Массовая эмиграция советских граждан в Германию началась в 1989 году. Сегодня их количество превышает три миллиона. Появилось много русских газет и журналов. Наросла культурная среда. Русская эмиграция стала проявлять общественную активность, выступать с призывами к объединению и борьбе за свои права.
Фактически мы стали свидетелями интереснейшего социологического эксперимента – около одного процента населения огромной тоталитарной страны переехали в цивилизованную демократическую страну с мощной системой социального обеспечения и получили возможность к неограниченному и естественному самовыражению. По тому, как ведут себя эмигранты в Германии, можно судить о всем населении России, если бы оно было избавлено от экономических, политических и финансовых проблем.
Эмигранты привезли с собой множество предрассудков. Отсутствие правового и демократического опыта, отрицательный социальный опыт, отношение к социальной помощи как к бесплатной и законной кормушке, ложное представление о своей и чужой истории, ксенофобия – все это естественный результат советского воспитания и советской школы. Нечто похожее произошло и с жителями бывшей ГДР. Они тоже автоматически стали эмигрантами, хотя никуда и не уезжали. Общественные предрасудки лечатся интеграцией в цивилизованной общество и временем. Но не все. На некоторые чисто советские предрассудки эмиграция в демократические страны, как ни странно, действует стимулирующе. Они не встречают общественного сопротивления и приобретают весьма причудливые формы.
Один из них – национализм. Насколько серьезна проблема, можно судить по тому, что с точки зрения самой эмиграции русских эмигрантов Германии практически нет. Есть две конкурирующие группы, русскими себя не считающие и не называющие – одни «русские евреи», другие «русские немцы». И у тех, и у других, единственный родной язык в абсолютном большинстве – русский. И те, и другие чаще всего обижаются или удивляются, когда их называют русскими. И те и другие разрабатывают и практикуют соответствующую национальную идеологию и национальные чувства. Обе группы отличаются друг от друга не культурой, а происхождением.
Немецкое государство игру фактически поддерживает. Выражением „русские эмигранты“ пользуются только журналисты. Немецкие чиновники видят перед собой две национальные группы с разным юридическим статусом – „немецкие переселенцы“ и „еврейские контингентные беженцы“. Хуже всего этнографам. Изучать „русских евреев“ и „русских немцев“ как два отдельных народа – бессмысленно. Объединить их в один объект изучения – значит стать врагом сразу и тех, и других.
Read More
