Наполеон зверствовал в Беларуси не меньше Гитлера

В газетах пишут про каких-то изгнанных послов и о том, что Германия сильно задолжала Беларуси. Считаю, что одной Германии нам будет маловато, ведь и Франция должна нам, как земля колхозу. Самое время им платить по наполеоновским долгам.

Французы любили насиловать монахинь и тренироваться в стрельбе по иконам.

В этом году мы отмечаем 200-летие Отечественной войны 1812 года. Сейчас благодаря художественным фильмам и книгам та пора многим кажется невероятно романтичной. Галантные французы, кавалерист-девицы, пардон, мадам, не желаете ли со мной на рандеву? Однако заблуждаться не стоит. Современники считали НАПОЛЕОНА воплощением дьявола, а в планах у него было целенаправленное уничтожение русского народа.

Война 1812 года была совсем другого типа, нежели все войны до нее. Кроме мощнейшей идеологической, пропагандистской поддержки с помощью прессы, книг, фабрикации слухов, наглядной агитации в картинках, которые вешались на заборах для простых людей, этакий аналог нынешнего ТВ, была проведена крупномасштабная финансовая афера. В экономику противника Наполеона – России, Англии и Австрии вбросили огромное количество фальшивых денег. Для дестабилизации финансовой системы врага их выпускали и раньше, но впервые это приняло такой масштабный характер. Это была реальная финансовая война.

Дело поставили с размахом: работали два печатных двора в Париже и два в Варшаве. Оборудовали даже специальную «пыльную» комнату, в которой свежие банкноты возили по грязному полу, придавая им вид бывших в обращении. Во время оккупации типографию для рублей открыли прямо в Москве, на Рогож¬ской заставе, во дворе старообрядческой церкви.

Фальшивка

Сохранилась записка министра финансов Дмитрия Гурьева, где тот сообщал Александру I, что в 1811 году, по имеющимся у него агентурным сведениям, «французы выпустили в Варшаве через посредство Дюка де Бассано и какого-то банкира Френкеля до двадцати миллионов рублей ассигнациями достоинством в 100, 50, 25 рублей». Это 4,5 процента всех денег, какие вообще ходили в России!

Рубль начал трещать по швам. Некоторые историки считают, что за 1811 – 1812 годы в экономику России было влито до 120 миллионов фальшивых рублей. Генеральный контролер главного управления ревизии доносил императору Александру I: «Войны Вашей бабушки были игрушкой в сравнении с нынешними… Вы должны остановить эмиссию». К войне за рубль ассигнациями давали 25 копеек серебром.
Read More

Мощный старик Проханов рвёт шаблоны

Черная дыра русской истории

В субботу, 4 февраля, на Поклонной горе в Москве прошел «антиоранжистский» митинг, в котором участвовало больше сотни тысяч человек. Одним из выступающих был писатель, публицист, главный редактор газеты «Завтра» Александр Проханов.

Почему вы пришли на митинг, решились в такой мороз выйти на улицу и что-то сказать людям?

Я пришел туда, так же, как и еще сто тысяч других людей, которые в тот же мороз пришли на Поклонную гору, а так же, видимо, и потому, почему и другие сто тысяч людей пришли на Болотную площадь – по той причине, что страна возбуждена, и в стране началось то, что принято называть «оранжевой революцией». Запущены технологии, которые проходят фазу за фазой, ритм за ритмом и имеют своей целью свержение существующей власти.

И что изменит поход на митинг?

Когда в стране происходит революция и сметается власть — а сама категория власти государства Российского является для меня религиозным понятием, это религия, которую я исповедую, — и когда в результате этой катастрофы власти в стране происходит война, распри, кровь, разрушается пространство, как это было в феврале 1917 года и в августе 1991 года, для меня это огромная личная драма, и я пытаюсь предотвратить эту драму всеми имеющимися у меня средствами. Пока что у меня нет ни воздушных армий, ни танковых подразделений, ни спецслужб. У меня есть мое имя, голос, моя страсть…

Вы полагаете, что речи на митингах могут изменить представления людей, которые пришли на митинг? Ведь если люди уже пришли туда, то они, видимо, и без речей думают так же, как и вы.

