Суть заключена в названии. Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) включает 6 стран – Китай, Казахстан, Киргизстан, Россию, Таджикистан и Узбекистан. Она намерена стать господствующей структурой безопасности в регионе, но её происхождение и цели главным образом китайские. С точки зрения Запада, большую обеспокоенность вызывает тот факт, что группа пришла к соглашению о расширении состава: создаётся аналог НАТО под предводительством Китая, к которому, по-видимому, тянутся даже друзья США, те же Индия и Пакистан. Однако это неправильное понимание того, к чему стремится ШОС. Она действительно бросает вызов возглавляемому США мировому порядку, но не столь серьёзный.
В середине сентября в столице Таджикистана Душанбе состоялся 14 ежегодный саммит ШОС. Было принято решение о разработке процедуры расширения состава, сначала для стран-наблюдателей. Вероятно, что Индия и Пакистан войдут в состав ШОС в следующем году. Находящийся под санкциями ООН Иран в настоящее время такой возможности лишён. Ещё один наблюдатель, демократическая Монголия, долгое время сомневается по поводу присоединения к группе, которая напоминает авторитарный клуб. У Афганистана, который последним получил статус наблюдателя, другие приоритеты.
Саммит ШОС прошёл следом за состоявшимся в Уэльсе саммитом НАТО. Это дало журналистам из России и Китая возможность повозмущаться по поводу «холодной войны» и оживляющего НАТО «конфронтационного» мышления, а также погордиться отличиями ШОС от того, что Сергей Лавров назвал «пережитком прошлой эпохи».
В августе ШОС провела крупнейшие военные антитеррористические учения на территории китайской области Внутренняя Монголия, в которых были задействованы более 7 тысяч военнослужащих. Однако сторонники ШОС настаивают на том, что это не подобный НАТО военный союз, а «партнёрство», созданное не с целью борьбы с противниками. Это не совсем так. ШОС всегда была направлена против 3 врагов, пусть они и представляют собой отвлечённые понятия. Это 3 «силы зла» — терроризм, сепаратизм и экстремизм. Это Синьцзян для Китая, Чечня для России, Ферганская долина и границы с Афганистаном для центральноазиатских членов ШОС. Все участники группы сталкиваются с угрозой исламского экстремизма.
Отсюда и призыв Си Цзиньпина к тому, чтобы «ШОС сосредоточилась на борьбе с религиозным экстремизмом и интернет-терроризмом». В последнее время у Китая обострились проблемы с жестоким экстремизмом исповедующих ислам этнических уйгуров. Уйгурские боевики совершили ряд терактов в Синьцзяне и других частях Китая. Они также сражаются в рядах джихадистских группировок по всему миру – например, в пакистанской Зоне племён. Поступают сообщения, что они присоединились к борьбе «Исламского государства» в Ираке и Сирии. В этом месяце 4 уйгуров были задержаны на индонезийском острове Сулавеси по подозрению в связях с ИГ.
Эти люди покинули Китай через Юго-Восточную Азию. Одним из успехов, достигнутым за последние годы Китаем в Центральной Азии, стало сотрудничество с местными властями в депортации нелегальных мигрантов (по большей части, уйгуров), так что всё большее их количество выбирает дорогу через Лаос и Таиланд. Однако этот успех, вероятно, является скорее результатом растущего присутствия и коммерческого влияния Китая в регионе и соглашений о выдаче, чем данью авторитету ШОС. То же самое относится к экономическим целям, поставленным Китаем перед ШОС. Все страны организации находятся на «Новом шёлковом пути», идею которого продвигает президент Си. Однако мечту построят двусторонние сделки, а не коммюнике саммита ШОС.
Таким образом, если рассматривать ШОС не как региональный оборонительный блок, а как попытку бороться с международным терроризмом и укреплять связи в других областях, она выглядит не столь угрожающе. Её привлекательность для Индии и Пакистана представляется более объективной, особенно учитывая, что вывод НАТО из Афганистана может привести к нестабильности в регионе. Членство повлечёт за собой некоторые затраты, но может принести и определённые выгоды. Так, расположения Индии добиваются и Китай (на прошлой неделе Си нанёс широко освещаемый визит), и Америка. Членство в ШОС может дать Индии возможность продемонстрировать независимость внешней политики и отказ присоединяться к антикитайскому блоку.
Однако для Китая и даже в большей степени для России вступление Индии – это палка о двух концах. С одной стороны, ШОС меньше будет напоминать замкнутый на Центральной Азии клуб, возрастёт и глобальное значение организации. Но судя по опыту других региональных групп, расширение неизбежно происходит в ущерб слаженности действий. Даже под руководством такой сильной личности, как Нарендра Моди, Индия не будет чувствовать себя комфортно в авторитарном клубе. Возможности ШОС уменьшатся.
В действительности Россия и Китай, по-видимому, не определились с тем, насколько влиятельной они хотят видеть ШОС. 4 члена ШОС входят также в возглавляемую Россией Организацию договора о коллективной безопасности. Россия также надеется, что её Евразийский союз с Беларусью и Казахстаном может расшириться. В свою очередь, Китай начал проявлять активное внимание к другой организации с громоздким названием Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА).
Но занимаясь описанием возможных разногласий между организациями, которые продвигает Китай, можно не увидеть сути. Лидирующая роль Америки в Азии основана на ряде двусторонних соглашений о безопасности, каждое из которых открыто для членства Китая. Сама Поднебесная выстраивает всевозможные организации: ШОС, СВМДА, БРИКС, Трёхстороннюю комиссию с Японией и Южной Кореей (в данный момент пробуксовывающую) и Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство. Их объединяет важная (иногда и ведущая) роль Китая, а также отсутствие в их составе США (которым резко отказали даже в статусе наблюдателя в ШОС).
Китай не просто бросает вызов существующему мировому порядку. Медленно, беспорядочно и по-видимому, без чёткой цели, он строит новый.