставки по налогу на ипотечные кредиты — что, по сути, являет собой масштабную госсубсидию.

Read More

Гомосексуализм — болезнь, распространяющаяся через СМИ..

Любимый вскрик педерастов в ответ на самое робкое блеяние по поводу того, что вас, ребята что-то больно много стало, прост, немудрящ и с откровенно левым душком: « Вы нас хотите убить!». Не то, чтобы совсем уж не хочу, но мер таких не предполагаю и не предлагаю. Первый естественный порыв всегда сдерживается, как бы это смешно ни звучало, во-первых, гуманизмом — больных не убивают, а лечат. Во-вторых, далеко ушедшим вперед прогрессом, в том числе, в медицине — лечить, таки да, стали, причем успешно. Тем, кто в возмущении вскидывается, услышав предложение лечить, напомню, что карантины еще никто не отменял, да и лепрозории тоже еще существуют. Стало быть, общество, в случае обнаружения источника опасности, считает возможным и даже необходимым себя обезопасить.

Совершенно не считаясь при этом с чувствами и правами источника заразы. Ранее источник чумы или оспы попросту загонялся в близлежащий одиноко стоящий сарайчик, каковой затем поджигался, причем общество бдительно следило, чтобы процесс дошел до логического конца и бациллоноситель не ускользнул в процессе. Наше отношение ко всему этому напрямую зависит от возможности заразиться самому. Думается, что все мы в детстве с величайшим сочувствием читали рассказ Джека Лондона «Кулау-прокаженный» о борьбе прокаженных за свои права жить, как им вздумается, на воле. Но, коснись дело нас напрямую, с великим энтузиазмом поддержали бы правое дело отлова сбежавших прокаженных и водворение их обратно в лепрозорий, а нет, так пусть полицейские их просто отстрелят и закопают поглубже. Мораль побоку — заболеть, да еще таким, не хотел никто. С открытием эры антибиотиков общество враз стало гуманнее и остановилось на идее карантинных боксов и изоляторов. Лепрозории, впрочем, еще долгое время оставались актуальны. Но, повторяю, случись у вас проявится неизвестным науке и практикующей медицине симптомам, как тут же вам обеспечен визит таинственных космонавтов в костюмах биологической защиты и никуда вы уже не денетесь. Досидите свой срок в карантине (который на глазок определят местные эпидемиологи), чтобы через положенный срок уполномоченные представители медицинской общественности осторожно проверили через глазок видеокамеры — не сдох ли?

К чему я все это так подробно? К тому, что общественная мораль и вытекающее из нее законодательство всегда запросто разрешали обществу защищать себя любыми, фактически, способами — главное, чтобы они работали. Высшая мера социальной защиты, так сказать. И, скажем честно, определяющим тут было не реальная степень опасности, а то, насколько серьезной общество ощущало эту опасность. Но есть одно серьезное «но» — опасность от болезней телесных всегда ощущалась обществом куда сильнее, нежели от недугов нравственных. Если уж совсем честно — плевать люди всегда хотели на охрану нравственного здоровья. Ибо болеть ими было задорно и весело, процесс нравственного недомогания был чертовски приятен, а что касается перспективы нравственной смерти — она слишком туманна. Притом болеет, как правило, практически все общество, а на миру и смерть красна, дело известное. К тому же всегда так прикольно поиздеваться над каждым, кто попытается предостеречь общество от его будущего краха. Они такие жалкие, эти самозваные отсталые святоши! Их так азартно и весело травить всем прогрессивным, продвинутым и свободным от нравственности сообществом! А эти их постные лозунги о морали (подумать только — морали!), долге перед обществом (разве это не общество должно каждому индивидууму по его запросам и потребностям?) и, уж самое смешное, о Б-ге, который, как всем хорошо известно, умер.

Read More

Глубокие связи Google с ЦРУ

Западная пресса в настоящее время переполнена статьями о том, как Google «угрожает уйти из Китая» в силу столкновений на почве интернет цензуры, и о «подозрениях» компании, что правительство этой страны стояло за попытками «взлома» нескольких емэйл аккаунтов Google, которые использовались «китайскими диссидентами».

Однако пресса почти повсеместно забывает упомянуть, что видимые заботы Google о «правах человека» в Китае скрывают его глубокую причастность к самым худшим случаям нарушения этих самых прав на планете:

Дело в том, что Google является ключевым участником разведывательных операций ЦРУ и американских военных, включающих в себя: пытки людей, подрыв деятельности иностранных правительств, незаконные акты агрессии и военной оккупации стран, которые никогда не нападали на США, и которые уже стоили сотни тысяч человеческих жизней в Афганистане, Ираке, Пакистане и других странах мира.

Начнём с того, что Google поддерживает специализированную поисковую технологию «Intellipedia» — высокосекретную онлайн-систему, в которой 37 тысяч американских шпионов и связанных с ними специалистов делятся информацией и принимают участие в совместной разработке различных планов.

Другие департаменты, вроде так называемого «Агентства национальной безопасности», также приобрели себе сервера, использующие эту поисковую технологию, для обработки информации, собранной американскими шпионами-оперативниками, действующими по всему миру.

Вдобавок, Google тесно связан с разведывательной и военной системами США через программные решения Google Earth. Технология, стоящая за этим сервисом, была изначально разработана компанией «Keyhole Inc.», спонсируемой «In-Q-Tel» — венчурной фирмой, которая в свою очередь, открыто финансируется и действует по указаниям ЦРУ.

Read More

1 8 9 10 11 12 70