Год назад Владимир Путин покинул саммит большой двадцатки в австралийском Брисбене после шквала критики и недвусмысленных знаков неприязни со стороны западных лидеров. Бывший канадский премьер-министр Стивен Харпер едва снизошел до рукопожатия с российским лидером. Премьер-министр Британии Дэвид Кэмерон в открытую высмеивал его в беседе с репортерами. Хозяин мероприятия, бывший премьер-министр Австралии Тони Эббот устроил шоу из своих намерений «схватить Путина за грудки».
Официальные источники информации, бурно выражавшие вполне предсказуемый восторг в связи с этими очевидными подтверждениями успешной международной изоляции России, радостно похлопывали друг друга по плечу. Дело сделано. Больше никто не хочет слушать Россию, так ведь?
Что ж, перенесемся в нынешний год на саммит той же G20, проходящий на этот раз в турецкой Анталье. Как же все изменилось за этот год! Больше никто не фотографирует, тщательно скрываясь, покинутого всеми российского президента, с которым никто не желает беседовать за завтраком. На этой неделе западные лидеры, после ряда серьезных геополитических просчетов, вынуждены обращаться с Россией, как с партнером, а не с вечным «негодяем», хотят они того или нет.
В связи с этим можно предположить, что в ближайшее время мы увидим подобную смену настроений и риторики в сообщениях и аналитических материалах ведущих западных СМИ, посвященных сирийскому конфликту.
Теракты в Париже стали отрезвляющим «холодным душем» для Запада
Словно карточный домик стала разваливаться вся западная система интерпретации сирийских событий после трагических террористических актов в Париже в прошлую пятницу.
В воскресенье бывший заместитель директора ЦРУ Майкл Морелл заявил в интервью CBS, что он абсолютно убежден в том, что американская стратегия в отношении ИГИЛ «не работает». Более того, он полагает, что пора рассмотреть вариант, в котором Башар аль-Асад являлся бы «частью решения, а не частью проблемы», и в рамках которого Соединенные Штаты и Россия, вместе с сирийской армией и международными партнерами объединили бы усилия в борьбе против ИГИЛ.
В понедельник нынешний директор ЦРУ Джон Бреннан заявил во время своего выступления в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне, что существует настоятельная необходимость в активизации Соединенными Штатами и Россией антитеррористической операции в Сирии.
Через несколько часов, позиционируя себя в качестве посредника в американо-российском сотрудничестве по Сирии, французский президент Франсуа Олланд заявил членам своего парламента, что несмотря на плохое отношение Франции к Башару аль-Асаду, «нашим врагом в Сирии является все же группировка Даеш (ИГИЛ)». За этим последовали первые комментарии от Барака Обамы и Дэвида Кэмерона, в которых звучала новая «открытость» к диалогу и компромиссу с Москвой. Это поистине «великие перемены» после четырех лет ледникового периода на фоне полного отсутствия прогресса в сирийском урегулировании.
Как отреагируют средства массовой информации?
Без сомнений, это крайне щекотливый момент для большинства официальных СМИ, в течение долгих лет неуклонно «проводивших линию», согласно которой мотивы внешней политики России обязательно являются низменными и преступными, упорно и беспрекословно осуждавших любые предложения и заявления, исходившие из Кремля, независимо от того, были они конфронтационными или наоборот, миролюбивыми.
Можно припомнить, как в первые недели российской военной кампании в Сирии многие влиятельные западные источники сознательно обманывали своих зрителей и читателей, утверждая, что Россия вообще не бомбит объекты ИГИЛ. Некоторые зашли столь далеко, что высказывали абсолютно абсурдные предположения, согласно которым, нанося удары по целям других повстанческих группировок, Россия фактически выполняет функции военной авиации ИГИЛ.
После того, как все убедились, что Россия наносит удары с воздуха как по целям ИГИЛ, так и по другим анти-асадовским вооруженным группировкам, результатом стала волна нелепых комментариев, авторы которых пытались защитить связанные с аль-Каедой вооруженные формирования, называя их «умеренной оппозицией» и совершенно упуская из виду тот факт, что как минимум часть этих так называемых «умеренных» столь же охотно обезглавливают своих врагов, как это делает ИГИЛ, и сажает в железные клетки женщин, чтобы использовать их в качестве живого щита. Можно было бы считать, что это крайняя точка лжи, но в «New York Times» появилась статья, в которой оправдывались бойцы так называемой «Свободной сирийской армии», воюющие заодно с группировкой «Джабхад аль-Нусра», сирийским филиалом аль-Каеды, только потому, что они не очень довольны этим союзничеством.
