Начать заново пересказывать историю импичмента — оскорбить читателей. В этом тексте я исхожу из того, что при современном развитии печатного дела на Западе, любой неленивый мог узнать про импичмент всё, и даже больше.
Я вам расскажу то, чего вы узнать никак не в состоянии.
Последняя инстанция суда импичмента — американский сенат. В сенате республиканцы держат большинство 53/47. При достаточно высоком уровне партийной дисциплины это гарантирует Трампу полный контроль над всеми кадровыми решениями. Потому что кроме согласия сената на назначение послов, Трампу нужно согласие сената для назначения всех других чиновников США, должности которых установлены законом. Кроме того, совет и согласие сената необходимы и для вступления в силу международных договоров, заключаемых Трампом. А он их заключает часто, и не всегда там популярные последствия для электората демократов, например.
Но это всё пустое. В нашем конкретном случае главный интерес — полномочия сената в ходе суда импичмента. Они тоже широко комментированы и обсосаны, толочь воду в ступе нет нужды. Главное же — для импичмента нужно не простое большинство, а квалифицированное. Две трети голосов. 67 против 33.
С самого начала этот расклад лишал дело Трампа всякой судебной перспективы. Даже записные оптимисты не брали на себя смелость предположить, что 20 республиканцев переметнутся к демократам.
При всей общеизвестной продажности американских политиканов подобный расклад выглядел как дело неслыханное. Хотя бы из того, что формула “наших бьют” работает не только у меня на раёне, но и в сенате США.
Сверхзадача у демократов, замутивших импичмент, была иная.
Во-первых, ревизовать итоги президентских выборов 2016 года.
Во-вторых, провести мощную и как можно более длительную публичную кампанию по дискредитации Трампа в начале его победного похода на второй срок.
Во время слушаний по импичменту в нижней палате демократы полностью подмяли под себя американское и даже глобальное англо-саксонское информационное пространство. Они монополизировали весь антитрамповский нарратив. Благо, вся традиционная пресса Америки (газеты и телевидение) дули исключительно в демократическую дудку. На любые попытки сторонников Трампа обозначить свою позицию был поставлен мощнейший блок.
Трамп проявил себя искусным медиастратегом (мысленно я ему аплодировал). Новые медиа и соцсети он, безусловно, выигрывал. Юридические колёса, однако, продолжали скрипеть.
Конгрессмены-демократы, опьянённые внезапно свалившейся на голову славой и миражом собственной влиятельности, пошли вразнос. И это ещё даже не дошло до импичмента, как такового. Это были всего лишь закрытые слушания “показаний” “свидетелей” в комитетах нижней палаты, полностью контролируемых демократами.
Их предводительница, спикер нижней палаты Нэнси Пелоси, жопой чувствовала, что надо останавливаться. Но будучи заложницей своего же партийного большинства, Пелоси ̶к̶а̶к̶ ̶н̶и̶ ̶б̶о̶л̶е̶л̶а̶,̶ ̶а̶ ̶у̶м̶е̶р̶л̶а̶ как ни сопротивлялась, но была вынуждена придать импичменту полноценный юридический статус. И заверте…
Здесь я опускаю и общеизвестные описания публичных слушаний в нижней палате. И неожиданный отказ Пелоси передавать законченное дело по импичменту в сенат. И её такое же неожиданное согласие это сделать. Долго ли, коротко ли, импичмент дошёл до конечной инстанции — до сената.
В сенате большинство у республиканцев (см. выше). Оно быстро взяло демократов за яйца. Лидер республиканского большинства в сенате Митч Макконнелл, как первое лицо в иерархии верхней палаты, составил, утвердил и провёл через обычное голосование правила проведения импичмента.
Митч, как говорят в Лас-Вегасе, сложил колоду (stack the deck) так, что демократические конгрессмены-менеджеры импичмента, представлявшие в сенате своё обвинительное заключение, могли выиграть разве что прошлогодний снег. Ну, или девичьи грёзы.
Они всё-таки попытались, я отдаю им должное. Тем более, что сверхзадача оставалась прежней — поливать Трампа говном как можно дольше, выдувая всё новые и новые информационные пузыри. Но, по правде сказать, американскому народу импичмент уже надоел. Опросы приобретали убийственный характер для демократов, фиксируя резкую потерю интереса публики к процессу.
Оставалось запускать “дурочку” — прибегнуть к процедурным уловкам. “Дурочкой” стало предложение вызвать в сенат новых “свидетелей”. Строго говоря, это был жест отчаяния — у демократов с самого начала вообще не было никаких свидетелей. Но они сыграли по банку.
Сам-то я противник всякой конспирологии. Поэтому просто укажу на факты, которые могут говорить о наличии некоторых домашних заготовок на тот случай, если финт с вызовом новых “свидетелей” прокатит.
Очень вовремя, под заявку на новых “свидетелей”, разговорились двое прощелыг, одно время крутившихся возле подручных Трампа. Одного зовут Парнас, а другой — славуты наш зямляк Фруман, еврейский эмигрант из Калинкович. Сначала он топил за Трампа, но потом белорусские корни взяли верх, Фруман переметнулся и стал топить Трампа.
