В прошлом месяце наш коллектив сделал прогноз о том, что украинский кризис обеспечит условия для встряски. В связи с нехваткой места и из-за того, что в других частях мира встряска видна гораздо лучше, мы попытались установить причины этой встряски лишь с европейской точки зрения. Но в этом месяце мы более внимательно рассмотрим последствия феноменального ускорения всех структурных трендов «мира после», которые действуют уже давно.
После примерно 6 лет сдерживания нормального развития системного перехода, сдерживания, вызванного потоком долларов, что вело к возобновлению искусственной зависимости мира от американского доллара, история теперь берёт свой курс. С одной стороны, США не смогли перезапустить свою экономику (этот процесс теперь стал виден благодаря 1-процентному отрицательному американскому росту, информация о чём была опубликована в конце мая, и тому факту, что текущее положение американцев только ухудшилось (долг частного сектора, пенсии, города…), а с другой, развивающиеся страны воспользовались этой «паузой» (и приложили руку к её созданию), чтобы подготовиться к заключительным и неизбежно болезненным фазам завершения кризиса, к которым мы сейчас приближаемся.
Украинский кризис и характерная агрессия против законных интересов одного из основных игроков вырисовывающегося многополярного мира – России, а равно предпринятая США попытка аннексии Европы, прозвучали финальным свистком игры. Таким образом, весь мир осознал, что США находятся на последнем издыхании, с этого времени опасны, и что возникла настоятельная необходимость двигаться дальше.
Более того, у кое-кого больше нет выбора, начиная с русских, которые вынуждены закладывать фундамент масштабной мировой геополитической реконфигурации путём подписания нашумевшего газового соглашения с Китаем о новом маршруте поставок энергоресурсов, который меняет всё, и к которому мы позднее вернёмся.
Мы собираемся изучить движущие силы и характерные особенности этой серьёзной реконфигурации в отношении трёх регионов: Азии, Ближнего Востока и Европы, и под конец предложить направления размышлений о необходимости подумать о межрегиональных отношениях завтрашнего дня.
План полной статьи:
1. В направлении региональной перегруппировки
2. Азия – что меняет российско-китайская газовая сделка
3. Ближний Восток – что меняет победа Асада в Сирии
4. Соединённые Штаты – что изменит юанизация мировой торговли
5. Европа – что изменит ослабление ведущих стран мира (Франция, Великобритания)
Настоящий публичный анонс содержит раздел 2.
[…]
Азия – что меняет российско-китайская газовая сделка
Но пока давайте поближе рассмотрим последствия российско-китайского соглашения по газу.
Прежде всего, эта сделка, предусматривающая ввод газопровода в действие с 2018 года, делает российский газ крайне конкурентоспособным во всей Азии, которая вплоть до нынешнего времени зависела от морских поставок сжиженного газа (СПГ), стоимость транспортировки которого гонит цены вверх. Вряд ли неожиданно, что с этого времени Япония отбросит дипломатическую сдержанность и сблизится с русскими и китайцами в надежде получить небольшое ответвление от трубопровода к своей собственной территории.
Из-за Фукусимы и остановки всех своих ядерных реакторов, Япония пережила сваливание своего торгового баланса в минус, вызванное импортом энергии. Более дешёвый газ явно бы не помешал.
Для всей Азии приход прямого российско-китайского газопровода позволяет начать переговоры о снижении цен с другими поставщиками (Канадой, Катаром). Но при привязке цен на газ к ценам на нефть двумя единственными возможными способами создания пространства для манёвра является снижение транспортных издержек или ввод на рынок сланцевого газа. По первому пункту, возможного снижения может быть недостаточно, чтобы сбить цены на российский газ, не ввергнув при этом в кризис весь сектор; что же касается второго пункта, то, во-первых, мираж сланцевого газа начал исчезать, а, во-вторых, он может экспортироваться только в рамках соглашения о свободной торговле.
Эти последние два пункта объясняют лихорадочную активность, наблюдающуюся на протяжении некоторого времени в Британской Колумбии – ускоренное бурение сланцевого газа и утверждение планов по строительству 10 СПГ-терминалов с учётом того, что с марта 2012 года Канада ведёт переговоры с Японией о заключении соглашения о свободной торговле, которое, как казалось, должно было быть заключено в минувшем марте, как другое, подписанное уже с Южной Кореей (и то, лишь случайно).
Но де-факто складывается впечатление, что так же как Япония затягивала подписание соглашения о ТТП с США, в механизм канадско-японских переговоров попали песчинки. Факт в том, что несмотря на все канадские усилия догнать российско-китайский газопровод, самая быстрая нефтяная компания (Petronas) сможет обеспечивать Японию не раньше 2019 года, что на год позже русских.
Другим следствием будет стратегический альянс Канады с Китаем, чьи гигантские энергетические потребности оставляют место и для других поставщиков при условии конкурентных цен. Потому что в любом случае Китай и развивающиеся страны только что одержали победу в важной битве в войне цен на газ. Цены, установленные в Европе и США, не имеют ничего общего с ценами, установленными развивающимся странам (например, Катар продаёт СПГ США за 3 доллара, а Индии – за 12 долларов).
