Обобщил чилийский опыт вливания молодого вина в старые мехи.
Спойлер: ничего не вышло, старые мехи лопнули мимо шва, пришлось выбрасывать.
Чилийцы начали раскачивать лодку и устраивать протест примерно на 10 месяцев раньше, чем белорусы. Точнее, в октябре 2019 года. Read More
Решил вот размять пальцы и рассмотреть невоенный аспект появления контингента русских войск в Сирии. Давайте немного отслюним календарь назад.
Народ России примерно с середины 2013 года воспринимает Путина исключительно как военного вождя. Не как экономиста, не как юриста, не как чекиста, а именно как Верховного Главнокомандующего. Сам Путин охотно и органично в эту роль вписался и публично демонстрирует своё благодушное отношение к фото- и телесессиям military-style.
Для страны, где каждый нищий в метро выбирает спизженный камуфляж в качестве рабочей одежды, и соответствующая экипировка имеется у любого мало-мальски уважающего себя самостоятельного мужика, это идеальный визуальный образ.
Ну, и не надо забывать, что даже на уровне анекдотов, в бытовой жизни, граждане России всё больше исходят из констатации «ну, так это, наелись мы колбасы». Граждане России не забыли, что Красная Армия всех сильней и «мы прошли с тобой полсвета, если надо – повторим».
Надо сказать, что для реанимации и дальнейшего поддержания высочайшего и совершенно добровольного уровня мобилизационной готовности российского общества большие усилия приложили сопредельные страны. Балтия, Украина, Беларусь, в известном смысле, и, натурально, бывшие союзники по Варшавскому договору – Польша, Чехия, Болгария, Румыния.
С усердием, достойным лучшего применения, вожди этих восточноевропейских республик не жалели политических усилий, направленных на то, чтобы у большого количества граждан России возникло желание хорошенько встряхнуть за шкирку «мир спасённый, мир вечный, мир живой». Не по злобЕ, конечно. А просто за то, что этот восточноевропейский мир начал жидко, но обильно срать на могилы Серёжки с Малой Бронной и Витьки с Моховой.
То есть, согласно доминирующему сейчас общественному мнению, России открыто стали выказывать неуважение. А в пацанской и живущей по понятиям Великой России уважение – это валюта покрепче доллара. И я даже не знаю, как назвать людей, рассчитывавших, что Россия не потребует уважения снова. А, знаю! Дебилы, блядь!
Разумеется, Путин, как давно чаемый русский национальный лидер планетарного масштаба, эти тенденции просёк.
Не, ну а вы бы не просекли? Маечки, трусики, ленточки, «деду за Победу», пацанские базары за интернациональный долг, дни ВДВ, ВМФ, пограничников – они вам ничего не подсказывали? Ну, так, интуитивненько? Разумеется, подсказывали. То есть накал патриотизма всё повышался, а патриотизма без апеллирования к военной славе и успехам не бывает. Не зря же военно-патриотическое воспитание называется сначала военным, а потом уж патриотическим.
В общем, Россия уже в 2013 году ментально и физически была готова вломить кому-нибудь пизды. Поначалу казалось, что вот тут-то как раз очень вовремя подвернулась Украина со своей хунтой.
Появление России на Чёрном море было полностью в духе екатерининских орлов: #Крымнаш, вежливые люди, зелёные человечки, бегство украинской армии без единого выстрела.
Потом восстал Донбасс, пошли гуманитарные конвои, добровольцы, Военторг, и котлы, котлы, котлы… Но тут оказалось, что Путин Украину пожалел.
Я не знаю, почему. Может, никогда и не узнаю. Могу предположить, что он, как ни банально, не захотел убивать блудного сына, которого ещё можно будет принять и простить.
Нельзя сказать, что русское общество безоговорочно поняло и приняло позицию Путина. #Путинслил – всё ещё довольно частый хэштег в Рунете. Да и Украина подвела, прямо скажем. Украина уже два года, исходя соплями и слюнями, решает: «плакать или драться?»
В общем, у страны России и её граждан осталось тяжёлое чувство лёгкой недосказанности. Так мы будем снимать кино или не будем снимать кино? Этот вопрос нельзя было оставить без ответа или отмахнуться от него, швырнув обществу натёртый тракторными гусеницами пресловутый пармезан. Накопленную силу и военно-патриотический настрой требовалось быстро и точечно спроецировать вовне.
Ничто так не повышает авторитет страны в мире, как её способность осуществлять проекции силы в глобальном масштабе. И Путин просто оседлал чётко структурированный и сложившийся тренд, посадив позади Обаму (для картинки).
Сирия, с её затянувшейся гражданской войной и чётко обозначенным противником - ИГИЛ/ISIS, понятным даже общественному мнению Запада, пришлась как нельзя кстати.
