Что ждет вернувшихся домой, в Европу, вчерашних джихадистов, побывавших в плену или оставшихся на свободе, но с доказательством причастности к террористическим организациям?
— Знаменитая цитата: «Мы будем судить тебя по закону гор», почти идеально подходит к тому правовому тупику, в котором мы все оказались, пытаясь юридически квалифицировать статус иностранных боевиков-террористов, воевавших за «халифат» новейшего времени, — считает политолог Александр Зимовский.
Юридически сегодня не существует никакого халифата, кроме как в виде предмета исламской юриспруденции. Хотя в суннитской правовой традиции принято называть нормативную модель исламского государства халифатом, в самом Коране халифат вообще не упоминается. В правовом смысле война с новодельным «халифатом» никак не оформлена, статус комбатантов также является неопределённым. И то правда: вот иностранные боевики-террористы — это какой персонал? Военный или духовный?
Все эти «энтузиасты», которые воевали на стороне ИГИЛ, идут по разряду религиозных/идеологических активистов, взявшихся за оружие по причинам, которые в большинстве европейских стран подпадают под категорию «свобода совести и вероисповедания». По отношению к субъектам, отрезающим чужие головы на камеру, звучит дико. Но в правовом смысле здесь никаких противоречий нет.
Отсюда упорное нежелание большинства стран заниматься репатриацией боевиков-террористов. Скажем, возвращается некий британский подданный, засветившийся в Сирии с оружием в руках в момент активного огневого контакта.
Его в допросную. А он говорит: «А это я против бесчеловечного режима Асада воевал. Вы ж его тоже бомбили, мы там, в пустыне смотрели все вместе по спутнику, как вы это лихо делали. Мы даже покричали «Аллаху акбар», так нам понравилось». И адвокат такой: «Если у вас нет больше вопросов, то мы пойдём».
Разумеется, я утрирую, однако в большинстве случаев ситуация именно такова, и не только на Острове, но и на континенте. Дело в том, что доказательная база по иностранным боевикам-террористам практически отсутствует. Даже на косвенных не сильно прокачаешь.
Второй аспект – возвращение семей иностранных боевиков-террористов. В лагере аль-Хол в Сирии сидит 74.000 перемещённых лиц, из которых 50.000 детей и 20.000 женщин. Они все – родня бойцов «халифата». Многие имеют паспорта западноевропейских государств. И полное право на репатриацию, по законам стран происхождения. В хорошем, то есть в правовом смысле. Насколько велика вероятность, что под никабом юной француженки Гюльчатай окажется закалённый в боях Чёрный Абдулла?
Французы считают, что достаточно велика, поэтому у них весьма жёсткое законодательство, специально разработанное под сложившуюся ситуацию. И у англичан жёсткое, и немцы начинают проявлять твёрдость. Однако в этом лесу пик имеются многочисленные правовые поляны.
В юридической неразберихе гипотетическим шахидам и организаторам террористических ячеек весьма вольготно. Считается, что на весь Евросоюз приходится огулом 2770 человек, которые уже помечены как иностранные боевики-террористы. Европол на пике конфликта определял численность воюющих за «халифат» европейцев в 5000 человек. Но пока ничего не было известно о том, сколько из них по возвращении были осуждены и приговорены.
На Востоке подход несколько другой. В Ираке за принадлежность к ИГИЛ полагается виселица. В апреле прошлого года багдадский суд по этой статье за 2 часа вынес 14 смертных приговоров, все приговоренные были женщины.
С 2017 года в иракские суды поступило свыше 10.000 дел, связанных с принадлежностью к «халифату». Почти 3000 дел дошли до приговора, причём в 98% случаев подсудимые были признаны виновными.
Я это всё рассказываю, как пример разных подходов к проблеме иностранных боевиков-террористов. Полярность более чем заметна. ЕС, например, устойчиво продвигает идею решать проблему на наднациональном уровне. На этом фоне всё чаще ведутся разговоры о создании международного трибунала по ИГИЛ. Идея, в первой аппроксимации, хорошая. Но поскольку мы за всё хорошее, нас не проведёшь.
Вы все свидетели того, как под давлением Запада создали международный трибунал по всей Югославии, а чёрную подсудимую скамью полировала одна Сербия. Поэтому гипотетический международный трибунал по ИГИЛ может, как и положено в сказках Шехерезады, быстро превратиться в трибунал по Асаду и Сирии. Меж тем как причины появления ИГИЛ надо искать в Лондоне и Вашингтоне, да они и сами не стесняются извиняться за такую промашку.
Следовательно, проблему иностранных боевиков-террористов придётся решать в рабочем порядке, применяя индивидуальный подход в виде национального антитеррористического и миграционного законодательства.