Жители мегаполисов сознательно выбирают одиночество

  • Комментарии к записи Жители мегаполисов сознательно выбирают одиночество отключены
  • Тексты

Спрятаться в собственной скорлупе. Этот образ давно стал привычным в отношении жителей мегаполисов. «Это можно было бы назвать эффектом незнакомца. Тысячи лиц мелькают мимо нас каждый день, мы игнорируем их, они игнорируют нас», – говорит Сводер, обращая внимание на известное, пожалуй, любому человеку, живущему в бешеном ритме мегаполиса, нежелание тратить свою энергию и время на незнакомцев и не только на незнакомцев.

«Большие расстояния от дома до работы оставляют людям мало времени на взаимодействие с семьей и друзьями, которые могут жить на другом конце города», – констатирует Сводер. Одиночеству способствуют особенности экономики мегаполиса, которая часто разделяет людей, работающих в разных ритмах и условиях и приобретающих совершенно разные взгляды на жизнь.

Вероятность оказаться социально изолированным в большом городе достаточно высока в силу разных причин, связанных со здоровьем, возрастом, психологическим состоянием, материальным и социальным статусом, семейным положением. Известно, что социальная изоляция способствует распространению преступности. А именно в больших городах самый высокий уровень преступности, свидетельствует статистика.

С другой стороны, как замечает Сводер, социальная изоляция не обязательно ведет к чувству одиночества. Современная социология всерьез ставит вопрос о том, провоцирует ли городская жизнь одиночество на самом деле. Альтернативные взгляды заключаются в том, что города – это своеобразные бастионы свободы и выбора, где появляются новые формы социальной жизни, которые нейтрализуют одиночество.

Одиноки ли на самом деле жители мегаполисов, в частности, Москвы, по сравнению с жителями менее крупных городов? И что именно в современных условиях способствует одиночеству жителей мегаполисов? Это вопросы, на которые Сводер пытался ответить, используя данные по России Всемирного исследования ценностей (WWS) и сравнивая Москву с малыми и средними населенными пунктами.

Счастливые одиночки большого города

Если города – бастионы современных индивидуалистических ценностей, которые освобождают или изолируют индивидуалистов от глубоких социальных связей, предоставляя им возможность свободно распоряжаться своими жизнями, то ценности должны играть роль в определении мегаполисного одиночества. Это одна из главных гипотез Кристофера Сводера, которая нашла подтверждение в ходе исследования.

Речь идет как об индивидуалистических, так и коллективистских ценностях. Индивидуалистские ценности включают в себя саморазвитие, построение карьеры, творчество, самовыражение. Коллективистские ценности связаны с принадлежностью человека к семье или другой социально значимой группе, например, близких друзей, и самоопределением себя через эти группы.

Индивидуалисты в больших городах часто сознательно выбирают те или иные формы социальной изоляции, чтобы реализовывать свои цели и желания. При этом многие из них, как замечает Сводер, вообще не чувствуют себя одинокими.

«У них может быть мало друзей, мало близких контактов и не быть рядом родственников, но они могут быть заняты работой, другими делами. Это особенность городского одиночества. Люди, которые, по нашему мнению, могут быть одиноки, на самом деле такими не являются. Если вы – носитель “городских ценностей”, развод  или отсутствие детей, возможно, и не заставит вас чувствовать себя несчастным», – считает Сводер.

Эксперт рисует возможный портрет счастливого одинокого горожанина. «Это может быть, например, IT-программист, который взаимодействует с маленькой командой в течение рабочего дня. Возможно, он выбирается куда-нибудь только раз в месяц, но он не чувствует себя одиноким, потому что все его время занято работой и у него есть конкретные цели, например, заработать определенное количество денег или продвинуться по карьерной лестнице».

Деньги, связи и ничего личного

Материальный успех горожан – также один из факторов, который способствует одиночеству. Люди, озабоченные, в первую очередь, своими доходами могут быть в меньшей степени ориентированными на семью, меньше фокусироваться на качественных дружеских отношениях и больше – на собственном продвижении, развитии и карьере, признает Сводер. При этом, как он отмечает, деньги – это то, что может способствовать подмене настоящих дружеских связей поверхностными. «Если человек успешен и у него достаточно денег, у него может быть много поклонников, которые всегда готовы провести с ним время, и он может “купить” определенные типы социальных контактов, если они ему необходимы», – говорит  автор исследования.

