Хотя камыш и тростник растут иногда в обыкновенных мокрых болотах и даже в топких, на местах, которые потверже, как я уже говорил, но есть собственно камышистые, или тростниковые, болота, принадлежащие только по почве к роду болот мокрых.Они покрыты мелкими кочками и отдельными кустиками камыша, именно на них или около них растущими. Травы на таких болотах бывает очень мало, и хотя они грязноваты, но не топки, и мелкий скот может бродить по ним без всякого затруднения и опасности завязнуть, что часто случается в болотах топких.
Вообще в болотах, больше или меньше, растут разные породы мхов, но есть собственно моховые болота, непременно поросшие лесом и преимущественно еловым; они же называются и глухими. На черноземной почве болота такого рода — редкость, почему и в Оренбургской губернии их очень мало, но зато Московская губерния, кроме южной стороны, изобилует ими.
Они не топки, но мягки и пухлы. В дождливую погоду бывают очень мокры, а в засуху на полянах или там, где лес редок, иногда совершенно высыхают, ибо не поддерживаются ни подземными ключами, ни открытыми родниками, ни паточинами. Лесные, моховые болота обязаны своим происхождением близости глиняного грунта, не пропускающего сквозь себя дождевую воду: она стоит на нем, как на глиняном блюде, и верхний пласт земли, плотно лежащий на глине, постоянно размокая, разбухая, лишенный солнечных лучей от навеса древесных ветвей, производит мох. В таких болотах родится, иногда в великом изобилии, клюква и брусника; красивая зелень последней известна всем, ягоды же служат лакомою и питательною пищею для некоторых пород лесной дичи, равно как и для людей.
Наконец, есть болота зыбкие, которые народ не совсем верно называет трясинами, ибо они не трясутся, а зыблются, волнуются под ногами человека, ходенем ходят, как говорит тот же народ. Это не что иное, как целые озера, по большей части мелкие, но иногда и глубокие, покрытые толстою и очень крепкою пленою, сотканною из корней болотных растений, кустов и деревьев, растущих в торфяном грунте.
Иногда посреди таких болот остаются незаросшие более глубокие места прежнего озера. Природа медленно производит эту работу, и я имел случай наблюдать ее: первоначальная основа составляется собственно из водяных растений, которые, как известно, растут на всякой глубине и расстилают свои листья и цветы на поверхности воды; ежегодно согнивая, они превращаются в какой-то кисель — начало черноземного торфа, который, слипаясь, соединяется в большие пласты: разумеется, все это может происходить только на водах стоячих и предпочтительно в тех местах, где мало берет ветер.
Сергей Тимофеевич Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии»
(последует)