Из всего потока сообщений о массовом убийстве подростков в Норвегии, я выделил одно. По тамошним законам максимальное наказание, которое грозит убийце — 21 год.
На момент написания этого текста известно, что Андерс Беринг Брейвик (один или с сообщником) виновен в смерти 87-ми человек. Причём раненые были хладнокровно добиты.
Даже если воспользоваться библейской формулой «око за око», останутся неотмщенными, по крайней мере, 86 жертв. В Норвегии нет смертной казни вот уже более ста лет. Когда наш убийца выйдет на свободу, ему не будет и шестидесяти. К тому времени он сможет сочинить в тюрьме мемуары, дать пищу десятку диссертаций по судебной психиатрии, социологии, возможно, даже философии (убийца почитывал «Критику чистого разума»).
Мемуары станут бестселлером, его пригласят на ток-шоу (надеюсь, тогда будут ток-шоу, возможно, в ином техническом исполнении). Может быть, его во время отсидки полюбит эксцентричная богатая особа-филантропка, их переписка и последующее бракосочетание станут темой для норвежской и мировой прессы. В общем, он не пропадёт в этом терпимом, политкорректном обществе, добропорядочным членом которого он до вчерашнего дня являлся.
Только вот мутит меня мыслишка. А пошёл бы он на это мокрое, очень мокрое дело, будь в Королевстве Норвегия смертная казнь? Настоящая, как и положено в королевствах, с четвертованием, колесом и плахой. Или с гуманным электрическим стулом. Или с пулей в затылок.
Ибо сказано у Канта в «Метафизике нравов»: «Оскорбляешь ты другого — значит, ты оскорбляешь себя; крадешь у другого — значит, обкрадываешь самого себя; бьешь его — значит, сам себя бьешь; убиваешь его — значит, убиваешь самого себя<…>Жизнь, как бы тягостна она ни была, неоднородна со смертью; стало быть, нет и иного равенства между преступлением и возмездием, как равенство, достигаемое смертной казнью преступника…».
Но похоже, до этого места наш добропорядочный норвежский посан Канта ниасилил.
Ну вот так как-то, девушки…