В целом, городские одиночки готовы расширять круг социального взаимодействия, заводить новые связи, если это стоит их времени и энергии в свете других более важных целей. Чаще всего образуются так называемые инструментальные кратковременные связи. «Когда, например, мы общаемся с продавцом, мы думаем, прежде всего, о выгодной цене и качестве товара. Вряд ли мы готовы потратить время на общение с продавцом просто ради общения. Мы не хотим видеть в нем реального человека, он для нас – один из многих, заменяемый», – поясняет Сводер.

Похожая ситуация возникает при выстраивании «полезных» связей. «Мы заводим полезные знакомства. Этот человек может помочь нам с устройством на работу, этот – непосредственно в работе, этот — в поиске жилья.  И мы мало думаем о том, насколько все эти люди интересны как личности. Общения как такового, чтобы насладиться личностными качествами другого человека, не происходит», – говорит эксперт.

Жители мегаполисов сознательно выбирают одиночество

Сравнительный анализ аграрных структур России и США

  • Комментарии к записи Сравнительный анализ аграрных структур России и США отключены
  • Тексты

Примером типичного американского фермерского хозяйства могут служить небольшие коммерческие фермы Висконсина, выращивающие овощи, ягоды, зеленные культуры, цветы. В течение трех лет CIAS исследовала фермы указанной специализации, где производство ведется на 3—12 акрах (1,2—4,9 га) земли (не считая площадей под паром). На этих фермах в подавляющем большинстве случаев практикуется органическое сельское хозяйство, то есть не применяются синтетические пестициды и удобрения, что крайне важно при последующем рыночном позиционировании произведенной продукции.

В основу маркетинговой стратегии этих ферм положен так называемый direct marketing, то есть продажа напрямую покупателям. Эта система может включать в себя местные фермерские рынки, ресторанчики, а также Community supported agriculture — сельское хозяйство, поддерживаемое местным сообществом. Суть его в том, что фермеры, производящие продукцию без консервантов и химикатов, с одной стороны и члены местного сообщества, желающие такие продукты потреблять, — с другой создают систему сбыта, в том числе через Интернет. Эта система, согласно обследованию, обеспечивала наиболее надежную реализацию и самый высокий доход. Таким образом, у этих хозяйств есть стабильная сбытовая ниша под определенный спрос — свежие домашние фермерские продукты местного производства.

Для большинства владельцев таких ферм это занятие является основным или даже обеспечивающим весь доход. Выручка в среднем составляет примерно 11 тыс. долларов с акра. Зарплата владельца (доход за вычетом переменных издержек, деленный на количество проработанных фермером часов) — в среднем $7,45.

Годовой объем продаж с одной из обследуемых ферм в 4,5 акра достигал $46,5 тыс., при этом переменные затраты — $24,9 тыс.; доход (вместе с амортизацией) — $21,5 тыс. В среднем, как показало обследование, чем меньше площадь фермы, тем больше трудозатрат приходится на один акр и тем выше — поакровый доход.

Фермы с продуктивными площадями до шести акров, как правило, обходились без наемных рабочих, однако с ростом площадей их приходилось нанимать. В среднем на акр требовалось 850 чел./часов, основную часть которого (от 40 до 97 % по разным фермам) составляли трудозатраты самого фермера. Фермеры, владевшие площадью свыше 6 акров, привлекали на определенные виды работ от 4 до 8 рабочих. Успех в значительной мере определялся умением найти баланс между наемным трудом и оборудованием, которое его заменяет. Проблема в том, что, с одной стороны, масштабы производства на таких фермах не позволяют получить полной отдачи от установленного оборудования, но с другой — затраты на наемный труд вскоре превращаются в существенную статью переменных издержек (до 34 % на фермах свыше 6 акров, в среднем на этих фермах — 20 %), быстро съедая получаемый доход. В среднем за три года фермеры инвестировали примерно 12—15 % от своей годовой выручки в покупку нового оборудования или ремонт старого. Приблизительная стоимость техники и оборудования на пятиакровую овощеводческую ферму оценивалась в $35,4 тыс. (по закупочной цене).