Что изменят 15 томов моих произведений, которые были изданы в прошлом году, что изменят мои выступления на «Эхе Москвы», что изменит моя газета «Завтра»? Да ничего. Солнце все так же будет светить. Но у людей есть сознание, есть информационная сфера, есть участие в этой сфере тех или иных идей, идеологов. Я один из этих идеологов, я иду на митинг для того, чтобы изменить эту сферу.

И, между прочим, я изменил за это время довольно много человеческих представлений: благодаря мне в наше унылое политологическое пространство была введена категория империи. Это слово перестало быть бранным. Благодаря мне возникло понятие мистический метафизический сталинизм. Благодаря мне возникла философия русской победы. Благодаря мне и моим представлениям люди стали апеллировать к такой политической, а уже не религиозной категории, как русское чудо, и так далее. Я вышел на трибуну для того, чтобы сказать свое слово, и я убежден, что это слово так или иначе отзовется.

На ваш взгляд, люди пришли на Поклонную из искренних побуждений или, все-таки, хотя бы часть из них оказалась там, скажем так, не совсем добровольно или не совсем бескорыстно?

Нет-нет, я точно знаю, что за каждым из этих людей был прислан полицейский, я даже слышал гул полицейских автомобилей. Полицейские врывались в дома, выхватывали из теплых постелей отцов и матерей, сажали их в грузовики и везли на митинг. По дороге людей били плетьми. Они пришли на митинг исхлестанными, в кровоподтеках, рыдали, был слышен звон кандалов. Сто тысяч невольников на Поклонной горе под автоматами и дулами слушали меня. А еще вы заметили, что за моей спиной тоже стоял офицер и тыкал мне под лопатку наган?

А мои свидетельства, которые я добывал на Болотной площади, говорят о том, что среди «болотников» был переодетый в дамские платья корпус американских морских пехотинцев, а также из Южной Африки туда привезли стадо павианов, и часть этих павианов танцевала на трибуне. Read More

Русское злорадство

Любопытное сообщение промелькнуло: какое-то международное социологическое агентство по заказу чуть ли не ООН провело недавно исследование в разных странах мира – как их граждане относятся к серии революций прошлого года в Египте, Ливии, Сирии, Тунисе, словом, ко всему тому, что принято называть «арабская весна». Выяснилось, что едва ли не самое злобное неприятие было высказано именно у нас, в России. Полный афронт! Если на Западе – в Европе или там в США – все-таки большая часть опрошенных видит в произошедшем пусть противоречивый, но шаг в положительную сторону, то россияне почти единодушны в отрицании. Мол, ни хрена хорошего из этого не будет и не может быть, всё это козни империализма, бунтовщики одурели, происки западных спецслужб и т.д.  

Думаю, для тех, кто внимательно читает русский интернет, в этом «лидерстве» России нет ничего удивительного. С самого начала в Рунете по отношению к арабской весне преобладал скепсис, который быстро перешел в проклятия. В чем же дело? Причина проста: Запад в целом приветствует то, что падение арабских диктатур произошло под лозунгами демократии – но опасается усиления ислама. Отсюда его противоречивое отношение: демократия есть «гут», а вот ислам, вообще усиление клерикализма – мягко говоря, настораживает.

Нашим же людям проще. Для россиян оба слова – что «демократия», что «ислам» — как красная тряпка для быка. Причем даже еще неизвестно, что хуже. «Чиво?? Они демократию захотели??» Read More

Трое или Он

Трое у подъезда, пиво, какие-то чипсы.

— Ты чего, реально что ли эту историю не слышал? Это как вообще – ты в нашем дворе живешь, мы тебя за пацана держим, и ты эту историю не слышал? Бля, парни, я не врубаюсь.

— Да чего ты заладил, слышал-не слышал. Ну, не слышал он, так что теперь? Расскажи лучше, все равно сидим тут, так хули.