И боевые эскадрильи путинских соколов поднялись в воздух.
Ну, как-то так, девушки.
P.S. Про путинских соколов не я придумал. Это сейчас практически официальный термин СМИ России.
Мордокниге (далее ФБ) исполнилось 10 лет. Казалось бы, просто сайт, но вот уже многие годы я получаю от него искренне удовольствие. Не то чтобы наши отношения складывались безоблачно – в ФБ я почти с самого появления русской версии и три раза он меня блокировал, не опускаясь до объяснения реальных причин. Так что нынешняя страничка – 4-я.
За это время я обкатал в ФБ множество медийных схем и ситуаций, практически все они сегодня либо работают, либо служат моделями для выстраивания поведенческих контуров в различных информационных противоборствах. Поскольку любой разговор о ФБ, как и любой пост в ФБ должен быть окутан лёгким флёром культурности и интеллигентства, добавлю, что ФБ стал для многих подобием игрушки, которую могучий ум конструктора Трурля создал для Экзилия Тартарейского, властелина Панкриции и Ценендеры.
С точки зрения доминирующих сейчас в русском информационном поле трендов, в ФБ можно быть евросодомитом, русофобом, хулителем православия и ценителем вкуса крови христианских младенцев. А можно – казаком-натуралом, православным хоругвеносцем и сожигателем гейских сердец, спасающим русских сирот от щёлкающих зубами пиндосов-усыновителей и их наймитов, шакалящих у иностранных посольств. Всё зависит от того, как у тебя настроена френдлента.
Итак, ФБ позволяет формировать собственную agenda и управлять информационными потоками любой интенсивности. При этом ФБ обеспечивает высокую степень социальной связности. То есть в одной и той же ситуации пользователи могут публиковать совершенно различную информацию. Но коль скоро в основе их мотивации, заставляющей обновлять статусы, расшаривать и лайкать (я стараюсь придерживаться общепринятых формулировок) лежат схожие побудительные мотивы, которые даже не всегда и рациональны, мы вправе говорить об активном взаимодействии и/или о конкуренции культурных кодов. Если же мы добавим сюда общие стилевые паттерны, а также вкусовщину, то ФБ явит нам систему, по связности близкую к идеальной.
ФБ позволяет генерировать и направлять информационные потоки неограниченной интенсивности. В первую голову следует принимать в расчёт такой важнейший ресурс, как высокий уровень неподцензурного обмена альтернативной информацией, недоступный традиционным и, тем более, традиционным государственным СМИ. В общем, ФБ это зарекомендовавшая себя в деле многообещающая коммуникационная площадка, обладающая большими мобилизационными возможностями. Это с лёгкостью поймёт любой племенной вождь каменного века, надо только говорить с ним о ФБ в терминах трайбализма
Ни одна из существующих социальных сетей не предоставляет таких возможностей стае – так как её описал Элиас Канетти. «Стая – это группа возбужденных людей, жаждущих, чтобы их стало больше. Что бы они ни затевали — охоту или войну, - жизненно важно для них, чтобы их стало больше. Первое, что бросается в глаза в стае, — это безошибочность направления, в котором она устремляется. Равенство же выражается в том, что все одержимы одной и той же целью. И поскольку стая состоит из хорошо знакомых, в определенном отношении она превосходит массу, обладающую способностью к бесконечному росту: стая, даже разорванная враждебными обстоятельствами, непременно соберется снова. Она может рассчитывать на долгую жизнь, постоянство ей обеспечено, пока живы ее члены»[1].
Такой у нас Элиасом получается несколько мизантропичный поведенческий портрет типичного сообщества ФБ, но вы уж сами судите, насколько он достоверен. Или образуйте стаю, которая попытается порвать нас с Канетти, как мудаков, оскорбивших идею социальной коммуникации.
Натурально, ФБ, численность пользователей которого уже давно перевалила за миллиард, не может одномоментно предложить ни русскому, ни белорусскому сегменту тех услуг, которые сразу достаются белым людям из Сияющего Города-На-Холме. Ибо это Галактика Цукерберга, в масштабах которой 7-8 миллионов пользователей из бывшего СССР если и не звёздная пыль, то мелкий метеоритный дождь в лучшем случае.
Но я по этому поводу не заморачиваюсь, потому что ФБ даёт мне возможность общаться с людьми, с которым в иных обстоятельствах я не смог бы никогда перекинуться и словечком. Я теперь знаю об их днях рождения, перемещениях по службе и, шире, по планете. О некоторых я даже знаю, как они выглядят по прошествии десятилетий.
Да и вам, друзья, ФБ с легкостью заменяет горшочек с бубенчиками, который один свинопас обменял на десять поцелуев принцессы. Узнаёте?