Идея о том, что «Россия помогает ИГИЛ» была вброшена в момент всеобщей растерянности после того, как российский авиалайнер был уничтожен две недели назад над Синайским полуостровом, предположительно в результате взрыва бомбы, подложенной ИГИЛ. Но даже тогда Запад не особенно хотел шевелиться. Хотя обычные люди массово выражали свое сочувствие жертвам, в средствах массовой информации основным мотивом было то, что Россия получила заслуженную расплату за свое вмешательство в Сирии. Интересно, какие же чувства вызвали кровавые теракты в Париже, несмотря на то, что Франция также вмешивалась в сирийский конфликт? Отметим, что когда группировка ИГИЛ нанесла удар по России, это было просто возмездием, которого следовало ожидать, а вот когда удар был нанесен по Западу, он был единодушно назван актом терроризма, для которого не было и не могло быть никаких оснований.
Итак, после недавней серии террористических актов в Париже и явной вновь возникшей готовности Запада сотрудничать с Путиным, официальным СМИ придется как-то по новому взглянуть на свои упорные усилия изобразить Россию в качестве «главного злодея» в связи с сирийским кризисом. Хотя вполне вероятно, что мы увидим существенное изменение тона сообщений, возможно с некоторыми одобрительными высказываниями в адрес предлагаемой международной коалиции по борьбе против ИГИЛ, не следует ожидать, что официальные СМИ напомнят своей аудитории, что Москва предлагала создание этой коалиции в течение почти двух месяцев, однако эти призывы не могли достичь «глухих ушей», отвергались Вашингтоном и высмеивались теми же журналистами и аналитиками, которые сейчас внезапно обнаружили, что идея объединения усилий стала более привлекательной.
Впрочем, вполне вероятно и то, что западные источники информации попытаются извратить суть последних событий и изобразить все таким образом, якобы Запад позволил России присоединиться к выдвинутой и контролируемой им инициативе, так сказать, «вернутся к своим». В сущности, что-то подобное уже высказывается, но это столь жалкие и безуспешные попытки «сохранить лицо», что они почти не заслуживают упоминания.
Побеждает в пиар-войне или просто обращается к здравому смыслу?
Незадолго до терактов в Париже некоторые аналитики выражали тревогу и предупреждали о том, что Путин побеждает в «пиар-войне» вокруг Сирии. После случившегося, заявления Москвы больше не выглядят как пиар-комбинации, а скорее как обращения к здравому смыслу.
Никаких слов не будет достаточно, чтобы выразить, насколько тяжело сознавать, что 132 невинных человека должны были погибнуть на улицах Парижа, прежде чем Обама, Кэмерон и прочие поняли, что Россия может быть незаменимым партнеров в борьбе против ИГИЛ, и что несогласия по поводу дальнейшей судьбы аль-Асада не должны стать «алтарем, на котором будет принесена в жертву вся Сирия».
Если бы это понимание было достигнуто в 2010 году, когда сирийской правительство предлагало западным державам возможность объединиться и победить ИГИЛ! Или в 2012 году, когда Россия, согласно некоторым сообщениям, выдвигала Западу предложение, в соответствии с которым уход Асада от власти являлся частью всеобъемлющего мирного соглашения.
Вместо этого была бесконечная упрямая тягомотина, «Асад должен уйти», причем стремление к «смене режима» любой ценой прикрывалось гуманитарными мотивами, в то время как число жертв среди сирийского населения выросло до сотен тысяч, а боевики ИГИЛ воспользовались хаосом и распространили свои отвратительные щупальца повсюду в Сирии.
Прогресс, достигнутый во время саммита большой семерки в Анталье, выглядит многообещающим. Во всяком случае его можно считать первым лучом надежды на то, что все стороны сегодня достаточно осознают, каковы ставки в игре, и готовы на существенные компромиссы. Если все так и останется после того, как лидеры стран большой двадцатки покинут Турцию и улетят домой, это будет огромной внешнеполитической победой для России. Однако, что бы ни случилось, можно быть уверенными, что интерпретация событий в СМИ будет мгновенно меняться в любую сторону вместе с официальной линией.
Стало очевидным, что разгром ИГИЛ потребует международного сотрудничества, и что Россия является важнейшим участником этой борьбы. Что является не столь ясным, и никто из аналитиков не может предсказать этого, будет ли масштабная скоординированная операция по нанесению бомбовых ударов в Сирии и Ираке хоть сколько-нибудь более эффективной, чем раздельные операции, проводившиеся до сих пор. На этот вопрос действительно очень трудно ответить.