— Ну, короче, тут надо сперва про то, как Леха-Хиляк разозлился. То есть, серьезно завелся чувак. Он в принципе злой был, и все хотел в авторитетные вылезти. То есть не то, чтобы там к успеху, или как, ну как у нормальных, а вот чисто чтобы уважали его. Чтобы боялись. Мобилу там отжать или лопатник вытрясти – вообще не про него, хер знает, чем и жил, типа на зарплату, охранником что ли где-то сидел. Вообще, тут объяснять надо. Он так-то здоровый был, наоборот, как лось, но, понимаешь, не бычара такой, то есть как бы и не здоровый. Блин. Сбился. Короче. Не в том смысле здоровый, что вот жлоб, понимаешь, скорее, даже, мелкий, но такой, жилистый, да, вот, правильно, жилистый. И как-то так умел, — не занимался ничем сроду, то есть и не учился специально там бокс или карате, вот эта вот херня вся, но как-то в нем от природы что ли это было. Ну то есть пару раз туда-сюда качнет так, оп, ты еще и замахнуться не успел, а лежишь уже, зубы собираешь. Какой-то, он говорил, в деревне в детстве его учил мужик. Коровин, не то Кобылин. Да неважно. Короче, вот он, Леха-Хиляк-то, ну тут с подъебкой погоняло, он на фоне кабанов здоровых так себе и выглядел, а подойдет, типа, большие шкафы громко падают, — еблысь и любого первым ударом в аут. И вот, говорю же, тормознуть там кого, — не про него совсем, а если чисто махач где, так он вообще из ниоткуда, сразу, туда, сюда, тому, этому, — все лежат. Все хотел, чтоб его уважали.

Но которые постарше, которым уже вроде в подворотне и махаться западло, они как-то все равно к нему так это. Ну и хули, что ты копытами трясешь, а кто ты есть? Никто. В общем, опасаться-то его все опасались, потому что он вообще бешеный был, слово скажешь, хуяк уже, все, отдыхай на песочке, но чтобы уважения, особенно от старших – не, этого не было.
Хотя, конечно, если где поговорить с кем по-серьезному, его, конечно, звали. Куда без него вообще. Ну типа если Хилый за спиной маячит, — как-то и тебе спокойнее, и эти, которые, ну с которыми базар, короче, не вые. Кости-то хули ни у кого не казенные, как говорится.

И вот, короче, Леха этот однажды разозлился. Всерьез так. Вот про это, в принципе…

— Да ты вообще неправильно все. Не сначала. То докопался до человека – знаешь-не знаешь, прям, куда деваться, а то блин начал. Леха у него разозлился.

— Яшка-Гимор так всегда рассказывал, а он вообще там был. 

— Был, не был. Хрень какая-то. Чего разозлился, на кого разозлился. Тут же, еба, по порядку надо. Путаешь только людей. 

— Ну давай, бля, сам расскажи как надо. Путаю я.

— Короче. Во-первых, разозлился он на Гуссейнова, Али Алигусейновича. В нашем доме, четвертый подъезд, наверху. Живет. Как живет. Жил. Его жена родная ебнула, прикинь. Read More

Европейцев в России – 13%, оплот евразийства – москвичи

По-прежнему наибольшую гордость у россиян вызывает время Сталина, а самой счастливой им кажется эпоха Брежнева. От 20-летия реформ выиграли 10%, проиграли – 25% населения. Европейцами себя считают только 13% россиян.

Продолжаем публиковать отрывки из книги «Российское общество как оно есть», (2011 г., изд-во «Новый хронограф», 1 тыс. экз.), в которой приведено масштабное исследование российского общества, сделанное Институтом социологии РАН. В прошлых постах мы привели данные о числе бедняков в России (их оказалось 59% населения) и об условиях их жизни, а также о численности среднего класса, которого по российским методикам подсчёта оказалось 34% населения, а по западным – до 11% (при этом 61% ядра среднего класса работают в госструктурах).

В этот раз мы приводим исследование об отношении россиян к событиям ХХ века, а также их видение того, какой должна быть Россия. Но для начала полезно будет узнать, как отразилось двадцатилетие реформ на самоощущении россиян. Социологи приводят такие цифры: доля выигравших от реформ составляет 10%, проигравших – 25%, ещё около трети опрошенных «остались при своих» (остальные не смогли ответить на вопрос или отказались отвечать). При таком результате неудивительно, что подавляющая часть россиян ищет спасение в фигурах и событиях прошлого.

Самым важным событием ХХ века 81% россиян считают победу в Великой Отечественной. Но это событие, как оказалось, не рекордсмен по числу положительных голосов. Read More

Роль Суркова в истории России не закончена, но уже ясно, что она уникальна

Отец Чаплин и хомячки

Протоиерей о. Всеволод Чаплин опубликовал в своём блоге статтю «Непраздн(ичн)ые мысли», сообразно текущему моменту. Чем невероятно возбудил всю либерально-сетевую общественность а равно и демонов русского национализма.