Исследование показало, что, как правило, фермеры этой категории довольны своей жизнью, хотя не отказались бы иметь больше свободного времени, больше уверенности в пенсионном обеспечении, а также более умелый и преданный своему делу наемный персонал.

Сравнительный анализ аграрных структур России и США

Доктрина Обамы

  • Комментарии к записи Доктрина Обамы отключены
  • Тексты

Недавняя перепалка Обамы и Путина по поводу американской исключительности дала новый толчок дебатам по вопросу доктрины Обамы. Не сползает ли президент в сторону изоляционизма? Или он горделиво понесет знамя американской исключительности?

Эти дебаты уже и мельче, чем они кажутся. Между двумя позициями много общего, о чем однозначно говорил Ганс Моргентау (Hans Morgenthau), основатель доминирующей на сегодня «реалистической» школы международных отношений, которой чужда сентиментальность.

Моргентау неизменно называл Америку уникальной страной среди всех держав прошлого и настоящего, говоря, что она имеет «трансцендентальное предназначение», которое должна «отстаивать и продвигать» во всем мире. Он называет это «установлением равенства в свободе».

Соперничающие между собой концепции исключительности и изоляционизма признают эту доктрину и различные ее положения, однако расходятся в плане ее практического применения.

Один из самых радикальных ее постулатов энергично отстаивал президент Обама, выступивший 10 сентября с обращением к нации. «Главное отличие Америки, то, что делает нас исключительными», заявил он, это наша готовность действовать «смиренно, но решительно», когда мы обнаруживаем где-то нарушения.

«Почти семь десятилетий Соединенные Штаты являются опорой глобальной безопасности», и эта роль «значит много больше, чем заключение международных соглашений; она означает приведение их в исполнение».

Другая концепция, концепция изоляционизма, состоит в том, что мы больше не в состоянии выполнять благородную миссию пожарного, который бежит тушить пламя, зажженное другими. В ней всерьез рассматривается предостерегающее заявление, с которым 20 лет назад на страницах New York Times выступил обозреватель Томас Фридман (Thomas Friedman), сказавший, что «почти исключительное положение идеализма в нашей внешней политике» может привести к тому, что мы начнем пренебрегать своими собственными интересами, преданно пытаясь отстаивать интересы и потребности других.

Хомский: доктрина Обамы

Гелиогабал

  • Комментарии к записи Гелиогабал отключены
  • Тексты

Смысл жизни состоял для него в придумывании каких-нибудь новых наслаждений. Он первый стал делать студень из рыб, устриц обыкновенных и с гладкими раковинами, а также из других такого рода раковин, из лангуст, крабов и скилл. Он устилал розами столовые, и ложа, и портики и гулял по ним; также — всякого рода цветами: лилиями, фиалками, гиацинтами, нарциссами. Он купался в водоемах только в том случае, если туда были влиты ценные душистые мази или эссенция шафрана. Он не соглашался возлечь на ложе, если оно не было покрыто заячьим мехом или пухом куропаток, который находится у них под крыльями; подушки он часто менял.

По отношению к сенаторам он проявлял иногда такое презрение, что называл их одетыми в тогу рабами; римский народ он называл годным только для обработки земли, а всадническое сословие ни во что не ставил.

Городского префекта он часто после обеда звал на попойку, приглашая на нее и префектов претория. Если они отказывались пить, то начальники дворцовых ведомств принуждали их. Он хотел поставить в отдельных районах города Рима отдельных городских префектов, так, чтобы их было в Риме четырнадцать; и он сделал бы это, проживи он дольше, причем он намеревался выдвинуть людей самых порочных и самых низких занятий. У него были — как для столовых, так и для спален — ложа, сделанные из массивного серебра. В подражание Апицию он часто ел пятки верблюдов, гребни, срезанные у живых петухов, языки павлинов и соловьев, так как считалось, что тот, кто их ест, не поддается моровой язве. Его дворцовой охране подавали огромные миски, наполненные внутренностями краснобородок, мозгами фламинго, яйцами куропаток, мозгами дроздов и головами попугаев, фазанов и павлинов. И что особенно удивительно, он велел подавать полными блюдами и тарелками столько бород краснобородок, что они заменяли кресс, мелиссу, маринованные бобы и пажитник.