Фруман и Парнас сейчас играют в петушков над американской деревней Парашей. Поэтому они изъявили готовность дать показания на Трампа, а также поведать, о чём говорили отец Варлаам с Гришкой-самозванцем на литовской границе. Информация сразу попадала из тюремной камеры прямо в самые мейнстримные американские СМИ.
Потом возник печальник Беларуси Болтон со своими свежими ещё в памяти воспоминаниями о работе советником Трампа по национальной безопасности. И опять-таки, мейнстримные СМИ пеной изошли, цитируя “книгу Болтона”, где он хуесосит Трампа по украинскому вопросу.
Справочно:
Никакой книги Болтона не существует, есть черновики его рукописи “Как я правил миром много лет, не привлекая внимания окружающих”, которые Болтон или кто-то ещё слил или продал в антитрамповские СМИ.
По закону же Болтон, как секретоноситель, обязан все свои материалы, предназначенные к публикации, сдавать на проверку в американский Главлит. И там дают/не дают добро на публикацию.
Тем не менее, Болтон стал самой желанной фигурой для демократов, именно его они хотели предъявить чёртиком из табакерки.
Но на каждую хитрую демократическую жопу есть республиканский хуй с винтом
(американская пословица).
Тёртые сенаторы-юристы сразу заявили, что так не бывает. Обвинение может представить суду лишь те улики и доказательства, что были заявлены в первоначальных материалах дела. То же и со свидетелями.
— Нет этих улик в списках? Bye-bye!
— Нет этих свидетелей в списках? Bye-bye!
А как же иначе? Демократия и правовое государство. А вы что подумали?
Но поскольку суд импичмента невсамделишный суд первой инстанции, а понарошку, вопрос с вызовом свидетелей приобрёл парламентский, скажу больше — процедурный характер. То есть должен был решаться голосованием. Но уже не квалифицированным большинством 67/33, а тупо простым большинством 51/49.
И вот тут у республиканцев нашлись четверо сенаторов-колеблющихся. Колебастов. Которые могли проголосовать в пользу демократического меньшинства, тем самым превратив его в простое большинство.
Мотивы у колебастов были разные. Например, сенатор Митт Ромни. Он сразу обещал голосовать за вызов свидетелей (и проголосовал, как честный человек). Но не по зову сердца/велению долга, а исключительно из желания насрать Трампу под дверь. Трамп как-то обозвал Ромни напыщенной жопой.
И добавил:
Да какой он сенатор, он у меня в приёмной ̶х̶у̶й̶ ̶с̶о̶с̶а̶л̶ в ногах валялся, чтобы я его сделал сенатором (я сделал). И ещё потом снова клянчил, чтобы я его назначил госсекретарем (я не назначил). На хуй такие республиканцы?
Понятно, что Ромни решил сквитаться. Получилось, в итоге, не очень, зато Ромни доказал, что оценка Трампа была точной.
У других колебастов имелись соображения предвыборного характера. Им вскоре предстоят перевыборы в округах с неустойчивым электоральным равновесием.
“Ваш голос очень важен для нас” — в Америке это не пропагандистский пиздёж, а политическая реальность.
Итак, четыре сенатора-колебаста налицо. Теперь политтехнологам Трампа и политическим “кнутам” Республиканской партии предстояло решить более простую задачу: найти самое слабое звено. В основе этой политической головоломки была голая арифметика.
Внимание, следите за руками!
Исходная позиция 53/47.
Демократам для вызова свидетелей надо 4 голоса. Они, гипотетически, есть. Это наши 4 колебаста.
Республиканцам в такой ситуации нужен 1 голос. Потому что при голосовании 50/50 решение не принимается, а отдаётся на откуп председательствующему на суде импичмента (председателю Верховного суда США Робертсу). А он человек вменяемый.
И потом, при раскладе 50/50 право решающего голоса принадлежит председателю сената (в нашем случае Пенсу, вице-президенту).
Но при суде импичмента вице-президент не может быть председателем. Это право у председателя верховного суда, ex officio. А права решающего голоса при раскладе 50/50 у него нет. Не прописано прямым текстом. Американские правоведы чуть не свихнулись, пытаясь преодолеть эту коллизию. И к единому мнению не пришли. Кроме того, для приятия соответствующих поправок надо опять большинство собирать, и дальше тема переходит в докучную сказку (a.k.a. сказка про белого бычка).
Так, методом проб и ошибок, вышли на тему: отколоть от колебастов два голоса. Здесь уже не голая арифметика работала, а голая психология, или, как говорят у нас, у медиаконсультантов, behaviouralism. Поведенческие паттерны, используемые в ходе принятия политических решений.
Смотрите, у нас 4 игрока на одной стороне. Один вдруг говорит, что партия проигрышная, и меняет сторону. Трое оставшихся знают, что втроем им не выиграть, но они пока и не проигрывают. До тех пор, пока кто-то из них не придёт к выводу, что первый соскочивший был лучше информирован, и что вслед за ним ещё можно перескочить, и тогда уж точно оказаться среди победителей. Как только эта идея дойдёт до оставшихся игроков, слом тенденции неизбежен.
Это чисто игровая ситуация. Но она была именно что сконструирована медиаконсультантами и технологами из штаба Трампа. Они сыграли не в мяч, а в игроков. И эта стратегия себя полностью оправдала. Затея с вызовом свидетелей провалилась. 5 февраля импичмент будет закончен.
Такова их дислокация.