Лукашенко, Байнет и casus Xenia
Читатели осаждают с просьбами проанализировать клип «Я из деревни» (casus Xenia). Увы, музЫку клипа разъять, как труп, я не могу. Поскольку вырос на Р.Вагнере и П.Масканьи Л.А.Руслановой и Л.О.Утёсове, и мне эти ваши «ум-ца-ца, тынц-тынц» не осилить. Текст могу разобрать, но это попозже.
Гораздо увлекательнее смотреть на реакцию туземной публики. Общее впечатление таково: рассматриваемое произведение местечковой аудиовизуальной культуры социально активным жителям синеокой™ не понравилось. Зададимся вопросом, почему такое дикое отторжение?
Девочка, вне всякого сомнения, ни в чём не виновата. Из этических соображений мы её оценивать не станем, отметим лишь, что в субкультурном смысле она гораздо ближе к лолитам, чем к готам или эмо. Это сбило с толку идеологическую гопоту, получившую команду пиарить юную октябрянку-мозырянку в официозных СМИ, и стало первой ошибкой медийного сопровождения casus Xenia.
Нет худа без добра, зато теперь мы можем сделать вывод о латентных сексуальных предпочтениях, фантазиях и перверсиях тех, кто отвечает за состояние умов нации, явно умом не блещущей. И наоборот, нездоровая реакция на детскую непосредственность способна много сказать нам о болезнях общества.
Насколько я понял, основная претензия не к девочке, а к содержанию её меседжа к нации. Иначе сказать, на девочку спроецировалась ненависть синеокой™ общественности к своей собственной стране, её социально-политической модели и конституционному строю.
Проще говоря, когда слова из клипа регулярно произносит любимый вождь, облажать его нет ну никакой возможности, поскольку он:
а) непогрешим ex cathedra; б) надёжно прикрыт 368-й статьёй местного УК.
А ребёнка обидеть может каждый, здесь никакого страху нет. Полная свобода самовыражения без ограничений и правовых последствий.
Дальше всё просто. Та часть населения центра Европы, которая при виде происходящего в стране испытывает жесточайший когнитивный диссонанс, переключила своё отношение к власти на социально более приемлемую цель – исполнительницу клипа «Я из деревни». В результате этой сублимации в Байнете возник стихийный сетевой процесс демонстрации отношения к идеологии правящих кругов, именуемый в сексуальных практиках самураев «буккакэ».
Теперь о второй ошибке медийного обеспечения casus Xenia. В качестве практикующего медиа-консультанта мне случается, в частности, заниматься вопросами применения вирусных техник в СМИ и соцсетях. С этой точки зрения клип, поразивший Байнет, сделан простенько, его текст беден и примитивен, ибо адресован целевой аудитории, в просторечии именуемой быдлом электоратом. Это не стёбный умысел, а всего лишь гиперболизация и без того убогих и кондовых речевых штампов официозных СМИ. А теперь внимание, следите за руками.
Внезапно… Эту набившую оскомину тупую тягомотину изрекает юное невинное дитя под общий хохот и насмешки аудитории в несколько сотен тысяч человек. Начальство, которое поумнее, не сразу, но таки сообразило, над кем реально потешается синеокий™ народ-богоносец. У идеологов банально порвало шаблон. Заметались, засуетились, кинулись спасать ситуацию. И вместо того, чтобы тихо загасить тему, подняли её в топ.
Налицо классический пример того, как оболочка медийного вируса послужила приманкой, хотя она никак не была связана с идеей, скрытой внутри самого вируса. Официоз стал бороться с вирусом, не поняв его внутренней природы. И добился обратного эффекта, помогая вирусу «Я из деревни» распространиться ещё шире.
Тут-то и вылезла неприятная новость. Оказалось, что число граждан, на дух не переносящих центрально-европейское status quo, это вовсе не пресловутые 26 народных комиссаров отщепенцев, известных в политической полиции поимённо. Речь о совсем другом порядке цифр (см. счетчик клипа на YouTube), о шести-семизначном количестве недовольных с фигой в кармане, только и ждущих ткнуть её в лицо власти. И это поняли все, кому положено, и не только в синеокой™.
Так бестолковый дилетантский пиар превратился в идеологическую свинью, подложенную аккурат перед посланием. Натурально, свинью за успех можно попытаться выдать. Да только, как говорится, каменты жгут.