На сколько Москва объедает Россию

Одним из главных трендов протестного сезона стало пробуждение регионального самосознания с движущим лозунгом «Хватит кормить Москву!». Блог Толкователя решил выяснить, сколько Москва могла бы вернуть денег обратно в Россию. Только «Газпром» платит в московский бюджет 160 млрд. руб. в год, а дотации на москвича – выше, чем на чеченца.

То, что «Москва ничего не производит, но жирует» стало уже аксиомой (в России «производить» означает добывать сырьё). Примерно такие же обвинения можно услышать от большинства россиян в адрес Кавказа (хотя, справедливости ради, та же Чечня добывает немного нефти – чуть более 1 млн. тонн в год). Такое перераспределение сырьевой ренты в стране является продолжением её государственности, где на вершине пирамиды располагается служило-карательное сословие. А Москва и Кавказ – это регионы, где это сословие существует в наивысшей концентрации.

Но насколько сильно та же Москва объедает остальные регионы России, особенно русские? Обратимся к московскому бюджету – бухгалтерской книге, где относительно подробно расписаны доходы и расходы столицы.

В 2010-11 годах бюджет Москвы составлял около 1,2 трлн. рублей. Из этих денег только на перечисления «Газпрома» пришлось 159,7 млрд. рублей. Ещё 46,3 млрд. рублей в московский бюджет перечислили нефтяные компании («Роснефть», ЛУКОЙЛ и др.), энергетические компании – 11,9 млрд. Т.е. крупные компании только из этих трёх отраслей принесли москвичам 218 млрд. рублей, или примерно 18% столичного бюджета.

Запрети в России т.н. «трансфертные цены», перенеси регистрацию крупнейших сырьевых компаний из Москвы – и эти деньги могли бы получать регионы. А сейчас, наоборот, продолжается исход крупных фирм из провинции. К примеру, одной из последних регионы в 2006 году покинула «Сибнефть». Вместо Омска она встала на учёт в налоговой службе Санкт-Петербурга, и бюджет Омской области потерял 6 млрд. рублей дохода, а это 35% от всего объёма налоговых доходов.

Но Москва объедает регионы не только косвенно, но и напрямую. Read More

Кто такие русские

Разговоры про «Кто такие русские? Как вы определяете?» надоели хуже горькой редьки. 82% населения страны определили себя как русских без всяких проблем, и только полтора либеральных московских интеллигента смешанных кровей, боящиеся, что им начнут замерять кривизну носов, сидят и гадают: «Кто же такие русские? Как определить?». В деревнях, в тайге, в болотах, в приполярных тундрах, в заполярных ледяных пустынях, среди скал, среди песков, среди морских волн и бурунов — везде знают, кто такие русские, только в московском кафе «Жан-Жак» методичку потеряли. При этом они еще и уверены (открыли учебник английского и прочитали, что «nationality» переводится как «гражданство», хотя «гражданство» на самом деле «citizenship», а «nationality» именно что «национальность», одним лишь гражданством не определяемая, википедию хоть пойдите посмотрите, мудилы), что в других странах гражданство=национальность, безбожно путая концепт гражданской нации (один из многих концептов нации, замечу) с процедурой выдачи паспортов, сводя все к ультимативно советскому «без бумажки ты букашка, а с бумажкой ты француз. Или немец. Или англичанин». Ага, щас. И с бумажкой ты, сучонок, ебаный русский эмигрант, а никакой не француз и не немец, и никто тебя никогда французом или немцем не будет считать, включая французов и немцов. И даже вопросов у тебя не возникнет, почему ты не француз и не немец, и даже язык у тебя не поднимется разводить дискуссию «А кто такие испанцы? А как их определить? А вы не считаете, что чистокровных испанцев не осталось, слишком много арабской примеси, и потому испанцев больше вообще нет? Арабо-арабское иго там, все дела?».