«Вот радости-то было! Весь вечер и весь следующий день стоял на огне горшочек, и в городе не осталось ни одной кухни, будь то дом камергера или сапожника, о которой бы принцесса не знала, что там стряпают. Фрейлины плясали от радости и хлопали в ладоши.
- Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно»!
В это смысле ФБ – отличный инструмент, чтобы не только почесать своё ego там, внизу, но и узнать, в каком месте это самое ego чешется у других. Что не может не радовать жителей глобальной деревни, имеющих генетическую деревенскую тягу к сплетням.
И только политика ФБ в отношении сисек меня удручает. Закрой, вернее, открой М.Цукерберг свои глаза на сиськи, — и нас будет на миллиард больше. Я гарантирую это.
Украинский Тарас и белорусская бульба
В этом тексте я рассматриваю не причины, а последствия. Украинских причин мне не понять, потому что я просто не в теме. Выскажу только предположение, что массовые акции вначале планировались как инструмент борьбы между организованными преступными группировками, которые формируют нынешнюю украинскую элиту. Когда мозговой ресурс для комбинационной игры иссяк, ОПГ перешли к привычным методам разборок.
Технологически украинский Майдан в своей стартовой фазе был организован безупречно, я про эти схемы рассказывал неоднократно, и повторяться не буду. Мне также похуй политическая судьба Януковича и украинского правительства – все эти отставки, импичменты и прочая мутотень с последующим гипотетическим Кличко в роли европеизированного диктатора переходного периода и десятком «умных евреев при киевском генерал-губернаторе» в качестве новой демократической власти.
Вообще, я полагаю, что в Киеве толпа под контролем. С одной стороны её сдерживают полицейские силы, которые, если что, будут пИздить (доказано практикой, что бы там не говорили). С другой – сами организаторы массовых акций, которые явно не желают, чтобы демонстранты, например, вдруг ломанулись штурмовать киевский СИЗО и освобождать Тимоху (а ведь это первая и самая естественная поведенческая реакция неуправляемой толпы). То есть логика поведения толпы, как неуправляемой силы, не действует на практике – нет погромов и грабежей.
Таким образом, команды «валить Януковича!» пока не было. Идёт обычное силовое принуждение по принципу «за рога и в стойло». Именно поэтому ЕС дал внятный сигнал устами анонимного дипломата: «Евросоюз занимает нейтральную позицию, но считает, что ответственные за чрезмерное применение силы должны понести наказание. Если этого не сделает руководство страны, у Евросоюза есть свои средства, включая возможность введения запрета на въезд в европейские государства». Экстренную сходку по Украине в Брюсселе, как вы знаете, собирать не стали. Собственно, это всё, что можно сказать о происходящем в Киеве в первой, так сказать, аппроксимации.
Парадокс, но события на Украине весьма благоприятны для Беларуси. Хотя бы, потому что они позволяют уже сейчас набросать политический сценарий Минска для 2015 года.
Главным фактором пятых президентских выборов в Беларуси станет клиническая форма фобии на любые публичные проявления политической активности. Для белорусской оппозиции сортирная дыра возможностей закроется сразу после окончания ЧМ-2014 по хоккею с шайбой. Как только из Беларуси свалит последний аккредитованный на хоккее западный репортёр, на всех пикетах и перформансах можно ставить жирный крест. Про митинги нехуй и говорить.
Поскольку избирательные технологии в классическом виде в Беларуси в ходе предстоящей кампании применяться не будут, произойдёт окончательное обнуление государственных СМИ, как инструмента предвыборной агитации и пропаганды. Их задача сведётся к тому, чтобы транслировать количественные показатели избирательной кампании и выдать итоговые цифры.
Произойдёт дальнейшее идеологическое сближение Минска и Москвы. Почвой для него станет воинствующий антимайданизм, наведение порядка и дисциплины, укрепление властной вертикали, духовности и актуализация антизападной риторики, вот это вот всё.
Вместе с тем, возможное появление на Украине «коллективного Ющенка» даст Беларуси шанс возобновить закулисные шашни с европейцами при участии антирусских посредников (эти шашни после ухода Саакашвили практически прекратились). Однако именно в этом случае для белорусского экспорта на Украину пиздец особенно близок.
Таким образом, внутриполитическое белорусское поле для манёвра будет размером с играющее очко чуть более чем полностью. Публичную политику выжгут даже из привычного уютного мирка социальных сетей. Внешняя политика перейдёт в стадию тяжёлого неоперабельного метеоризма. А про экономику нехуй и говорить.
Прошу рассматривать всё вышеизложенное как оптимистическую ноту.