Собак он кормил гусиными печенками. Были у него любимые прирученные львы и леопарды. Их, обученных укротителями, он неожиданно приказывал уложить за второй и третий стол, чтобы позабавиться страхом гостей, так как никто не знал, что звери — ручные. Он сыпал в ясли своим коням грозди анамейского винограда; попугаями и фазанами он кормил львов и других животных.

У него в продолжение десяти дней подавали вымя дикой свиньи с ее маткой — по тридцать штук ежедневно, горох с золотыми шариками, чечевицу с кошачьими глазами, бобы с янтарем, рис с белым жемчугом. Кроме того, жемчугом, вместо перца, он посыпал рыб и трюфеля. В своих столовых с раздвижными потолками он засыпал своих прихлебателей таким количеством фиалок и цветов, что некоторые, не будучи в силах выбраться наверх, задохнувшись, испускали дух. Он подмешивал в водоемы и ванны вино, приправленное розами и полынью, и приглашал пить простой народ; и сам он вместе с народом пил столько, что, видя, сколько он один выпил, можно было понять, что он пил из бассейна. В качестве застольных подарков он давал гостям евнухов, давал четверки коней, лошадей с попонами, мулов, закрытые носилки, дорожные повозки; давал он и по тысяче золотых, и по сотне фунтов серебра.

Жребии на пирах были у него написаны на ложках таким образом, что одному выпало десять верблюдов, а другому — десять мух; одному — десять фунтов золота, а другому — десять фунтов свинца; одному — десять страусов, а другому — десять куриных яиц. Он делал это так, что, действительно, получались жребии, которыми испытывалась судьба. (2) Он проделывал это и на своих играх, так что в жребиях были и десять медведей, и десять сонь, и десять стеблей латука, и десять фунтов золота. Он первый ввел обычай такого рода жребиев, какие мы видим и теперь. Участвовать в таких жеребьевках он, действительно, приглашал и актеров, причем в числе выигрышей были и дохлые собаки, и фунт говядины, и тут же сто золотых, и тысяча серебряных, и сто медных фоллисов и тому подобное. Все это народ принимал с такой охотой, что потом поздравляли друг друга с таким императором.

Передают, что он дал в цирке зрелище морского сражения в каналах, наполненных вином; что он окроплял плащи зрителей эссенцией дикого винограда; что он гнал на Ватикане четыре четверки слонов, разрушив стоявшие на пути гробницы; что он запрягал по четыре верблюда в колесницу, когда устраивал в цирке зрелище не для всех. Говорят, он — с помощью жрецов племени марсов — собрал змей и еще до рассвета, когда народ обычно собирается на многочисленные игры, он внезапно выпустил их, так что много народу пострадало от укусов и во время бегства. Он носил тунику — всю в золоте, носил и пурпурную, носил и персидскую — всю в драгоценных камнях, причем говорил, что он отягчен бременем наслаждения. Он носил на обуви драгоценные камни, притом разные. Это вызывало общий смех: разве можно было видеть резьбу знаменитых мастеров на драгоценных камнях, приделанных к обуви? Он любил надевать и диадему, украшенную драгоценными камнями, для того, чтобы от этого становиться красивее и больше походить на женщину; носил он ее и дома. Говорят, он обещал своим гостям феникса или, вместо него, тысячу фунтов золота, чтобы отпустить их по-императорски. Он устраивал бассейны для плавания с морской водой, притом далеко от моря, опорожнял их в то время, когда некоторые его друзья плавали в них, и снова наполнял водой с рыбами. В своем дворце, в саду он устроил летом снежную гору, привезя снег издалека. У моря он никогда не ел рыбы, а в местностях, очень удаленных от моря, у него всегда подавались всевозможные произведения моря; простых крестьян в таких местностях, далеких от моря, он угощал молоками мурен и морских окуней.

