Последний город в южной Литве на берегах Немана, имевший важное значение в истории Литовскаго народа — был Гродно. Основание его произошло в глубокой древности, потому что ни в какой летописи его отыскать не возможно. Самое название явственно свидетельствует, что Гродно основано Славянами. — В первый раз упоминается о нем в Ипатьевской летописи, под 1128 годом, как о столице отдельнаго удела.
В 1183 году произошел в нем от грома такой пожар, что целый город, с каменными церквями, сделался добычею пламени. Жители в продолжении нескольких лет отстроили снова город, но скоро постигло его несчастие ужаснее пожара. В 1241 году Кайдан, военачальник Батыя, приступил к нему с толпами Татар. На правой стороне Немана, на возвышенном берегу, стоял деревянный замок, в котором Гродненский удельный князь Георгий Глебович, отражая неустрашимо нападение неприятеля, пал посреди ожесточеннаго боя, а замок взят и разорен до основания. Долго видны были одне развалины его посреди, ужасным образом опустошенных окрестностей. В таком виде нашел его в том же году князь Литовский Ердзивилл Монтвилович, племянник великаго князя Миндовга, который послал его искать удела в землях Славянских.
Ердзивил возобновил город, обвел его валом и деревянною стеною, а близ вала, по обыкновению Славян, соорудил столб, т. е. укрепленную башню. С тех пор Гродно находилось уже под властию Литвы. В 1278 году князья Галицкие, призвав на помощь Татар, силились отнять у Литовцев эту крепость; но, не имев удачи в своем намерении, принуждены были его оставить. Наконец Крестоносцы, начав продолжительную и кровопролитную борьбу с Литвою, обратили свои удары и на Гродно.
В 1276 году, при покорении Немцами Судавии, часть жителей той страны, избегая насилия Крестоносцев, перешла в Литву под начальством вождя своего Скурдона, и с позволения в. князя Тройната поселилась в окрестностях Гродно. Преследуя беглецов и желая отомстить Литовцам, за оказанное им покровительство, великий магистр Конрад Тирберг, в 1284 году переправился с сильным войском через Неман и осадил Гродно. Проводником ему служил Скомунд, родом из Судавии, но принявший крещение и посвятивший услуги свои ордену. После упорнаго и отчаяннаго сопротивления, город был взят, снова превращен в развалины, и ужасно опустошены его окрестности, в которых награблена богатая добыча и взято множество пленных.
По удалении Крестоносцев, Витенес возобновил город и замок; но в 1296 году командор Сигфред Рейберг привел под стены его из Пруссии сильное войско. В этот раз Крестоносцы не могли овладеть замком; а потому сожгли его предместия и удалились. С тех пор Крестоносцы безпрерывно обращали усилия свои на Гродно, как на ближайшую к пределам Пруссии крепость в верхней Литве и ключ ко входу во внутренность ея.
И так в 1306 году, во время войны Витенеса с Польшею, рыцарь Альберт Гаген приблизился к стенам Гродно, думая овладеть им нечаянно. Бдительный гарнизон предупредил его намерение и отразил его с уроном. Предместия однакож били выжжены. Кенигсбергский командор Ебергард Вирнемберг, узнав о сожжении предместий, надеялся легко овладеть замком и привел под стены его 100 рыцарей и 6000 конницы. Но осажденные, получив подкрепление, изумили неприятеля, сделав вопреки ожиданию его вылазку, и напав на него с неустрашимостию. Битва продолжалась целый день и утомленные Крестоносцы, претерпев большой урон, ночью возвратились за Неман.
Спустя шесть лет, ожесточенные неприятели Литвы собрали грозное ополчение и двинули его к Гродно, надеясь найти город без защиты. Но узнав, что Витенес с сильным войском расположил стан под стенами крепости, неосмеливались пробовать счастия в борьбе с в. князем, и возвратились без успеха. Частыя нападения Крестоносцев на Гродно и важность этого пограничнаго места, сделавшагося складом военных запасов Литвы, заставили и в. князя обратить на него особенное внимание. Сделаны были новыя сильныя укрепления, увеличено число защитников города, а начальство над ним, равно как и над всею этою областию поручено сыну славнаго Довмонта Псковскаго, храброму и благоразумному старосте Давыду.
Остановимся на несколько минут при имени этого необыкновеннаго человека и сойдем с предположеннаго нами пути. Не возможно не привести на память подвига Давыда, которым он ознаменовал любовь и благодарность родимому своему городу. К томуже пример этот составляет одно из многих других доказательств, как близки были Руси отношения к Литовцам, до их соединения с Польшею.
В 1324 году, осенью, Крестоносцы, не обращая внимания на существовавший между ими и Псковитянами мир, перебили Псковских охотников, рыбаков и купцов, занимавшихся своим промыслом на берегах озера Пейпус и реки Наровы. Псковитяне, будучи слишком слабы, чтобы думать об отомщении ордену, обратились с просьбою о помощи к Давыду. Сын Доимонта, помня великое имя отца и храня искреннюю любовь к месту своего рождения, собрал охотников и поспешил с ними на зов бывших своих сограждан. Соединясь с Псковитянами, прибывшими толпами под его знамена, он ворвался в Эстонию, проник до Ревеля, ограбил Дерптское епископство, и с 4000 пленных и богатою добычею возвратился в Псков, и оттуда в Гродно. На следующий год, весною, магистр Гредт Иоцке приступил с войском к Пскову, игромя его стены в продолжении 18 дней, сделал в них большия повреждения и готов уже был взойти на них по приставленным лестницам. Прибытие Изборскаго наместника князя Евстафия с вспомогательным войском, который ударил в тыл Крестоносцам, остановило во время их успехи. Но по отражении Евстафия, неприятели стеснили город еще более прежняго. Псковитяне, прося напрасно помощи у Новгорода, обратились вторично к Давыду, который быстро прибыл с войском под стены города, разгромил силы Крестоносцев, отнял у них награбленную добычу, забрал военные запасы, машины, знамена и заставил заключить с республикою восмилетнее перемирие.