Вот почему нам нужна основанная на личном участии активная демократия, а не избирательные ритуалы представительной демократии, когда пассивность избирателей раз в четыре года прерывается походом на выборы. Нам нужна самоорганизация множества, а не централизованная ленинская партия во главе с Вождем. Именно этот миф о непредставительной, прямой самоорганизации представляет собой последнюю ловушку и глубочайшее заблуждение, от которого особенно трудно отделаться. Да, в каждом революционном процессе есть экстатические моменты групповой солидарности, когда тысячи, сотни тысяч людей вместе захватывают общественные места, как это произошло на площади Тахрир два года назад. Да, есть моменты интенсивной совместной работы, когда местные сообщества ведут дискуссии и принимают решения, когда люди живут в состоянии постоянного чрезвычайного положения, взяв дела в свои руки, без какого-либо Вождя, который руководил бы ими. Однако такие моменты не бывают долгими, и «усталость» здесь является не просто психологическим фактом, но и категорией социальной онтологии. Подавляющее большинство, включая меня, хочет быть пассивным, просто положившись на эффективный государственный аппарат, который обеспечит бесперебойное функционирование всей социальной системы, а люди тем временем будут спокойно заниматься своими делами.
Уолтер Липпман писал в своей книге «Общественное мнение» (1922), что стадо граждан должно управляться «специальным классом людей, чьи интересы выходят за локальные рамки» — этот элитарный класс должен действовать как знающая машина, с помощью которой мы можем преодолеть первичный дефект демократии — недостижимый идеал «всезнающего гражданина».
Именно так наши демократии и устроены — с нашего согласия: в том, что говорил Липпман, нет никакой тайны, это очевидный факт; что действительно является тайной, так это то, почему мы, зная об этом, все равно играем в эту игру. Мы поступаем так, как если бы были свободны и самостоятельно принимали решения, при этом не только молчаливо принимаем, но даже и требуем вмешательства невидимой силы (вписанной в саму форму нашей свободной речи), которая укажет нам, что делать и о чем думать. «Люди знают, чего они хотят» — нет, не знают и знать не хотят; чего они хотят, так это хорошей элиты, вот почему настоящий политик не только защищает интересы народа — именно через него люди открывают то, что они «действительно хотят».
Из поступающей информации следует, что Министерством внутренней безопасности (МВБ) проводится масштабное, скрытое наращивание военной силы. В февральской статье Associated Press был подтверждён факт размещения МВБ открытого заказа на закупку боеприпасов в количестве 1,6 миллиардов патронов. Согласно статье в «Форбс» этого количества достаточно для того, чтобы на протяжении более 20 лет вести боевые действия масштабов войны в Ираке.
МВБ также обзавелось тяжелобронированными машинами, которых видели разъезжающими по улицам. Очевидно, кое-кто в правительстве ждёт довольно серьёзных гражданских волнений. Вопрос – почему?
Ставшие недавно известными высказывания бывшего премьер-министра Великобритании Гордона Брауна, сделанные в разгар банковского кризиса октября 2008 года, могут дать некоторое понимание вопроса. 21 сентября 2013 года на BBC News вышла статья, основанная на скандальной автобиографии «Упоение властью» спин-доктора Брауна по имени Дамиан Макбрайд. В ней говорится, что премьер-министр был встревожен тем, что правопорядок во время финансового кризиса может рухнуть.
Макбрайд привёл следующие слова Брауна:
Если банки закрывают свои двери, пункты выдачи наличных не работают, и люди идут в «Теско» [розничная сеть], а их карты не принимаются, то вся эта ситуация просто взорвётся.
Если нельзя купить еды, бензина или лекарств для своих детей, народ просто начнёт бить витрины и брать всё сам.
А как только народ увидит это по телевизору – это конец, потому что каждый решит, что теперь такое в порядке вещей, что всем нам ничего другого и не остаётся. Будет анархия. Вот что может произойти завтра.
Как справиться с этой угрозой? Браун сказал: «Нам нужно подумать – будет ли у нас комендантский час, будем ли мы выводить армию на улицы, как нам восстановить порядок?»
Макбрайд написал в своей книге: «Было непривычно видеть Гордона полностью отдающим себе отчёт в опасности того, что он собирался сделать, и в то же время настолько же убеждённым в том, что необходимо немедленно принимать решительные меры». Он сравнивал угрозу с Кубинским ракетным кризисом.
Страх перед этой угрозой в сентябре 2008 года эхом отдался в словах тогдашнего министра финансов США «Хэнка» Полсона, который, как сообщалось, предупреждал о том, что если Уолл-стрит не будет спасён от кредитного краха, американское правительство может быть вынуждено прибегнуть к военному положению.
