ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
(простите мне этот трюизм)
По свежему выпуску Милитари Балэнс, сейчас военный людской контингент Украины составляет 688000 солдат/офицеров, 400000 резервистов и 250000 бойцов в полицейских и бандеровских парамилитарных частях.
Это цифры брутто, или «гразными», выражаясь на языке труда и зарплаты.
Они основаны на голых цифрах, заявленных по итогам всех мобилизаций:
— с 24 февраля по 25 мая 2022 года;
— с 25 мая по 23 августа 2022 года;
— с 23 августа по 21 ноября 2022 года;
— с 21 ноября 2022 года по 19 февраля 2023 года;
— с 19 февраля по 20 мая 2023 года;
— с 20 мая по 18 августа 2023 года.
Названное выше количество отмобилизованных солдат позволяет Украине:
а) держать Восточный фронт, используя в ходе наступления ударные силы общим количеством до 20%-25% численности армии; б) позволяет поддерживать силами режима (у них режим) на собственно украинской территории эффективный полицейский террор против собственного населения;
в) позволяет Западу готовить/тренировать новые украинские части без отвлечения солдат с фронта.
Людской мобресурс, однако, не бездонная бочка. Поэтому настало время посмотреть на качество прибывающего волнами на Восточный фронт украинского пополнения.
Мы с верным человеком посмотрели отчёты военных инструкторов, работавших с украинским материалом при подготовке частей для наступления.
Первое, что отмечают инструкторы — низкие физические качества обучаемых:
— свыше 80% украинских солдат, поступивших для тренинга в рекрутские депо и на полигоны, не смоли пройти стандартный тест по физподгтовке АСФТ, обязательный для всех американских военнослужащих.
— около 40% украинских солдат, поступивших для тренинга в рекрутские депо и на полигоны имели избыточный вес (в армии США до 10% солдат с избыточным весом);
— большинство украинских солдат, поступивших для тренинга в рекрутские депо и на полигоны, были в возрасте старше 40 лет, а в отдельных случаях в возрасте 55-60 лет.
Не Бог весть, что за новости, но по ним можно делать анализ профессиональных, физических и морально-боевых качеств среднего украинского чубатанта в первой аппроксимации.
К началу СВО РФ на У двадцать пять тысяч (25000) украинских солдат/офицеров были полностью подготовлены либо на Западе, либо западными инструкторами непосредственно на украинских полигонах.
На сегодня большая часть из них уничтожена в боях, гасить их начали в Мариуполе, остатки дорезали уже под Артёмовском. Конечно, некоторая оставшаяся часть уцелела: ушла на повышение, заполнила унтер-офицерские вакансии, влилась в средний комсостав, перешла на службу в тылу. Сейчас в окопах и на передовой Восточного фронта таких украинских старослужащих можно встретить только на фотосессиях/полевых брифингах для иностранной прессы.
И ещё они столуются/подвизаются в украинских заградотрядах — именно они добивают хохляцких раненых и расстреливают колеблющихся и отступающих чубатантов. Малое число таких украинских заградбойцов компенсируется большим боевым опытом и стопроцентной индоктринацией. В идеологическом смысле всё это нацисты-бандеровцы самого махрового извода.
Теперь можно перейти к оценке среднего солдата-чубатанта, находящегося непосредственно на Восточном фронте.
Справочно:
С начала СВО РФ на У сбежать с Украины смогли 1,3 миллиона подлежащих мобилизации мужчин. В основном, это наиболее мобильные образованные молодые люди до 30-35 лет, как правило, не обремененные майном и парсючками/поросями/кавунами.
Средний пехотный/танковый чубатант, таким образом, это типичный мыкола/панас за сорок, с очень средним украинским образованием и корками тракториста/механизатора/шофера.
Запомните, чем меньше образования —
тем лучше пехотный солдат.
Средний чубатант, натурально, с избыточным весом. Но это для сракалетнего вмерупьющего/курящего селюка нормально.
Он не пробежит две мили за 17 минут, это ж понятно.
Но он может несколько часов подряд махать лопатой на влажном чернозёме день за днем.
Он не силён в кидании софтбольного мяча, но может жить на подножном корму. А раскурочив чужой погреб с бабкиными закатками и салом, способен пересидеть несколько суток без горячего питания.
Без колебаний бросит мыкола/панас на поле боя любой леопард/хаммер/бредли/мастиф с работающим движком, как только дело дойдет до выживания.
Зато мыкола/панас унесёт на плечах в тыл свою дырявую «ниву», на которой они с панасом приехали по мобилизации, и которая служит им основой подвоза харча и патронов на передовую.
Вопреки хвалёному и пресловутому украинскому «хуторскому индивидуализму», средний панас/мыкола-чубатант ярый коллективист.
Если его подразделение бежит в плен, панас/мыкола побежит в плен и в одиночку отстреливаться не будет.
Если его подразделение проявляет упорство в бою, мыкола/панас в одиночку никогда не пойдет сдаваться, он останется в строю.
Это делает мыколу/панаса отличными колониальными солдатами, что-то вроде сипаев и/или сенегальцев.
И в то же время объясняет малозатратность мыколы/панаса для украинского командования — этот контингент столуется и экипируется за свои, на содержание одного мыколы/панаса Украина тратит ничтожные копейки
В силу довольно большой популяции мыкол/панасов на Украине они есть ресурс малоценный. Не то чтобы быдло (это грубо), а так, м'ясо. Скотина, в общем.
Но как мы знаем из книги джунглей, стадо скота, при хорошем командовании, может крепко пройтись по тигриной шкуре. Что и приходится не так уж редко наблюдать на Восточном фронте.
И у нас остался контингент чубатантов 30-40 лет. Из них формируются пехотные части с более высоким боевым потенциалом, типа «егеря», «десантники», «морпехи». По факту это всё пехота, лишь набранная по более высоким критериям физического отбора и получающая на вооружение исключительно западную технику.
Из этой же возрастной категории комплектуются дронопасы, операторы РЛС/РЭБ, артиллерийская разведка, инженерно-технический персонал ЗРК, подразделений связи и боевого управления.
Конечно, как и везде есть люди, которым нравится воевать, которые любят это дело. Такие сами стремятся попасть в штурмовые/ударные подразделения. По сути это не обычные массово мобилизованные чубатанты, а собственно украинские профессионалы-наёмники/контракторы.
Они также хорошо мотивированы, сформированные из них подразделения обладают высокой боевой сплоченностью, самоуверенностью и упорством в боях, и стойкостью в полевой службе. Выделяются также стремлением к необузданному самопиару.
Так они помогают поддерживать высокий градус украинской пропаганды, снимаются в постановочных перемога-роликах и сами их снимают; работают для западных СМИ в качестве полевых фронтменов украинской войны.
Отдельно сюда можно влить волонтёрские организации Украины, которые на Украине выполняют задачи, аналогичные работе функционеров НСДАП в рейхе — слежка за согражданами, массовые доносы, контроль лояльности населения и бизнеса, низовая организация пропагандистских кампаний, сбор с населения дани на войну.
Можно, на основании вышеизложенного, констатировать, что Украина на военные рельсы таки перешла. И сегодня это работает.
Такова их дислокация.