24 мая 1377 года в Майшягале скончался великий князь литовский Ольгерд Гедиминович. Как ни странно, общеевропейский исторические хроники этой смерти не заметили. В тот год ничего не случилось выдающегося, кроме возвращения римских пап из Авиньона в Рим. Столетняя война идёт ни шатко, ни валко. Почти одновременно с Ольгердом умирает Эдуард Третий, король Англии, войска которого били французов при Креси, при Пуатье, и взяли Кале. На этом фоне смерть языческого князька из дикого медвежьего угла в тевтонском орденском Пограничье, прошла незамеченной Параллельно в Европе продолжается затяжной кризис, вызванный Великой Чумой. Хотя после её окончания прошло четверть века, демографические последствия ещё крайне тяжелы. Что же происходило тогда к востоку от Западного Буга?
А тем временем у средневековых белорусов всё шло относительно неплохо. Построили, между прочим, Лидский замок, вот на картинке его художественная реконструкция.
Крепостного права ещё нет, земли хватает, княжеские подати взимают натурой, на войну ходить не надо. Война во времена покойника Ольгерда, как и во времена Гедимина, остаётся частным делом литовского и русского/белорусского боярства.
Именно боярства. Запомните, никакой шляхты в Средневековой Беларуси не было до начала XVI века. Равно как и не было никаких титулов, кроме княжеских (младшие Рюриковичи) и великокняжеских (Гедиминовичи). Средневековые белорусские и литовские бояре — служилый класс (как учил Маркс), или служилое сословие. Однако у них не было ни корпоративности, ни особых сословных привилегий. У них даже нет понятия о геральдических эмблемах и прочих гербах.
В XIV веке Средневековая Беларусь в административном плане была устроена по земским порядкам. То есть разделялась на земли, волости, и нижний сельский уровень. На каждом этом уровне сидело белорусское служилое боярство. Были бояре витебские, полоцкие, волковыские, минские, пинские, оршанские, копыльские, узденские, клецкие и так далее. Старшинство средневекового белорусского боярства определялось старшинством города. Полоцкие бояре считались выше, скажем, бояр ушачских/лепельских. А виленские бояре были повыше полоцких.
В Европе любой рыцарь считался равным королю в сословном плане, как полноправный участник рыцарской вненациональной корпорации. Белорусское боярство имело лестничную иерархию, которая определялась местожительством. А ещё уровень боярства определялся близостью к великому князю литовскому. Чем выше ты сидел на великокняжеской службе, тем круче ты был весь такой из себя боярин. История пекаря Войдылло, ставшего ближним боярином, который вертел сначала Ольгердом, а потом Ягайлой, всем тогдашним хронистам хорошо известна.
При Гедимине, Ольгерде, Кейстуте, а затем при Ягайле и Витовте средневековые белорусы и литовцы судились по Русской Правде. И было установлено, что по смерти боярина наследникам передаётся собственность его, но не статус (статья 86 Русской Правды):
О заднице боярьстеи и о дружьнеи
Аже в боярехъ любо въ дружине, то за князя задниця не идеть; но оже не будеть сыновъ, а дчери возмуть.
Несколько слов о населении. В каждой популярной книжке о великом княжестве Литовском вы можете прочесть про его необъятную территорию. При Ольгерде эта территория приближалась уже к миллиону квадратных километров (Витовт доведёт эту цифру до миллиона, об этом я расскажу в других заметках).
Границы Ольгердовой державы я отметил красным. Территория территорией, но вот как быть с населением? Вопрос не праздный. Население — это харч и мобилизационные возможности, то есть главные условия эффективной средневековой войны. С этим после Ольгерда было хреновато.
Единственной сопоставимой по территории с великим княжеством Литовским страной было Французское королевство. Итак, на момент смерти Гедимина население Франции составляло 22,2 миллиона человек. В Средневековой Беларуси тогда проживало много меньше миллиона, а в целом во владениях Ольгерда количество народу доходило до 1,5-1,7 миллиона человек. Великая Чума сократила население Франции до 12 миллионов человек в 1400 году (заметьте, даже такой численности населения Беларусь не смогла достигнуть за всю свою историю, от основания Полоцка до сегодняшнего дня). Кстати, от чумы у нас пострадал только Полоцк, в котором вымерло много народу в 1349 году. В общем и целом, княжество великое Литовское было пустынным и малолюдным местом. Однако нет худа без добра — было где коней пасти, так что Литва славилась качеством конского состава. А что же прихваченные Ольгердом территории?
Скоро только кошки родятся. Поэтому колонизация Волыни и Подолии начнёт приносить свои плоды Вильне много позже. А самыми густонаселёнными областями Ольгердовой Литвы оставалась собственно Литва и Средневековая Беларусь. Это и житница, и кузница, и здравница великого княжества Литовского. И вот это ядро великого княжества всё равно остаётся бедным. Всех печенек и ништяков, нажитых Гедиминовичами честным непосильным трудом в течение всего XIV столетия, хватило на постройку лишь двух каменных замков небольшого размера — Лидского и Кревского (на белорусской территории). На картинке опыт художественной реконструкции Кревского замка.
В XIV веке воздвигается в Новогрудке каменная башня, обнесённая деревянными стенами. Замок появится там много позже. Сама Вильна ещё только начинает получать каменный пояс оборонительных сооружений (т.н. “башню Гедимина” построит Витовт лет через 40 после смерти Ольгерда).
И пока мы видим Ольгердово наследство как большие пустынные территории, которые каждый проходящий мимо мадьяр, поляк, татарин, молдаванин считает своими, и хозяйничает/грабит/берёт то, что плохо лежит исключительно по своему усмотрению. В самой коренной Литве продолжается война с тевтонами; одна лишь Средневековая Беларусь тихо дремлет в таёжных лесах. Время от времени наезжают великокняжеские тиуны в полюдье, берут выход/подати мёдом, воском и пушным товаром. Еды хватает, только успевай прятать от внеплановых реквизиций. Деньги как таковые отсутствуют, изредка притекая из-за польской границы или от ганзейских купцов.
Вот это-то ядро своих владений — Виленскую волость, Витебск, Минск, Новогрудок — Ольгерд предназначил детям от второй жены — Ягайле и младшим его братьям (Вигонду, Киргайле, Скиргайле, Лугвеню, Мингайле, Свидригайле и четырём дочерям). Ягайле, как виленскому князю, досталось и старшинство среди Гедиминовичей. Но старшие братья, сыновья первой семьи Ольгерда, не мирятся с этим. А в самом центре этого вкусного куска предстоит нам увидеть кровавую драму. Переживший Ольгерда дуумвир князь Кейстут владеет Жмудью, Троками, Городенской и Дорогичинской землей и Подляшьем. Но уже ясно, что литовский Боливар не выдержит двоих.
(последует)