С.КЛИМАЧЕВ: Скажите, почему вы решили обнародовать статью именно сейчас? Вам кажется, что ситуация в стране критическая? Почему вы так считаете?

В.ЧАПЛИН: В этот длинный праздничный период, когда по телевизору показывают слишком много тупой расслабухи, не нужно забывать о том, что ситуация в стране действительно непростая и простой она не станет. Праздничные дни могут создать иллюзию того, что все возвращается на круги своя, к периоду полного политического штиля. На самом деле, это не так, и никогда уже мы не вернемся к тому периоду политического штиля, который имел место некоторое время назад. Сейчас общество ставит достаточно серьезные вопросы. Мне думается, что власть, если она не хочет быть загрызенной хомячками, и народ, если он не хочет кормить чужую армию и чужой бизнес, должны сегодня очень серьезно подумать вместе, через диалог власти и народа, о том, как должна развиваться жизнь страны, какой вектор должна иметь наша политика, наша экономика, наша общественная жизнь. Люди, бесспорно, продолжают страдать от несправедливости, которая была порождена многими процессами в 90-е годы. Мне думается, что сегодня наследие 90-х годов должно быть решительно преодолено. Я убежден, что вслед за Ходорковским должны отправиться виновными в том же, в чем виновен он. Я убежден в том, что нам нужно другое телевидение, если говорить об общенациональных каналах. Я убежден, что на первой кнопке должно появиться настоящее общественное телевидение, которое нам обещал президент, причем это телевидение должно иметь во главе патриотичного настроенного и политически активного журналиста, и таких немало сегодня. Это навскидку только – Иван Демидов, Аркадий Мамонтов, Александр Крутов. Мне думается, что от диктатуры развлекухи и болтовни, гламура мы сегодня должны перейти к настоящей свободе дискуссий, к тому, чтобы в самое смотрибельное время люди могли обсуждать в телеэфире главные проблемы жизни страны, могли бы слышать серьезные разговоры, которых у нас на телевидении достаточно много, слава Богу, но они почему-то оказываются либо в дневных программах, либо глубокой ночью. Такие разговоры, которые идут, например, на РСН, могли бы стать в большей степени частью прайм-тайма и на общенациональных телеканалах. Я думаю, что нужно подумать сегодня о мощном военном присутствии России во всех регионах, где люди просят защиты от оранжевых экспериментов, от разного рода цветных революций. Даже если России нужно будет участвовать в боевых действиях, этого не нужно сегодня бояться. Армии нужно наконец дать настоящую работу. Сетевых хомячков вполне можно было бы отправить в действующие войска. Те из них, кто выживут, наверное, станут людьми.

С.КЛИМАЧЕВ: А кого вы подразумеваете под хомячками?
Read More

Мусульмане Гитлера. Враг моего врага

В своей книге «Мусульмане Гитлера — история одного  безбожного союза», Фолькер Кооп раскрывает одну интересную, до сих пор малоизученную, страницу истории третьего Рейха, а именно, попытку нацистского руководства использовать в своих военных целях ислам и мусульман. 


Боснийские солдаты -мусульмане из дивизии «Хандшар»

Один из известных девизов политики звучит так: «Враг моего врага, мой друг». Потому и неудивительно читать о том, что в период Второй Мировой войны социал-националисты искали контактов с мусульманами, как с теми, кто находился на оккупированных территориях, так и там, куда имперская власть не распространялась. В глазах нацистов, у мусульман был тот же самый враг, что и у них самих, а именно — русский коммунизм и англо-французский империализм, но в первую очередь это была опасность, исходившая по их мнению, от евреев.

Хорошо известны снимки,  демонстрирующие встречи Гитлера с Амином-аль Хусейни, иерусалимским муфтием, или фотографии мусульманских солдат-боснийцев из дивизии Ваффен СС «Хандшар», с черепами на фесках. Однако истинные причины, заставлявшие нацистское руководство искать тесных контактов с мусульманами Восточной Европы, СССР и арабского мира, и ежедневная работа по обе стороны фронта, известны в большинстве случаев, гораздо меньше.

