«Генеральный директор»: Плюсы и минусы деноминации: оправдались ли прогнозы?
Деноминация, если она не сопровождается денежной реформой – это не экономическое, а техническое мероприятие. Поэтому в Беларуси деноминация носила, par excellence, характер перформанса, то есть это был акт художественного творчества. Вообще, при анализе следует исходить из того, что белорусская экономика сейчас — это, как говорят немцы, Gesamtkunstwerk[1]
Читатели, вероятно, и сами оценивали новые купюры именно по критериям «красивые бумажки – некрасивые бумажки». В целом, белорусская деноминация-2016 – это калька с деноминации, которую провела Польша в 1995 году. Даже масштаб совпадает: и поляки, и мы убрали четыре ноля с купюр.
Разумеется, кроме пропагандистского эффекта, деноминация могла решить ещё задачу повышения потребительской активности. Когда народ не знает, что будет с его деньгами, люди обычно сбрасывают наличные запасы, меняют деньги на товары.
Средний белорус обладает сбережениями в 1,75 месячной заработной платы (речь о тех, кто доверил свои деньги банкам). Предположим, что у остальных, менее доверчивых, примерно столько же лежит в заначке. Для национального потребительского бума маловато, а смена правил игры на рынке частных депозитов сковала и эти скудные ресурсы.
Поэтому оказались правы те аналитики, которые говорили, что деноминация экономического эффекта не даст. Но я повторюсь, деноминация и не являлась актом экономического действия, поскольку на денежную реформу белорусские власти идти не рискнули.
Плюс: и зрелище обеспечили, и хлеб не так уж подорожал.
Минус: инфляционный навес сохранился и увеличивается понемногу, а недоверие населения к старым некрасивым деньгам плавно перешло в недоверие к новым красивым.
«Генеральный директор»: Стоит ли ожидать девальвации белорусского рубля? Эксперты прогнозировали очередное падение во второй половине августа, пока его не произошло, сохраняется ли угроза?
Ожидать девальвации белорусского рубля следует всегда. Это родовая травма белорусской национальной валюты, и тут уж никуда не денешься. Такова плата за отказ отдать управление нашей денежной системой взрослым дядям из Федерального резерва или из ЕЦБ. Схема проста – не хотите currency board, значит, ваши эксперты будут с завидным постоянством кормиться, прогнозируя падение курса.
В случае Беларуси следует говорить не про угрозу девальвации, а про её имманентность. Просто мы с вами знаем, что девальвация так или иначе произойдёт. Поэтому белорусы совершенно разумно страхуют риски, вкладываясь в доллар, в евро, в золото, в недвижимость и в средства передвижения. А самые дальновидные белорусские интуитивные финансовые аналитики идут от жизни и «лонгят» в водку, пока не подорожала.
У юрлиц таких возможностей поменьше, поэтому они свободные средства выводят через любые щели в законодательстве. Кого-то ловят, кого-то нет, но, в целом, про угрозу знают все. Именно поэтому девальвация, в общем, никого не пугает, кроме самых мелких держателей активов, то есть малообеспеченных слоёв населения. Но этот слой всё утолщается, поэтому растёт количество граждан, которые, дойдя до крайности, могут державе и по векселю предъявить.
Пока курсовые колебания выражаются в копейках, психологически всё приемлемо. Но, если, гипотетически, надцатого мартобря банки дружно выставят доллар по 4 рубля (а такие случаи уже бывали в истории белорусской валюты), люди, конечно, огорчатся. Как далеко они в своём огорчении зайдут, я не знаю.
«Генеральный директор»: Рост цен на нефть и газ окончательно подкосит белорусскую экономику?
Буду краток. Слово «подкосит» мне не нравится. Оно означает, что всё рухнет сразу. Так бывает, конечно. Но в Беларуси в наличии только небиржевые регуляторы рынка, то есть лопнувший пузырь акций стране не грозит, и маклеры не будут выпрыгивать из окон белорусских небоскрёбов, сталкиваясь в воздухе.
Белорусскую экономику постепенно уложит в могилу рост подушных и косвенных налогов, и, как следствие, рост внутренних цен на всё. Это так называемый пессимистический, точнее, реалистический сценарий.
Симптомы: нитевидный экономический пульс, этакое апноэ субъектов хозяйствования, несчастные женщины, которые смотрят только на ценники, а не на фасоны и расцветку одежды для себя и своих детишек. Продолжающееся падение зарплат у рабочих и служащих, учителей, врачей, селян, алкоголизм и насилие в семье. Всё это будет под спудом и называется «депрессия». Не Великая депрессия, у нас не тот размах. Просто депрессия, Беларуси её за глаза хватит.
«Генеральный директор»: Насколько поспособствует изменениям в экономике программа, принятая Всебелорусским народным собранием?
Программа, принятая Всебелорусским народным собранием, это труд большого коллектива, не несущего никакой коллективной ответственности. А поскольку я и сам участвовал в составлении нескольких всебелорусских программ, у меня рука не подымется бросить камень в её авторов. Программа, конечно, поспособствует, её будут изучать в школах, ВУЗах и на политзанятиях. Значит, граждане обогатят свой словарный запас, приобретут и/или освежат определённые экономические знания.
Всё решают не программы, а действия, опирающиеся на властную волю. Вот у паралитика Рузвельта такая воля была, и у параноика Гитлера, и у ещё одного параноика Сталина такая воля была. Поэтому они преодолели все экономические проблемы в короткий, примерно одинаковый срок. Если кто не верит – посмотрите советскую, американскую и германскую экономическую статистику за 1933—1938 годы.
Никаких советов я не даю, разумеется, поскольку советы я даю за деньги. Однако ряд решений просится ну просто сам.
Это:
а) введение двухконтурной системы денежного обращения, можно про векселя МеФо книжку почитать, и про историю кредита в СССР;
б) стимулирование потребительской активности граждан, белорусы должны начать много и с удовольствием тратить на жизнь;
в) внутренние цены на все товары, услуги и ЖКХ в Беларуси до конца 2016 года должны быть снижены до уровня, меньшего, чем в любой из сопредельных стран;
г) любые ограничения на перемещение товаров физлицами через белорусские границы следует снять.
Потому что мы ведь все хотим спокойно дожить до следующего Всебелорусского собрания, не так ли?
Александр Зимовский, медиаконсультант, Санкт-Петербург
[1] «Законченно-единое произведение искусства» — нем.