И только в России. В бедной моей бесправной стране. Эта сволочь рассаживается по центру любой национальной дискуссии, громко пукает и начинает: «Палёжимь, у меня мама татарин, папа чечен, я тогда рюски, да?». Нет, сука, ты нерусь. И Бродский твой тоже русскоязычная нерусь. И Мандельштам — русскоязычная нерусь. И «русский» — это национальность, а не клуб скидочных карт «Малина», куда может записаться всякий по своему желанию. И есть дурные, и очень дурные русские. И есть очень хорошие, просто замечательные, но русскоязычные.

И если ты что-то делаешь хорошее для России или русских, ты все равно не становишься русским, точно так же, как если ты что-то хорошее делаешь для львов или тигров, ты не становишься львом или тигром. «Граждане, я вот стишок на львином написал. Можно я тоже теперь лев буду, да? Рррр! Граждане львы, вы на меня как-то странно смотрите, как будто жрать меня собрались! Ааааа! Уф, еле сбежал. Эти львы — такие скинхеды! Тупая узколобая ксенофобская фашисткая дрянь, а не львы! Пойду тогда к тиграм...».
Именно так смотрят на мир жители любой цивилизованной страны.

Русский — это кровь. Русский — это почва. Русский — это язык. А не филологическая эквилибристика «Вот у Пушкина была одна восьмая негритянской крови, он тогда нерусь, да?». Пушкин и вообще весь высший слой Империи — это аристократы, то есть существа без национальности, универсальные боевые роботы для работы в любых условиях, которых с 12-ти лет отправляли за границу жить. Read More

Новая статья Путина. «Арабская весна»: уроки и выводы

Год назад мир столкнулся с новым феноменом — почти синхронными демонстрациями во многих арабских странах против авторитарных режимов. «Арабская весна» вначале воспринималась с надеждой на позитивные перемены. Симпатии россиян были на стороне тех, кто добивался демократических реформ.

Однако скоро стало ясно, что во многих странах события разворачиваются не по цивилизованному сценарию. Вместо утверждения демократии, вместо защиты прав меньшинства — выталкивание противника, переворот, когда доминирование одной силы сменяется еще более агрессивным доминированием другой.

Негативный окрас развитию ситуации придало вмешательство извне в поддержку одной из сторон внутренних конфликтов — и сам силовой характер такого вмешательства. Дошло до того, что ряд государств под прикрытием гуманитарных лозунгов с помощью авиации разделались с ливийским режимом. И как апофеоз — отвратительная сцена даже не средневековой, а какой-то первобытной расправы с М. Каддафи.

Нельзя допустить, чтобы «ливийский сценарий» кто-то попытался реализовать в Сирии. Усилия международного сообщества должны быть направлены прежде всего на достижение межсирийского примирения. Важно добиться скорейшего прекращения насилия, откуда бы оно ни исходило, запустить наконец общенациональный диалог — без предварительных условий, без иностранного вмешательства и при уважении суверенитета страны. Это создаст предпосылки для того, чтобы объявленные сирийским руководством меры по демократизации реально выполнялись. Главное — не допустить возникновения полномасштабной гражданской войны. В этом ключе работала и будет работать российская дипломатия.

Наученные горьким опытом, мы против принятия таких резолюций СБ ООН, которые трактовались бы как сигнал к военному вмешательству во внутрисирийские процессы. Именно руководствуясь этим принципиальным подходом, Россия вместе с Китаем не допустила в начале февраля принятия резолюции, которая как раз читалась бы неоднозначно, а на практике стимулировала бы насильственные действия одной из сторон внутреннего конфликта.

