Шеф украинской полиции объявил майдан «проектом ФСБ». Я в очередной раз подивился, как причудливо тасуется колода. Здесь, наверное, надо вам напомнить, что такое майдан в глазах тех, кто был активно вовлечён в этот проект. Не проект ФСБ, а проект, натурально, ЦРУ. ФСБ появилась позже, когда новым хозяевам Украины майдан стал нахуй не нужен.
Конечно, активисты майдана не считали себя марионетками, напротив, они сами метили в кукловоды. Вот характерный фрагмент из интервью популярного гражданского украинского журналиста Мустафы Найема русскому либеральному ресурсу «Кольта».
«— Каким образом майдан манифестирует свои желания в политическое пространство?
— Очень просто. Вы видели народное вече по воскресеньям? Когда выходят политики и предлагают какие-то решения, а майдан это принимает одобрительным гулом или отвергает освистыванием.
— То есть у майдана есть только ответ «Да» или «Нет»?
— Да, так и есть. Политики должны предлагать майдану решения, которые его устроят, и эти решения должны быть простыми. Потому что сложные решения могут казаться подозрительными. То есть если, скажем, Яценюк приедет с пакетом антикоррупционных законов и приедет при этом на очень дорогой машине, то это будет подозрительно и сложно.
— Вы все время говорите «майдан». Кто есть майдан? Ведь есть политики, которые эту массу как-то структурируют, — тот же Парубий, Ярош и т.д. ?
— Майдан — это каждый, кто туда приходит. В некотором смысле каждый киевлянин или украинец — это часть майдана, потому что он может прийти туда и выразить свое мнение, сказать это самое «да» или «нет». И так называемые лидеры выполняют здесь лишь вспомогательную функцию.
— Можно ли сказать, что на Украине формируется сейчас новый тип политической системы — Запорожская Сечь — с майданом, который является источником власти и последней инстанцией?
— В некоторой степени — да».
Сходную точку зрения демонстрировал лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош, видевший в майдане инструмент прямого влияния на политику и явно метивший в кингмейкеры, формирующие новую украинскую политическую элиту.
«— Что такое на сегодняшний день власть в Украине? На что конкретно влияет Верховная рада, Кабинет министров, Совет майдана, кандидаты в президенты и «Правый сектор», то есть какие-то сферы влияния кто за что отвечает и как они кооперируется?
Дело в том, что «Правый сектор» с самого начала занимал позицию такую, что целый государственный список Украины должен был быть единым и проводиться через весь Майдан. Мы удовлетворены существующей властью? — Нет, не совсем, потому что не состоялась смена системы власти, а для «Правого сектора» на начальном этапе была задача централизации майдана. И сейчас получается то, что люди, которые занимают позиции во власти, не всегда делают то, чего требует украинский народ, и если бы не внешний враг, не оккупация Крыма, не провокация антигосударственных выступлений на востоке Украины и на юге Украины, то, наверно, ситуация была бы немножко другая. И сферы влияния были бы другие, и вряд ли бы те люди, которые сейчас занимают посты на высшем государственном уровне, занимали бы те посты, но мы прекрасно понимаем, что на данный момент нельзя расшатывать ситуацию — внешний враг объединяет все эти силы. И поэтому мы пытаемся быть максимально корректными, хотя оставляем для себя право конструктивной критики по отношению к конкретным шагам власти. Ну как Арсен Аваков и определенный конфликт между ним и «Правым сектором», как вы знаете. И мы критикуем конкретные назначения в службе безопасности, которые не соответствуют интересам украинского народа. И мы пытаемся снимать тех людей, которые не проходят народную люстрацию и «Правый сектор» остается революционной силой, которая пытается очищать государственную структуру, структуру власти от всякого беспорядка и от тех, которые не дают возможности украинцам добыть свободу».
Ну, то есть сам факт майдана как «проекта» не нуждается в доказательствах. Его механизмы были сформированы ещё в ходе выборов 2004 года, доказали свою эффективность и было бы глупо ими не воспользоваться при наличии имеющегося на Украине значительного числа полезных идиотов. Однако в какой-то момент разработанная кураторами майдана тактика дала сбой.
Майдан в его текущей версии был оформлен как тактика легальной революции, то есть обеспечивал захват власти с относительно умеренным применением насилия и кровопролитий. Таким образом, по замыслу организаторов, можно было избежать глубокого раскола нации, риск которого несёт любая революция, тем более революция фашистского толка. Однако неформальные лидеры майдана, сформировавшиеся на волне стихийной, вылезшие в вожди явочным, скажем так, порядком, не учли способность старой украинской элиты приспосабливаться.
После майдана украинская элита вернула старую политическую конфигурацию (избрание П.В.Порошенко). А потом с удовольствием и особым цинизмом воспользовалась плодами победы не только для того, чтобы раздербанить всё, что нажил честным непосильным трудом В.Ф.Янукович, но и для того, чтобы пресечь поползновения «бешеных» к корыту державной власти. Демпфером стал не новый, в общем-то принцип «война всё спишет». Спишет на пушечное мясо в том числе и майдановских активистов.
Таким образом, украинский олигархат и его частные силовые структуры не только приспособились к революции и остались целыми и невредимыми, но и нарастили мускулы для того, чтобы в любой момент поставить под вопрос существование майдана, как неконвенционального инструмента передела власти и собственности.
Натурально, что в этих новых-старых условиях политического торга быстро дали знать о себе никуда не девшиеся противоречия. И мы видим обоюдную неприязнь голодных по-прежнему революционеров с дрекольем, в масках и балаклавах к толстожопым функционерам из партийного сортира верховной рады, которые оказались куда как талантливее уличных маргиналов в борьбе за тёплые местечки и вкусные аппаратные и бизнесовые позиции. Недовольство ещё больше выросло, когда уже пристроившиеся «умеренные» со всё большим нажимом стали требовать прекращения революционного разгула.
Собственно, это и не скрывается – прижившимся в тёплой клоаке майдана опарышам предлагается немедленно превратиться не в жирующих навозных мух, а в трудовых пчёл, способных ужалить врага на Донбассе и немедленно сдохнуть, не долетев обратно к золотистому батону с мёдом. Поэтому и обострился вопрос ликвидации дикого лагеря в центре украинской столицы. Захват власти закончен, задача выполнена, революция может уползти обратно.
Такова историческая логика политического процесса и революционной борьбы, неумолимая, как железная поступь карательных батальонов национальной гвардии.