Фактически, развивающиеся страны, как видно, оплачивают потребляемую Западом энергию, и давление, которое они могут теперь оказать на поставщиков – плохая новость для западных цен на энергоносители.
Как видим, российско-китайская газовая сделка служит основной причиной региональной перегруппировки. Благодаря этому выгодному предприятию, неотразимому для всех игроков в регионе, будут найдены общие точки для разрешения китайско-японского спора. Поэтому газопровод в настоящий момент облегчает региональную интеграцию большой Азии, кристаллизующейся вокруг трёх основных районов: России, Индии и Китая, взаимовыгодность сочетания которых всего год назад вызывала скепсис у экспертов.
Своей реакцией на арест и личный досмотр американскими властями своего дипломата в Вашингтоне, Индия уже обозначила своё освобождение от США и западной опеки. А избрание премьер-министром Нарендры Моди лишь скрепило печатью окончание англо-саксонской эпохи в истории Индии, и страна смело вступает в эру Азии. Принципиальной особенностью внешней политики Моди является стремление поставить Индию на равные основания с другими ведущими державами – Китаем, Россией и США – и превратить Индию в региональную державу.
Это справедливо, что имея население в 1,3 миллиарда человек и экономический рост в районе 5 процентов, Индия вправе требовать к себе отношения как к одной из ведущих держав. Что касается энергии, её нынешние (импортёр номер три после США и Китая) и будущие энергетические потребности огромны, и первостепенной задаче Моди является достижение энергетической независимости, к которой он стремится на фоне крупных вложений в солнечную энергетику. Тем не менее, её, конечно же, интересует российский газопровод, поэтому в настоящее время Россия готовит сделку с Индией по поставкам ей своего газа по пути в Китай. Кроме того, хорошие отношения между Моди и Абэ по причине их идеологической близости (на почве национализма) – ещё один стимул для того, чтобы Япония стала ближе к процессам в Азии.
Как мы видим в статье, приведённой в предыдущей сноске, Южная Корея и Япония – следующие в российском списке на заключение газовых контрактов. Эти две страны отнюдь не нейтральны в стратегической логике «азиатского разворота» США, который в условиях такого укрепления трансазиатских связей вокруг российской газовой жилы рискует лишиться значительной части их мотивации противостояния Китаю.
Что касается Южной Кореи, это умная тактика. Страна будет связана не с газопроводом «Шёлковый путь» (проходящим через Индию и Китай), а с газопроводом из российских газовых месторождений на шельфе острова Сахалин через Северную Корею. В сочетании с проектом железной дороги, следующей тем же маршрутом, это откроет Северную Корею и заложит основы для воссоединения двух Корей с севера, а не юга, что будет больше отвечать азиатской, а не западной логике.
В этой новой конфигурации последние пешки стратегии США по развороту к Азии, такие как Филиппины или Вьетнам, не будут медлить с поддержкой этого, под конец уже респектабельного, процесса укрепления связей более широкого многополярного Азиатского региона. Это будет единственной гарантией независимости (в любом случае уже не под американской опекой) его малых и средних по размерам членов, которые будут крайне заинтересованы в установлении своих субрегиональных альянсов, призванных обеспечить сохранение их суверенитета даже в большей степени, чем раньше, в самом сердце этого сверх-образования, которое только предстоит организовать.
Что касается Вьетнама, складывается впечатление, что на данный момент он оказывается на «прозападной» стороне линии раскола, который американская стратегия разворота пытается вызвать между прозападными и прокитайскими странами Азии, в связи с морским спором из-за Парасельских островов. Нет сомнений в том, что все эти территориальные споры в море должны быть разрешены; но для того, чтобы результаты были устойчивыми, делать это необходимо в региональном ракурсе. Тем временем мы не можем отделаться от мысли о том, что главные воспоминания вьетнамцев об американцах связаны с потоками напалма. На фоне этого интересно отметить, что вьетнамские послы в ЕС и Бельгии разговаривают по-русски! А в культурном отношении вьетнамцы всё равно ближе к китайцам, чем американцы… Понятное дело, братья-враги, но много ли времени прошло с тех пор, как Китай вёл себя как мирная и экономически привлекательная региональная держава?
Что до филиппинцев, недавно мы узнали, что они подписали соглашение о военной защите с США. При более близком рассмотрении оказывается, что восстанавливать какие-либо иностранные военные базы на своей территории они не разрешали, потому как это попросту неконституционно. Поэтому у США будет лишь вариант использования филлипинских баз в случае, если страна подвергнется агрессии, а также в целях обучения филиппинских военнослужащих, и в любом случае по особому запросу правительства. Более того, США получили это незначительное преимущество в обмен на помощь в прекращении восстания моро. Усиление филиппинской армии, стабилизация ситуации в стране… а если это филиппинцы использовали США, а не наоборот?
Три гига-державы в центре Большой Азии, две прозападные державы, подпадающие под категорию малых и средних азиатских стран, организованные в субрегионы – все кормятся от российской газовой «соски»… Интеграция в Азии теперь запущена на полную скорость.