В то время когда я пишу эту статью, Эдвард Сноуден, беглый контрактор Агентства национальной безопасности, обвиненный в шпионаже, находится в Москве, а представитель Владимира Путина настаивает на том, что правительство бессильно задержать его. «Мы не имеем никакого отношения к этой истории» сказал Дмитрий Песков. «Я не согласовываю авиабилеты».
Забавно видеть, как г-н Путин всегда, когда появляется возможность оскорбить Соединенные Штаты, кажется, открывает своего внутреннего либертарианца — борца за гражданские права. Когда российское правительство хочет чтобы кого-то не было на российской земле, оно или изгоняет человека с неё или загоняет в неё. Спросите об этом инвестора Билла Браудера, который был объявлен персоной нон грата, когда он попытался приземлиться в Москве в ноябре 2005-го. Или вспомните об адвокате г-на Браудера, Сергее Магницком, убитом российскими тюремными служащими четыре года спустя.
Г-н Сноуден прибыл в Москву из Гонконга, где местные чиновники отказались выполнять американский запрос на арест, якобы на основании того, что он «не полностью соответствовал требованиям законов Гонконга». Это ещё одна смехотворная отговорка, так как г-н Сноуден оставался на китайской государственной правительственной конспиративной квартире до тех пор, пока Пекин не дал приказ проигнорировать американский запрос и позволить г-н Сноудену уйти.
«У правительства Гонконга здесь была маленькая роль» сказал агентству Рейтер законодатель из Гонкога, Альберт Хо. «Она сводилась к тому чтобы получить инструкцию не останавливать его в аэропорту».
Теперь г-н Сноуден может быть находится на пути в Гавану, или Каракас или Кито. Уже достаточно часто говорилось о том, что этот так называемый «крестоносец прозрачности» остается на свободе только благодаря наглости и снисходительности диктатур и авторитарных лидеров. Также уже было сказано о том, что его случай иллюстрирует, как мало было достигнуто «перезагрузкой» президента Обамы с Москвой, или его калифорнийским «флиртом» с Си Цзиньпином в начале месяца.
Но, как бы то ни было, история со Сноуденом оказывается (и не удивляйтесь, если русские всё-таки передадут его в обмен на неуказанную американскую услугу), главным образом, наглядной иллюстрацией того, что мы живем во времена американской импотенции. Когда-то администрация Обамы решила, что не хочет участвовать во всех этих раздражающих иностранных сложностях и хитросплетениях, а теперь удивляется что она теряет влияние за рубежом.
Это придаёт особый смысл афганскому дипломатическому поражению на прошлой неделе, когда Талибан открыл в Дохе представительство «Исламского Эмирата Афганистан» — высокопарное название, которое мулла Омар дал своему режиму в Кабуле перед его падением в 2001 году. Афганский президент Хамид Карзай ответил на это прекращением переговоров с США по сотрудничеству в сфере безопасности после 2014-го года.
Теперь США оказываются в потрясающей позиции. Просто, чтобы заполучить Талибан на переговоры о липовом мирном процессе, администрация согласилась на предложение Пакистана позволить мулле Омару сесть за стол на его собственных условиях: не принимать никакой конституции, никакого перемирия с интернациональными силами, никакого, даже формального обещания никогда снова не позволять Афганистану становиться убежищем для международного терроризма. Согласно пакистанским источникам, США также согласились позволить занять место за столом переговоров террористической сети Haqqani — чьи деяния включают в себя осаду американского посольства в Кабуле в 2011 году.
Сейчас, легитимизировав Haqqani и дав Талибану все, что тот хотел в обмен на ничто, США обнаруживают, что его собственный клиент — правительство в Кабуле, кинул их и может повернуться к Ирану как к новому покровителю. Потрясающе: ни мира, ни мирного процесса, ни союзника, никаких рычагов, никакого морального авторитета , и всё — в одном-единственном ударе. Джон Керри взял неплохой старт.
То, что происходит в Афганистане, — это только часть большого полотна американской дипломатии. Ирак? Администрация сделала полный вывод наших войск краеугольным камнем своей внешней политики первого [президентского]срока, а теперь удивляется что премьер-министр Нури аль-Малики, не пошевелит и пальцем, чтобы воспрепятствовать иранским самолётам пересекать иракское воздушное пространство и снабжать вооруженные силы Башара Асада. Сирия? Президент Обама потратил два года раздувая пожар гражданской войны, создавая вакуум власти, в котором Иран, Хезболла и Россия могут скоро достигнуть своих стратегических целей.
И, наконец, Иран: в 2003-м Тегеран на короткое время остановил свои секретные работы по созданию ядерного оружия и согласился приостановить обогащение урана на, по крайней мере, несколько месяцев. С тех пор, все американские усилия убедить Иран изменить свой ядерный курс потерпели неудачу. Это произошло потому что администрация Обамы не была достаточно настойчивой и терпеливой, или недостаточно стремилась к соглашению? Или потому, что Тегеран полагает, что пренебрежительное отношение к этой администрации не будет стоить ему ничего?
«Америка ни хрена не может сделать против нас» — это был лозунг иранской революции в ее первые годы, когда слово «Америка» означало — Джимми Картер. При президенте Обаме новым лозунгом могло быть — "Америка ни хрена не будет делать [против нас]".
Этот лозунг возвращает нас к истории со Сноуденом. Выступая в Индии, г-н Керри предложил видение того, как будет воспринято решение России позволить ему бежать. «Вызывающим разочарование» , сказал наш 68-й госсекретарь. И добавил — «без всяких сомнений это окажет определённый эффект и воздействие на отношения и [будет иметь] последствия».
Москва должно быть трепещет.