В этой связи с учетом крайне резкой, на грани истерики, реакции на российско-китайское вето хотел бы предостеречь наших западных коллег от соблазна прибегнуть к ранее использовавшейся незатейливой схеме: есть одобрение Совета Безопасности ООН на ту или иную акцию — хорошо, нет — создадим коалицию заинтересованных государств. И ударим. Read More

Ровно без четырнадцати восемьдесят восемь

Что еще смешно — на шествие «За честные выборы» вышло 80 000 человек. Шествие прошло в мирной, доброжелательной обстановке, никто не был задержан, всё, включая требования, было предельно корректно и безобидно, правда, с одной маленькой проблемой — у участников осталось чувство тяжелого недоумения и вопрос «Что дальше?» Важный вопрос, потому что из-за предельного миролюбия протестующих власть положила на них хуй. 

На митинг «Мирзоев должен сидеть» пришло 500 человек. Власть, зная, что это за люди, удовлетворила все их требования еще до собственно митинга — Мирзоеву отменили выход под залог и переквалифицровали статью со 109 (до 4 лет) на 111 (до 15 лет). Собственно, на митинг можно было не выходить ввиду того, что все его требования УЖЕ были выполнены. Тем не менее, люди вышли, покричали «Ебать Кавказ, ебать!», после чего растеклись несколькими колоннами по центру города, фактически захватив его и периодически высказываясь по вопросам миграционной политики посредством приложения кулаков к результатам миграционной политики. Повязали их только на Манежке, менты оказались неготовы к пресечению деятельности мобильных, организованных и координирующих свои действия групп. 

И от этого митинга, куда вышло всего лишь 500 человек — жалкая цифра по сравнению с 80 000 на Болотной и 120 000 на Сахарова — сейчас у всех истерика и корчи, в том числе потому, что все ВНЕЗАПНО осознали, что 120 000 хипстеров в центре города не сделают никогда и ничего, и можно просто сидеть и ждать, пока им надоест, а 500 фанатов центр города захватывают и начинают устраивать натуральную волну уличного насилия, игнорировать которую нельзя при всем желании, и что хипстер — это беспомощный хуй, а фанат — это человек, который двумя движениями валит на землю омоновца в полной экипировке.

И если у хипстеров митинг со стоянием и громкими заявлениями — это, собственно, все, максимум, то у фанатов митинг — лишь место сбора и разогрева для настоящего дела после митинга. И хипстеров можно игнорить сколько угодно, они никто, а фанатов игнорить нельзя. И что большой привет всем «легальным националистам», после Болотной отрекшимся от ультраправого движения в пользу симпатий тех самых хипстеров, которые увидят свастику и испугаются, ой-ой-ой, нам с ними не по пути, пошли вон, пошли вон, зигаметы, здравствуйте, Абрам Израилевич Либералов!

Массовые шествия и массовые политические мероприятия — нормальные, штатные явления жизни крупных европейских городов. Люди вышли на улицы, погуляли с транспарантами, хорошо провели время — этот факт можно использовать во внутренней политической игре, склоняя чашу весов в пользу того или иного решения, но не переодеваться в женское платье и не бежать из страны. Нештатный режим в случае демонстрации начинается в двух случаях: массовые беспорядки или долгосрочная стратегия. С беспорядками все понятно — как показала Манежка, обуздать даже 10 тысяч человек (не говоря уже о 100 000) практически невозможно, применить жесткие меры — пойдет дальнейшая эскалация конфликта. Read More

Вуду пипл

Ангелина ревела некрасиво, по-бабьи, размазывая темные, пополам с тушью, слезы.
Сморкалась, вздыхала, всхлипывала и подвывала, обтирая измызганной салфеткой опухшее пятнистое лицо.
Пожалеть ее не хотелось.
Дать подзатыльник, встряхнуть и наорать — хотелось.
А пожалеть — нет.Хотя какая она, к черту, Ангелина.
Люська ее зовут.
Люська — она Люська и есть.
А Ангелина — это так, рабочее. Ну как сказать клиенту, что тебя зовут Людка?