«Мусульмане Гитлера — история одного безбожного союза», так назвал Фолькер Кооп свою книгу, призванную закрыть некоторые пробелы в данной теме. 208-страничная работа свободного журналиста, родившегося в 1945 году, и уже выпустившего в свет несколько солидных трудов по периоду национал-социализма, отчётливо показывает противоречивое с самого начала отношение фашистов к этой религии и её последователям. «Мусульмане», пишет он, с одной стороны, «имели безусловно иррациональное очарование в глазах верхушки национал-социалистов. Гитлер был сильно увлечён „исламскими небесами“, которые казались ему более оживлёнными, чем христианские. А рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер считал мусульман идеальными солдатами, которые сражаются фанатично за то, чтобы стать мучениками и попасть в вожделенный рай». С другой стороны, у нацистов «не было никаких сомнений в превосходстве „немецкости“ над мусульманами, независимо от их происхождения». Кооп вновь приводит откровения высших функционеров Рейха, в том числе и Гитлера, в которых сквозит скептицизм, пренебрежение и даже презрение к мусульманам.

Тюркское население Кавказа и Средней Азии должно было заполнять ряды воюющих на Восточном фронте
Read More

Навстречу Дракону или С Новым гадом!

Почтенные маргиналы и идеалисты!

Постоянные читатели, и те, кто посещает этот сайт не только по долгу службы и велению сердца, но и от нехуй делать!

К вам обращаюсь я, братья и сестры  живущие в сети.

Во-первых, спасибо вам за то, что вы есть. 

Во-вторых, хотелось бы отметить ваше гордое терпенье — вас ебут, а вы если и не крепчаете, то иногда смеётесь, ггггг.

В-третьих, ваше присутствие на inosmi.by — главный итог уходящего года и отличный задел на год приходящий.

Позвольте пожелать вам в 2012 году высоких широкополосных безлимитных скоростей, новых, ещё более высокооплачиваемых рабочих мест, и, натурально, очередного выхода на среднюю з/п в $500, годика так через четыре. Пусть в ваших закромах никогда не переводится гречка, в жопах — сахар, а на языках — уксус. Берегите себя, не забывайте, что вы русские люди со знаком качества. Гордо несите на Восток, подальше от загнивающей Европы, знамя нашей родины, Беларуси синеокой™. Пусть традиционный салат оливье и бокал шампанского из антоновских яблок станет для вас достойной наградой и символом Нового прекрасного года, в который вы так радостно входите.

Счастья вам и вашим близким!

И да поможет вам Господь Бог!

Искренне ваш,

Аффтар

Друзья из Стратфора подкинули тему

From the Mediterranean to the Hindu Kush: Rethinking the Region

The territory between the Mediterranean and the Hindu Kush has been the main arena for the U.S. intervention that followed the 9/11 attacks. Obviously, the United States had been engaged in this area in previous years, but 9/11 redefined it as the prime region in which it confronted jihadists. That struggle has had many phases, and it appears to have entered a new one over the past few weeks.

Some parts of this shift were expected. STRATFOR had anticipated tensions between Iran and its neighboring countries to rise as the U.S. withdrew from Iraq and Iran became more assertive. And we expected U.S.-Pakistani relations to reach a crisis before viable negotiations with the Afghan Taliban were made possible.

From the Mediterranean to the Hindu Kush: Rethinking the Region

However, other events frankly surprised us. We had expected Hamas to respond to events in Egypt and to  the Palestine National Authority’s search for legitimacy through pursuit of U.N. recognition by trying to create a massive crisis with Israel, reasoning that the creation of such a crisis would strengthen anti-government forces in Egypt, increasing the chances for creating a new regime that would end the blockade of Gaza and suspend the peace treaty with Israel. We also thought that intense rocket fire into Israel would force Fatah to support an intifada or be marginalized by Hamas. Here we were clearly wrong; Hamas moved instead to reach a deal for the exchange of captive Israel Defense Forces soldier Gilad Shalit, which has reduced Israeli-Hamas tensions.
Our error was rooted in our failure to understand how the increased Iranian-Arab tensions would limit Hamas’ room to maneuver. We also missed the fact that given the weakness of the opposition forces in Egypt — something we had written about extensively — Hamas would not see an opportunity to reshape Egyptian policies. The main forces in the region, particularly the failure of the Arab Spring in Egypt and the intensification of Iran’s rise, obviated our logic on Hamas. Shalit’s release, in exchange for more than 1,000 Palestinian prisoners, marks a new stage in Israeli-Hamas relations. Let’s consider how this is related to Iran and Pakistan.
Read More

1 7 8 9 10 11 12