В обеих странах обошлось без военного положения, так как их законодательные органы поддались давлению и выкупили токсичные активы банков. Но многие эксперты говорят, что надвигается ещё один коллапс; и на этот раз правительства могут и не гореть таким желанием брать всё на себя.
В следующий раз будет по-другому.
Событием, спровоцировавшим кризис 2008 года, было бегство клиентов, но не из обычной банковской системы, а из «теневой» банковской системы – множества небанковских финансовых посредников, оказывающих услуги, похожие на услуги традиционных коммерческих банков, но не регулируемых государством. В их числе хедж-фонды, фонды рынка краткосрочных капиталов, кредитные инвестиционные фонды, биржевые индексные фонды, фонды прямых инвестиций, фондовые брокеры, секьюритизационные и финансовые компании. Инвестиционные и коммерческие банки тоже могут вести бо́льшую часть своего бизнеса в тени этой нерегулируемой системы.
Теневое финансовое казино после 2008 года только выросло, и в случае следующего краха в стиле Lehman Brothers финансовая помощь от государства может и не прийти. Как сказал Барак Обама в связи с принятием Закона Додда-Франка от 15 июля 2010 года, «в результате этой реформы… не будет больше никаких бейлаутов за счёт налогоплательщиков – точка».
Европейские правительства тоже шарахаются от дальнейших мер финансовой помощи банкам. Поэтому Совет по финансовой стабильности (СФС) в Швейцарии потребовал от подверженных системным рискам банков составить «прижизненные завещания», где были бы расписаны меры, которые будут ими приняты в случае их неплатежеспособности. Установленная СФС схема требует от них «привлекать к оказанию финансовой помощи» своих кредиторов; а вкладчики, как оказывается, являются крупнейшим классом кредиторов банков.
Когда вкладчики не могут добраться до своих банковских счетов, чтобы взять деньги на еду для детей, они вполне могут начать бить витрины магазинов и брать, что лежит на полках, сами. Что ещё хуже, они могут сговориться и свергнуть подконтрольное финансистам правительство. Тому подтверждение Греция, где растущее разочарование в способности правительства спасти граждан от худшей с 1929 года депрессии, вызвало беспорядки и угрозы насильственного переворота.
Страхом перед наступлением такого результата можно объяснить массовую, проводимую с санкции правительства слежку за американскими гражданами, использование беспилотников внутри страны, а также изъятия из надлежащих правовых процедур и posse comitatus (федерального закона, запрещающего военным охранять «правопорядок» на объектах, не находящихся в федеральной собственности). Конституционные гарантии отбрасываются ради защиты интересов класса элиты, находящегося у власти.
Наиболее важной реформой после изменения курса в 1989 году, по оценке Всемирного банка и Международного валютного фонда, была реформа высшего образования. Они же и разработали программу для его реструктуризации в соответствии с англо-американской моделью. В 2004 году юридически введена Болонская декларация: т.е. переход на четырехлетнюю степень бакалавра и следующую двухгодичную магистерскую, а также введены администрирование с президентом и консультативный совет для университетов, членами которого являются также представители бизнеса. Многие русские специалисты в области образования считают это разрушением традиций вузов России, потому что процесс обучения сводится к простому прохождению информации. 40% из примерно 1000 колледжей и университетов в сегодняшней России, где обучается новая элита, находятся в частной собственности и многие из них основаны Западом.
Еще одним сектором, за которым пристально наблюдет Запад, являются средства массовой информации, которые прошли через крупнейшие преобразования после 1991 года. После 1991 года в результате неолиберальных реформ средства массовой информации были приватизированы и перешли в руки олигархов или иностранных государств. Многие телеканалы, газеты и журналы были переданы иностранным владельцам, таким как News Corporation Руперта Мердока, которая совместно с «Financial Times» издает одну из наиболее известных финансовых российских газет "Ведомости ", а также крупнейшая рекламная компания News Outdoor Group, которая осуществляет свою деятельность примерно в 100 городах России. Bertelsmann Inc., которой принадлежит крупнейшая европейская телевизионная сеть RTL, управляет всероссийским каналом Ren TV. Фонд Бертельсманна, основанный Райнхардом Моном в 1977 году и ныне являющийся одним из самых мощных аналитических центров в Европейском Союзе, сотрудничает с московским Горбачев-фондом с его филиалами в Германии и США.
В эпоху Ельцина СМИ были почти полностью в руках новой олигархии, тесно связанной с западными финансовыми центрами. Гусинский владел крупнейшей телекомпанией НТВ, а Борис Березовский контролировал ряд газет. Когда Путин начал стабилизировать российское государство, наиболее актуальной задачей было восстановить контроль над средствами массовой информации, поскольку в противном случае правительство оказалось бы свергнутым.