Людке-Ангелине тридцать один. Возраст, когда уже можно набраться ума.
Но когда раздавали мозги, она стояла за попой. И попа ей досталась красивая. А к попе, бонусом, способность думать ею же. Read More

Мощный старик Проханов рвёт шаблоны

Черная дыра русской истории

В субботу, 4 февраля, на Поклонной горе в Москве прошел «антиоранжистский» митинг, в котором участвовало больше сотни тысяч человек. Одним из выступающих был писатель, публицист, главный редактор газеты «Завтра» Александр Проханов.

Почему вы пришли на митинг, решились в такой мороз выйти на улицу и что-то сказать людям?

Я пришел туда, так же, как и еще сто тысяч других людей, которые в тот же мороз пришли на Поклонную гору, а так же, видимо, и потому, почему и другие сто тысяч людей пришли на Болотную площадь – по той причине, что страна возбуждена, и в стране началось то, что принято называть «оранжевой революцией». Запущены технологии, которые проходят фазу за фазой, ритм за ритмом и имеют своей целью свержение существующей власти.

И что изменит поход на митинг?

Когда в стране происходит революция и сметается власть — а сама категория власти государства Российского является для меня религиозным понятием, это религия, которую я исповедую, — и когда в результате этой катастрофы власти в стране происходит война, распри, кровь, разрушается пространство, как это было в феврале 1917 года и в августе 1991 года, для меня это огромная личная драма, и я пытаюсь предотвратить эту драму всеми имеющимися у меня средствами. Пока что у меня нет ни воздушных армий, ни танковых подразделений, ни спецслужб. У меня есть мое имя, голос, моя страсть…

Вы полагаете, что речи на митингах могут изменить представления людей, которые пришли на митинг? Ведь если люди уже пришли туда, то они, видимо, и без речей думают так же, как и вы.

Что изменят 15 томов моих произведений, которые были изданы в прошлом году, что изменят мои выступления на «Эхе Москвы», что изменит моя газета «Завтра»? Да ничего. Солнце все так же будет светить. Но у людей есть сознание, есть информационная сфера, есть участие в этой сфере тех или иных идей, идеологов. Я один из этих идеологов, я иду на митинг для того, чтобы изменить эту сферу.

И, между прочим, я изменил за это время довольно много человеческих представлений: благодаря мне в наше унылое политологическое пространство была введена категория империи. Это слово перестало быть бранным. Благодаря мне возникло понятие мистический метафизический сталинизм. Благодаря мне возникла философия русской победы. Благодаря мне и моим представлениям люди стали апеллировать к такой политической, а уже не религиозной категории, как русское чудо, и так далее. Я вышел на трибуну для того, чтобы сказать свое слово, и я убежден, что это слово так или иначе отзовется.

На ваш взгляд, люди пришли на Поклонную из искренних побуждений или, все-таки, хотя бы часть из них оказалась там, скажем так, не совсем добровольно или не совсем бескорыстно?

Нет-нет, я точно знаю, что за каждым из этих людей был прислан полицейский, я даже слышал гул полицейских автомобилей. Полицейские врывались в дома, выхватывали из теплых постелей отцов и матерей, сажали их в грузовики и везли на митинг. По дороге людей били плетьми. Они пришли на митинг исхлестанными, в кровоподтеках, рыдали, был слышен звон кандалов. Сто тысяч невольников на Поклонной горе под автоматами и дулами слушали меня. А еще вы заметили, что за моей спиной тоже стоял офицер и тыкал мне под лопатку наган?

А мои свидетельства, которые я добывал на Болотной площади, говорят о том, что среди «болотников» был переодетый в дамские платья корпус американских морских пехотинцев, а также из Южной Африки туда привезли стадо павианов, и часть этих павианов танцевала на трибуне. Read More

Вы были когда-нибудь на Гаити?

Как выглядит олигархат Гаити

Гаити одна из беднейших стран мира: менее, чем на 1 доллар в день тут выживают 80% населения, а 60% – голодают. На другом полюсе – 1% высшего класса, со сверхпотреблением, многие из них мультимиллионеры. В Гаити процветает расовая сегрегация: элита страны – это мулаты и выходцы с Ближнего Востока.

