Поиски внешнеполитической доктрины каждого нового американского президента сродни поискам Святого Грааля. Когда очередной поиск заканчивается очередным провалом, доктрина оформляется задним числом.
Meet Joe Black
Начало традиции было положено «доктриной Монро»: её тезисы появились в 1823 году, а название — только в 1850, когда Монро уже лет 20 был в могиле. Впоследствии почти каждый американский большой белый вождь из Вашингтона связывался потсфактум с какой-либо «доктриной».
«Доктрина Буша и Буша-джуниора» заключалась в том, чтобы гасить террористов, а свет демократии нести арабам/папуасам/славянам на штыках.
«Доктрина Обамы» заключалась в отрицании «доктрины Буша-джуниора» и в том, чтобы не добавлять просранных миссий и войн к уже имеющимся. Для Усамы было сделано исключение.
«Доктрина Трампа» заключалась в том, чтобы понравиться американскому народу и класть хуй на мнение остальных, в том числе и союзников.
Теперь есть много признаков того, что мы увидим «доктрину Байдена». Вообще-то трудностей с прогнозированием содержания «доктрины Байдена» быть не должно. Джо так давно сидит в Вашингтоне, что успел и так высказаться, и эдак. В итоге у нас на выходе некий гибрид, помесь ястреголубя с рождественской индейкой.
50 лет в политике — большой срок. Во всяком случае, Джо в политике со времён Вьетнамской войны. А кто из вас помнит Вьетнамскую войну? Старожилы не помнят. Вот и Джо не помнит.
Ну, я напомню, мне не трудно. Молодой политик Байден не был ярым антивоенным активистом-противником вьетнамской авантюры. Учитывая тогдашний антивоенный тренд в США, Байден, разумеется, пытался в него вписаться. Но не потому что жечь вьетнамских детей напалмом это плохо, а потому что это глупо. Моральные аспекты войны не были для него определяющими критериями.
Через 10 лет после Вьетнамской катастрофы Байден выступит за вторжение США в Гренаду (уж там-то катастрофы быть не могло), а ещё позже — за интервенцию в Панаму (по тем же причинам). А вот тайную войну против сандинистов в Никарагуа Байден не поддержал; точно также он не поддержал Первую войну в Персидском заливе за Кувейт. Байден не считал Саддама проблемой для нацбезопасности США. Но при этом своего мнения не имел, а колебался вместе с генеральной линией Демократической партии.
Я просто напомню, что при голосовании за «Бурю в пустыне» Байден был против, а с ним ещё 44 сенатора-демократа. Голосовавшие за войну победили со счётом 52:47. Общественное мнение США пошло вправо только после того, как CNN вместе с пресс-службой Пентагона совершили революцию в освещении военных действий.
Итак, наш Джо воткнул себе несколько ястребиных перьев и с 1991 года стал папее папы римского. Джо даже наехал на Буша-старшего поскольку тот, по мнению (sic!) Байдена, слишком рано закончил кампанию и оставил Саддама у власти. Переобувание в воздухе продолжалось: Байден вояжировал на Балканы, объявил Милошевича военным преступником, наехал на Клинтона за игнорирование геноцида босняков, объявив политику Белого дома трусостью. Затем Байден поддержал войну в Косово, вторжение США в Афганистан в 2001 году, и в октябре 2002 года проголосовал за вторжение в Ирак.
Но и здесь Байден был вместе со своим народом. «Вьетнамский синдром» занесли аравийские барханы, да так, что даже ястребы туда костей не заносили. Байден двигался, ориентируясь на цайтгейст, а цайтгейст был настолько патриотический, что из ста проведённых в США национальных соцопросов на тему «вторгаться ли в Ирак, чтобы завалить Саддама?» сто дали положительный ответ.
Однако после вторжения в Ирак Байден пересмотрел свою позицию чуть более, чем полностью. Он не побоялся признать голосование за войну своей личной неудачей, которая, так уж вышло, совпала с неудачей национальной. Байден сделал несколько покаянных заявлений в формате «Рассказ про то, как я ошибался вместе с американским народом».
Впрочем, самобичевание быстро приобрело форму бичевания кабинета Буша.
«Дебилы! Какие же они все дебилы — и это ваш Буш, и Рамсфелд, и Чейни! Как я мог так недооценить их способность ко лжи и лицемерию!» — посыпал Джо голову пеплом, аккуратно наблюдая, чтобы ветер сносил пепел на других.
Тем временем пески Ирака превращались в финансовую и политическую трясину. Байден излучал скепсис: выступал против увеличения численности войск в Ираке в 2006—2007 годах, против увеличения численности войск в Афганистане в 2009 году и против ливийской войны в 2011 году. Байден даже усомнился в целесообразности главного военно-политического достижения Обамы — рейда за Усамой. Но при этом Джо знал, какие двери лучше не открывать. Поэтому Байден поддержал войну против ИГИЛ и пропагандировал гуманные действия с помощью точечных ударов по бородатым с широким использованием БПЛА и боеприпасов лазерного наведения.
И хотя Байден критиковал решение Трампа убить иранского генерала Касема Сулеймани, соображения были отнюдь не гуманитарные, а чисто из духа противоречия.
Полагаю, были у Байдена и личные причины проявления антивоенных настроений. Пять лет тому от глиобластомы умер Бо Байден, первый сын Джо. Сам Байден публично заявил, что причина смерти могла быть в отравлении организма Бо радиоактивными отходами войны в Косово и Ираке (Бо там служил в рядах Нацгвардии).
Вообще, в тандеме Обама-Байден Джо был элементом внешнеполитического сдерживания. Если верно, что Обама был ещё одним визионером в Белом доме, то Байден компенсировал визионерство Барака прагматизмом.
Таки если вы меня после всего прочитанного спросите за «доктрину Байдена», я скажу вам, что таки её нет. Байден ищет средства и поиск средств для него нередко важнее достижения целей. Стремление Байдена к коллегиальной модели выработки решений иногда выглядит зашкаливающим. В ходе предвыборной кампании Джо объявил что у него 2000 (две тысячи) советников по внешней политике и нацбезопасности. Ну, хоть не 35.000 одних курьеров, уже это радует.
Коллегиальный стиль Байдена распространяется и на взаимодействие с союзниками. Джо не станет тыкать европейцев в их финансовые обязательства перед НАТО, скорее он возобновит ремонт покосившейся хижины с вывеской «Единство Запада». Проще говоря, Байден не тот человек, который станет обильно мочиться в сторону Атлантики.
Неудивительно, что Байден в длинной своей политической жизни редко отходил далеко от основополагающих внешнеполитических принципов Демпартии и был весьма чувствителен к поворотам национального общественного мнения. При этом Байден во многом сформировал своё внешнеполитическое мышление на основе личного опыта капитолийского долгожителя и гуру-международника. Набор вышеперечисленных фактов говорит нам довольно много о самом Байдене. Но практически ничего не говорит о наличии у Джо какого-то уникального внешнеполитического кредо.
Большинство людей из Вашингтона видят в этом сплошной позитив. Они глядят на Байдена, как на человека, который способен вернуть за стол и прокормить несколько тысяч «экспертов» и «аналитиков», которых Дональд Трамп слил в унитаз во время осушения вашингтонского болота.
Проще говоря ожидания такие:
Такова их дислокация.