Последнее, но не менее важное – это то, что массовая культура — рок-концерты, Интернет, частные телевизионные программы, кинодворцы, дискотеки, музыкальные CD, DVD, комиксы, реклама и мода, — почти такие же, как на Западе.
Целью американской стратегии является внедрение западной системы ценностей в русское общество.
Российское государство должно было быть де-идеологизировано. В Конституции 1993 года национальная идеология была дезавуирована как признак тоталитаризма и запрещена статьей 13.
Официальная советская идеология была основана на материалистической философии, но она также включала элементы национальной идеи и была фундаментом, на котором держалось единство государства, которое после этого запрета лишилось ценностных ориентаций и национальной идеи. Идеологическая пустота была заполнена западной поп-культурой.
Культурное наступление США направлено на создание в России мультикультурного, то есть космополитического, плюралистического и светского общества, в котором равномерно растворяется русская национальная культура. Народ, то есть сообщество граждан с их общей историей и культурой, должны быть преобразованы в многонациональное население.
Большое количество американцев смотрят RT – по крайней мере, в интернете. Телеканал был основан в 2005 году с задумкой о создании облика России-матушки, каким его должен был видеть англоговорящий мир. Несмотря на то, что RT распространён лишь на дюжине кабельных рынков США, в июне этого года он стал первым новостным каналом, набравшим более одного миллиарда просмотров на YouTube, где использовался вирусный, ориентированный на зрителя контент, как например влияние февральского падения метеорита на Уральский регион. На канале RT, зарегистрированном на сайте YouTube – 1,06 миллиона подписчиков. По словам представительницы телеканала Анны Белкиной, в период с 2011-го по 2012-й года трафик официального сайта RT увеличился более чем вдвое. По данным компании интернет аналитики comScore, в июле на сайте было зафиксировано 6,32 миллионов уникальных посетителей, по сравнению с 4,93 миллионам на тот момент, когда в мае 2012-го компания начала отслеживать трафик сайта. По словам Белкиной, тридцать процентов просмотров содержимого канала RT на YouTube и пятьдесят процентов трафика сайта телеканала – из США, также как и тридцать процентов от более миллиона подписчиков на Facebook по состоянию на август. Профессор политологии из Дюкского университета Эллен Мицкевич, специализирующаяся на российских СМИ и внимательно наблюдающая за деятельность RT, говорит: «Их популярность возросла. Больше всего они хотят стать игроком».
Для достижения этой цели RT усиливает свои маркетинговые старания. Начав с Нью-Йорка в мае этого года, телеканал осуществил первую с 2010 года попытку протолкнуть рекламу в США, поместив её в поездах и такси города; по словам Белкиной, такие меры планируется расширить до «крупнейших рынков США», включая Вашингтон, Лос-Анджелес, и Чикаго. В центре кампании одинокая звезда RT: Лари Кинг, запустивший на телеканале два новых шоу – Ларри Кинг сегодня и Политика с Ларри Кингом. По крайней мере, Кинг добавляет телеканалу некий оттенок надёжности. Среднестатистический пассажир общественного транспорта в час пик, вероятно, не удивится, увидев вездесущую рекламу RT на поездах, с которой Кинг возвещает: «Я бы предпочёл задавать вопросы людям, занимающим влиятельные посты, нежели говорить от их имени».
Взлёт популярности RT в Америке начался на фоне возросшего аппетита к освещению империи Путина, а именно информации о новых анти гомосексуальных законах России и их потенциальном влиянии на Олимпиаду в Сочи 2014 года; о продолжающейся саге об Эдварде Сноудене, которую активно и с домашним преимуществом освещает RT; и о роли России в нарастающем сирийском конфликте. В то же время, недавняя американская экспансия таких источников, как Аль-Джазира, ВВС и Guardian свидетельствует о том, что американцы потребляют больше новостей, чем успевает пройти через иностранные призмы.
RT стремится использовать эту ситуацию. Директор по маркетингу телеканала Алина Михалева утверждает: «У нас большие амбиции», хотя она признаёт и наличие некоторых трудностей: «Мы не собираемся соревноваться с бюджетом национальных телеканалов. В чём смысл создавать копию CNN, которая будет намного дешевле?» (свой бюджет RT не разглашает).
За неимением большого финансирования, в США RT стремится выделиться путём освещения тех тем, которые не поднимают основные медиа. Тридцатилетняя главный редактор RT Маргарита Симонян сообщает: «Новостные сюжеты, с наибольшим интересом воспринимаемые в США – это те, которые непосредственно затрагивают критические проблемы Америки в сферах общественных интересов и политики, а эти темы нигде больше серьёзно не исследуются». Например? «Репортаж о сторонних кандидатах в преддверии президентских выборов 2012 года», предлагает Симонян, или же акция Захвати Уолл-стрит, которую RT круглосуточно освещают со дня её начала. По словам нью-йоркского корреспондента RT Анастасии Чуркиной, «мы подумали, что это важно». Их усердие окупилось: репортаж RT о Захвати Уолл-стрит в прошлом году был номинирован на Международную премию Эмми.