Несмотря на то, что уровень жизни в Гаити примерно в 12 раз ниже, чем в России (1300 долларов подушевого ВВП против 16.000), а её население на 95% состоит из негров, обе страны во многом похожи. К примеру, продолжительность жизни мужчин в нищей Гаити почти такая же, как в России – 59 лет.

Но гораздо больше общего у обеих стран в принципах устройства их жизни. Коэффициент неравенства Джини в негритянской стране составляет 55. Такой же уровень социального неравенства – около 53 – наблюдается в Москве (в целом по России – 45; для сравнения – в Норвегии 25, в Греции 34).

Считается, что США в 2004 году на своих штыках насадили в Гаити демократию, привезя обратно свергнутого в результате военного переворота президента Аристида. В стране расцвела политическая конкуренция – и тут Гаити, конечно, более передовая страна, чем Россия. Так, в парламенте страны присутствует 14 партий. При этом большинство в парламенте принадлежит левым – около 52% мест делят «Фронт надежды», «Слияние социал-демократов» и «Организация народной борьбы». Случись в России свободные выборы, наверное и российская Дума больше, чем на половину состояла бы из марксистов, сталинистов и социал-демократов.

Однако реальная власть, вне стен парламента, в Гаити принадлежит двум силовым группировкам. Первая называется «Вудуистское формирование Шамблайна», и состоит из бывших тонтон-макутов (каратели при диктатуре; прозвище связано с мифом автохтонов о дяде (Tonton), который похищает и наказывает непослушных детей, запихивая их в мешок (Macoute) и затем съедая). Гаитянское же МВД – это «Армия Каннибалов», формирование, набранное из городской бедноты (гопников). И те, и другие силовики не только прессуют людишек, но и «крышуют» местный бизнес. Правилом хорошего тона считается отчислять вудуистскому формированию или «Армии каннибалов» 10-15% своих доходов. За эти деньги каратели и охранка в том числе защищают имущий класс от простого народа.

На 1% высшей страты в Гаити приходится около 60% всех доходов страны. При этом имущий класс чрезвычайно замкнут в своей системе. Так, 95% населения страны составляют негры, но среди 500 самых богатых людей страны негров – всего 6 человек. Остальные – это мулаты, несущие в себе кровь французских колонизаторов, а также выходцы с Ближнего Востока – как правило, сирийцы и ливанцы христианского вероисповедания, а также египетские копты. Read More

Почему я буду голосовать за Гитлера

Fritz Dummkopf

27 JAN 1938

http://Rotznase-Beobachter.LebensGrossbuch.ger/1938/01/27/

Я сегодня снова много думал. И пришел к выводу, что буду голосовать за Гитлера. Да, я сам от него не в восторге. Но нельзя отрицать, что за время его правления приостановлен развал страны, укрепилось международное положение Германии, стабилизировалась экономика, сократилась безработица, созданы новые молодежные организации, развивается спорт.

Да, у Гитлера случаются ошибки. Да, его методы бывают жесткими, и я их не всегда одобряю. Можно долго спорить про захват власти, цензуру, узников совести и культ личности, но пусть этим занимаются либерасты. Хорошо, предположим на минуту, что Гитлер действительно захватил власть и проводит жесткую политику. Что это меняет? Я говорю о другом, вдумайтесь в мой главный аргумент: каким бы ни был Гитлер, я не вижу другой реальной силы в Германии! Допустим, Гитлер сейчас уйдет. Кто сегодня, в 1938 году, способен вместо него возглавить страну, не приведя Германию к катастрофе? Назовите мне это имя! Кого вы видите нашим новым рейхсфюрером? Я, хоть убейте, не вижу такого политика.

Вот мне подсказывают: оппозиция. И кто там, в этой вашей оппозиции? Кто из них готов реально взять власть? У кого из них имеется внятная и четко сформулированная программа, которую я бы мог прочесть на страницах «Der Angriff»?

