Ключевой проект для Турции и России, газопровод «Турецкий поток», недавно отметил годовщину. 8 января 2020 год первый российский природный газ был доставлен по этому трубопроводу в Турцию и Европу. Подводя итоги этого года, можно сказать, что «Турецкий поток» является успешным как для Турции, так и для России. Кроме того, в последующие годы можно ожидать новых достижений.
На самом деле, успех «Турецкого потока» ставился под сомнение скептиками, особенно в первые месяцы 2020 года. Однако дискурс, рассматривающий этот трубопровод как неудачу, опирается на ошибочное понимание региональных геополитических реалий и объясняется неспособностью понять энергетическую политику и интересы Турции.
«Турецкий поток» вполне отвечает национальным интересам Москвы и Анкары, поскольку, приближая Россию к европейскому рынку, он в то же время обеспечивает экономические и стратегические выгоды для Турции. Помимо того, что Турция получает прибыль от транзитных сборов, «Турецкий поток» усиливает ее энергетическую безопасность. Поскольку Турция является чистым импортером природного газа, неудивительно, что она стремится обеспечить безопасность поставок. Россия многократно доказала, что она является надежным источником природного газа, несмотря на некоторые проблемы, которые создают риск для двусторонних отношений. В этом контексте «Турецкий поток» имеет стратегическое значение.
Хотя доля импорта природного газа из России несколько снизилась, она по-прежнему составляет примерно 35 процентов турецкого объема потребления газа. В результате Россия сохраняет свою позицию как основной поставщик природного газа, в то время как Турция остается вторым по значимости экспортным направлением для России.
Движимая прежде всего стремлением снизить расходы на энергоносители и диверсифицировать источники, Турция в 2020 году увеличила экспорт СПГ, особенно из США. По сравнению с 2019 годом доля импорта американского СПГ в период с января по октябрь 2020 года выросла на 148 процентов. Однако если в первые восемь месяцев 2020 года импорт трубопроводного газа из России оставался низким, в сентябре и октябре он значительно вырос по сравнению с предыдущим годом – на 85 и 143 процента соответственно.
Все эти события следует рассматривать в контексте прагматичной политики Турции, которая направлена на обеспечение безопасности собственного рынка, диверсификацию источников энергоносителей и снижение издержек. Можно сказать, Анкара проводит сбалансированную энергетическую политику между Россией и США, что позволяет ей максимизировать свои выгоды.
Тем не менее, в Соединенных Штатах не смогли правильно понять ситуацию и ввели санкции в отношении «Турецкого потока» на основании Закона о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону на 2020 год и Закона о противодействии противникам Америки посредством санкций (CAATSA).
Чтобы разобраться в причинах американского противодействия «Турецкому потоку», важно подчеркнуть тот факт, что в последние годы Запад, и прежде всего США, не понимали позицию и политику Турции. Во многих случаях, в том числе и в случае с «Турецким потоком», Анкару жестко критиковали за то, что она отдаляется от Запада.
Однако на самом деле это не так, поскольку Турция никогда не проявляла намерений отдалиться от Запада. Она просто проводит более автономную и прагматичную политику, которая помогает ей защищать свои национальные интересы.
В сущности, нет ничего удивительного в том, что противодействие Соединенных Штатов «Турецкому потоку» связано с защитой их собственных интересов. Если говорить более конкретно, причины, по которым Вашингтон выступает против «Турецкого потока», можно разделить на две категории: экономические и геополитические. Экономические причины в основном связаны с американскими интересами на европейском рынке.
Дело в том, что к 2030 году США, Россия и Катар, по мнению многих экспертов, станут тремя доминирующими экспортерами сжиженного природного газа (СПГ) и будут конкурировать за рынки сбыта. Европейский рынок является одной из главных целей, и его значение будет продолжать расти в обозримом будущем, поскольку доля импорта СПГ в Европе, как ожидается, будет возрастать.
С геополитической точки зрения Соединенные Штаты противостоят «Турецкому потоку» из-за своей всеобъемлющей конфронтации с Россией. В политических кругах США доминирует идея, согласно которой «Турецкий поток» представляет собой геополитический проект Москвы, главной целью которого является лишить транзитных сборов поддерживаемую Западом Украину и увеличить свое влияние в Европе. Впрочем, даже если бы это было правдой, главные причины, по которым Соединенные Штаты всячески противодействуют «Турецкому потоку», заключаются в другом.
Энергетическое доминирование в регионе могло бы принести стратегическое экономическое преимущество и дополнительное геополитическое влияние, а это именно то, чего добиваются Соединенные Штаты, и что привело к столкновению между российскими трубопроводами и американским СПГ.
Было бы слишком поспешно оценивать успех «Турецкого потока» уже после первого года эксплуатации, принимая во внимание количество газа, прошедшего через него. С годами пропускная способность увеличится, как и объем транспортируемого газа.
Успех «Турецкого потока» заключается в том, что этот трубопровод помог как Росси, так и Турции достичь своих целей. В то время как Россия благодаря ему сохранила доминирование на европейском рынке, Турция извлекла из него пользу, обеспечив свою экономику энергоносителями. Более того, «Турецкий поток» способствует достижению цели Анкары – превращению страны в крупный энергетический хаб.
Однако, главный успех «Турецкого потока» связан с тем, что его строительство и эксплуатация продолжались несмотря на противодействие и санкции Соединенных Штатов. Что касается Турции, это действительно закрепило тот факт, что страна способна проводить независимую энергетическую политику. Автономная и прагматичная политика позволила Анкаре устоять перед американским давлением и не позволить Вашингтону вынудить ее поступиться своими национальными интересами. Тем не менее, эта напряженность не должна негативно сказаться на торговле СПГ между США и Турцией, учитывая, что она является взаимовыгодной для обеих стран.