Конечно, на это можно взглянуть и с другой стороны: RT процветает благодаря освещению тем, выставляющих США в невыгодном свете. В конце концов, сторонние кандидаты воплощают неповиновение правящей политической элите Америки. Во время проведения акции протеста Захвати Уолл-стрит мы видели как нью-йоркские полицейские применяют перечный газ против мирных демонстрантов и физическую силу против представителей прессы. Сноуден наверное стал манной для телеканала, репортажи которого предоставляли максимальных охват развития событий.
Стихия народного недовольства должна была выступить в качестве своего рода deus ex machina: именно она позволяла бы выйти из заколдованного круга противодействия власти и общества. Ожидание революции во многом объясняет поведение депутатов в конце февраля, когда последствия свершавшихся событий были далеко не очевидны. По словам французского посла М. Палеолога, войска отказались подчиняться властям, когда само массовое движение в Петрограде пошло на убыль [29]. Подобного поведения солдат депутаты не ожидали. Несколько дней в Петрограде царила полная растерянность, которая вовсе не исключала возможности восстановления прежнего порядка. Об этом М. Палеолог говорил министру иностранных дел Н.Н. Покровскому еще 28 февраля [30]. Впоследствии один из руководителей партии кадетов И.В. Гессен вспоминал: «Хотя воздух насыщен был предчувствиями и предсказаниями революции и с каждым днем она рисовалась воображению все более неизбежной, никто не распознал лица ее. Она шла неуверенно, пошатываясь, спотыкаясь и пугливо озираясь по сторонам, не юркнуть ли в подворотню… В противоположность 1905 году, когда царила уверенность в победе революции, теперь настроение было выжидательное, настороженное, готовое от толчка шарахнуться в ту или другую сторону, и конец неопределенности положило известие об отречении государя» [31]. 26 февраля председатель Думы М.В. Родзянко разъезжает по столице. Вернувшись вечером в Думу, он заявил, что «особенного ничего не происходит, и тут же говорил: “Форменная анархия — революция”» [32]. М.В. Родзянко отправил телеграмму императору с просьбой отставить действовавшее министерство. Иными словами, председатель Думы разглядел революцию в далеко не выдающихся, по его же словам, событиях.
Депутаты с неохотой вставали на «адмиральский мостик» начинавшейся революции, но общественность в иной роли их не видела. 27 февраля член ЦК партии кадетов А.В. Тыркова записала в дневнике: «В 11 ч. узнала, что войска перешли на сторону народа. Пошли в Думу… Сама Дума имела обычный вид. Депутаты лениво бродили, лениво толковали о роспуске. “Что же вы думаете делать? — Не знаем. — Что улица? Кто ею руководит? — Не знаем”. Было тяжело смотреть. “Ведь вы все-таки, господа, народные представители, у вас положение, авторитет”. Жмутся» [33]. К активным действиям их призывала и другая представительница Конституционно-демократической партии С.В. Панина [34].
«…Движение продолжало быть бесформенным и беспредметным. Вмешательство Государственной думы дало уличному и военному движению центр, дало ему знамя и лозунг и тем превратило восстание в революцию, которая кончилась свержением старого режима и династии», — писал в «Истории второй русской революции» П.Н. Милюков [35]. Это утверждение требует дополнения. События января — февраля 1917 года не давали думской оппозиции оснований для оптимизма. Социальные недовольства, прошлогодние депутатские выступления, «невменяемость» некоторых представителей власти, казалось бы, вовсе не подрывают режим. Вместе с тем Прогрессивный блок практически исчерпал свой ресурс: к новому этапу эскалации напряженности в отношениях между Думой и правительством он не был готов. Депутаты ощущали свое полное бессилие. Им оставалось надеяться, что конфликт разрешится сам собой, например в случае революции. Они ее предсказывали и даже моделировали свое поведение в условиях хаоса и безвластия. Подобно древнерусскому летописцу, скрупулезно подмечавшему знамения, предвещавшие скорый Страшный суд, думские деятели отслеживали симптомы приближающейся катастрофы, которую они с уверенностью диагностировали во время февральских беспорядков. «Революция» стала той категорией их сознания, которой они мерили действительность и которую в итоге им удалось «разглядеть» в хаосе столичных беспорядков. Это в значительной мере определило логику поведения депутатов, а главное, логику последовавших событий.