Вы полагаете, профсоюзный популист Лёйшнер сделает что-то полезное для Германии? А что он, спрошу я вас, сделал хорошего, пока был министром? Ему кто-то мешал? А пусти его сейчас к власти — он первый убежит, сам боится и не готов управлять страной. Read More

Трое или Он

Трое у подъезда, пиво, какие-то чипсы.

— Ты чего, реально что ли эту историю не слышал? Это как вообще – ты в нашем дворе живешь, мы тебя за пацана держим, и ты эту историю не слышал? Бля, парни, я не врубаюсь.

— Да чего ты заладил, слышал-не слышал. Ну, не слышал он, так что теперь? Расскажи лучше, все равно сидим тут, так хули.

— Ну, короче, тут надо сперва про то, как Леха-Хиляк разозлился. То есть, серьезно завелся чувак. Он в принципе злой был, и все хотел в авторитетные вылезти. То есть не то, чтобы там к успеху, или как, ну как у нормальных, а вот чисто чтобы уважали его. Чтобы боялись. Мобилу там отжать или лопатник вытрясти – вообще не про него, хер знает, чем и жил, типа на зарплату, охранником что ли где-то сидел. Вообще, тут объяснять надо. Он так-то здоровый был, наоборот, как лось, но, понимаешь, не бычара такой, то есть как бы и не здоровый. Блин. Сбился. Короче. Не в том смысле здоровый, что вот жлоб, понимаешь, скорее, даже, мелкий, но такой, жилистый, да, вот, правильно, жилистый. И как-то так умел, — не занимался ничем сроду, то есть и не учился специально там бокс или карате, вот эта вот херня вся, но как-то в нем от природы что ли это было. Ну то есть пару раз туда-сюда качнет так, оп, ты еще и замахнуться не успел, а лежишь уже, зубы собираешь. Какой-то, он говорил, в деревне в детстве его учил мужик. Коровин, не то Кобылин. Да неважно. Короче, вот он, Леха-Хиляк-то, ну тут с подъебкой погоняло, он на фоне кабанов здоровых так себе и выглядел, а подойдет, типа, большие шкафы громко падают, — еблысь и любого первым ударом в аут. И вот, говорю же, тормознуть там кого, — не про него совсем, а если чисто махач где, так он вообще из ниоткуда, сразу, туда, сюда, тому, этому, — все лежат. Все хотел, чтоб его уважали.

Но которые постарше, которым уже вроде в подворотне и махаться западло, они как-то все равно к нему так это. Ну и хули, что ты копытами трясешь, а кто ты есть? Никто. В общем, опасаться-то его все опасались, потому что он вообще бешеный был, слово скажешь, хуяк уже, все, отдыхай на песочке, но чтобы уважения, особенно от старших – не, этого не было.
Хотя, конечно, если где поговорить с кем по-серьезному, его, конечно, звали. Куда без него вообще. Ну типа если Хилый за спиной маячит, — как-то и тебе спокойнее, и эти, которые, ну с которыми базар, короче, не вые. Кости-то хули ни у кого не казенные, как говорится.

И вот, короче, Леха этот однажды разозлился. Всерьез так. Вот про это, в принципе…

— Да ты вообще неправильно все. Не сначала. То докопался до человека – знаешь-не знаешь, прям, куда деваться, а то блин начал. Леха у него разозлился.

— Яшка-Гимор так всегда рассказывал, а он вообще там был. 

— Был, не был. Хрень какая-то. Чего разозлился, на кого разозлился. Тут же, еба, по порядку надо. Путаешь только людей. 

— Ну давай, бля, сам расскажи как надо. Путаю я.

— Короче. Во-первых, разозлился он на Гуссейнова, Али Алигусейновича. В нашем доме, четвертый подъезд, наверху. Живет. Как живет. Жил. Его жена родная ебнула, прикинь. Read More

1 5 6 7 8 9 11