Городской партизан должен знать, как жить среди людей и он должен быть осторожен, чтобы не казаться странным и отделенным от обычной городской жизни.
Он не должен носить одежду, отличную от той, которую носят другие люди. Одежда для мужчин или женщин, изготовленная по сложной и высокой моде, может стать препятствием, если миссия городского партизана протекает в рабочем пригороде или регионе, где такое платье не является общепринятым. Должна приниматься та же самая предосторожность, если городской партизан перемещается с юга страны на север и наоборот.
Городской партизан может жить своей работой или профессиональной деятельностью. Если он известен и разыскивается полицией или если он условно освобожден, то он должен уйти в подполье и жить скрытно. При таких обстоятельствах, городской партизан ни может раскрыть тайну своей деятельности любому, так как он отвечает всегда и исключительно перед революционной организацией, членом которой он является.
Городской партизан должен иметь большую способность для наблюдения, быть хорошо информированным относительно всего, особенно о передвижениях врага, и он должен быть настороже и тщательно наводить справки относительно региона, в котором он живет, работает или через который перемещается.
Но фундаментальная и решающая характеристика городского партизана заключается в том, что он является человеком, который борется с оружием в руках. В связи с этим маловероятно, что он будет способен долго заниматься своей обычной профессией без того, чтобы быть замеченным. Таким образом роль экспроприации вырисовываются ясно, как божий день. Невозможно для городского партизана существовать и остаться в живых без совершения экспроприации.
Таким образом, в рамках классовой борьбы, которая неизбежно и неуклонно будет обостряется, вооруженная борьба городского партизана нацелена на две главные цели:
A) физическая ликвидация руководителей вооруженных сил и полиции и их помощников;
B) экспроприация ресурсов, принадлежащих правительству, крупным капиталистам, латифундистам и империалистам, малые экспроприации для личных нужд городских партизан и большие для прямой поддержки революции.
Ясно, что вооруженная борьба городского партизана также имеет и другие цели. Но мы касаемся двух основных целей, прежде всего экспроприации. Для каждого городского партизана всегда необходимо иметь в виду, что он только тогда может поддержать свое существование, если он готов убивать полицию, проводящую репрессии, и если он решительно настроен, действительно решительно, конфисковать богатство крупных капиталистов, латифундистов и империалистов.
Одна из фундаментальных характеристик бразильской революции заключается в том, что с самого начала она развивалась вокруг экспроприации богатства главных представителей буржуазии, империалистов и класса латифундистов, включая самых богатых и наиболее мощных коммерческих элементов, занятых в экспортно-импортном бизнесе.
Экспроприируя богатство главных врагов народа, бразильская революция стала способна поразить их в самое сердце, с предпочтительными и систематическими нападениями на банковскую сеть, то есть наиболее ощутимые удары были нанесены по нервной системе капитализма.
Выполненные бразильскими городскими партизанами ограбления банков нанесли ущерб таким крупным капиталистам как Морейра Сальс (Moreira Salles) и другим, иностранным фирмам, которые страхуют и перестраховывают банковский капитал, империалистическим компаниям, федеральным и местным властям. Все они теперь вновь систематически экспроприируются.
Плодами этих экспроприации стало изучение и совершенствование городской партизанской техники, закупка, производство и транспортировка оружия и боеприпасов для сельских районов, создание революционного аппарата безопасности, ежедневное содержание бойцов, которых силой освободили из тюрьмы, а также раненых или преследуемых товарищей.
Огромные затраты революционной войны должны падать на крупных капиталистов, империализм и латифундистов, а также на власти, как федеральные, так и местные, поскольку все они являются эксплуататорами и угнетателями народа.
Члены правительства, агенты диктатуры, в особенности империализма США, должны оплатить своими жизнями преступления, совершенные против бразильского народа.
В Бразилии число выполненных городскими партизанами насильственных действий, включая покушения, взрывы, захват оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, нападения на банки и тюрьмы и т. д. являются достаточно существенным, чтобы не оставить никакого места для сомнений относительно фактических целей революционеров. Казнь шпиона ЦРУ Чарльза Чандлера, находившегося на службе в армии США и прибывшего к нам с вьетнамской войны для проникновения в бразильское студенческое движение, военный представитель правящего режима, убитый в кровавом столкновении с городскими партизанами — все это свидетельствует о том, что мы полностью вошли в фазу революционной войны, а война может осуществляться только посредством насилия.
По этой причине городские партизаны используют вооруженную борьбу и они продолжают концентрировать свою деятельность на физическом истреблении репрессивных агентов и посвящают двадцать четыре часа в день экспроприации ценностей у эксплуататоров народа.
Карлос Маригелла, «Бразильская герилья»