Рыб он всегда ел сваренных с приправой подходящего для них голубого цвета, словно в морской воде. В одно мгновение он заполнял водоемы вином, приправленными розами и цветами роз, и мылся со своими приближенными, устраивая в то же время горячие ванны из нарда. В светильники у него наливали бальзам. Он никогда не сходился с женщинами по два раза, за исключением своей жены. В своем доме он устроил лупанары для своих друзей, клиентов и рабов. Его обеды никогда не стоили меньше ста тысяч сестерциев, то есть тридцати фунтов серебра; иногда стоимость обеда, если подсчитать все, что было израсходовано, доходила до трех миллионов сестерциев. Своими обедами он превзошел обеды Вителлия и Апиция. Рыбу из его садков вытаскивали с помощью быков. Проходя по съестному рынку, он плакал о нищете народа.

Элий Лампридий, «Антонин Гелиогабал»

Медицина и Власть

  • Комментарии к записи Медицина и Власть отключены
  • Жызнь, Тексты

В Европе и в России, начиная с эпохи Просвещения, профессия врача традиционно не позволяла ее представителям оставаться в стороне от социальных проблем. Врачи, по роду своих занятий лучше других осведомленные о слабостях и дефектах общественного мироустpойства, неизменно оказывались вовлечены в движения за разнообразные реформы (и порою сами же их инспирировали). Например, два столетия назад английские психиатры выступили в поддержку не только реформы психиатрической помощи, но и тюремной реформы. Они же участвовали в кампании по защите аборигенов. Можно привести множество подобных примеров. В России степень участия врачей в общественной жизни была не ниже, чем в Европе. Достаточно упомянуть создание общественной медицины — коллективного детища представителей этой профессии всех рангов, от именитых профессоров, возглавляющих университетские кафедры, до простых земских докторов. (Не говоря уже о Пироговском обществе, являвшем собой весьма влиятельную политическую силу.) Так что в 1917 году большевикам досталось в наследство великолепно организованное профессиональное сообщество с его бесценным бaгажoм научных знаний и практических навыков, с присущими ему менталитетом, уровнем образования, культурными запросами и выработанными на протяжении предшествующего века непоколебимыми этическими правилами.

Дореволюционные врачи обладали уникальным набором свойств: интеллигентностью, не допускающей никакого насилия над личностью или грубого на нее давления, и в то же время прекрасным знанием жизни со всеми ее социальными язвами; практичностью, трезвым рационализмом и лишенным какого-либо пафоса повседневным героизмом, который как бы входил в состав профессиональных качеств и даже не обсуждался — старорежимный доктор со своим чемоданчиком шел на зов больного в любое время суток и в любую погоду, добровольно ехал в холерную губернию ухаживать за заразными больными, воспринимал как должное профессиональные риски. Октябрьский переворот мало что изменил в привычках этих людей, врачи продолжали принимать больных вне зависимости от их политических взглядов, больше интересуясь телесным здоровьем своих пациентов, чем их убеждениями. Для всей этой гвардии старых профессионалов — от медицинских светил до последнего уездного фельдшера — болезни были реальнее свершившегося переворота. Это вовсе не значит, что врачи никак не отреагировали на захват большевиками власти — Пироговское общество даже составило «Обращение» к Учредительному собранию. Но, оказывая посильное сопротивление новым порядкам (окончательно, видимо, иссякшее после 1922 года), врачи не прекращали заниматься своим непосредственным делом, то есть не прекращали лечить.

Иначе говоря, медицину первых постреволюционных лет «советской» назвать можно очень условно, в действительности она таковой еще не успела стать. Это касалось не только менталитета, но и институциональных форм: до конца 20-х годов все еще сохранялись частные лечебницы — в Петербурге, например, насчитывалось 22 частных лечебных заведения различных профилей, в Москве их, правда, было меньше (среди них — знаменитая лечебница для душевнобольных доктора Ф.А. Усольцева, где лежал в свое время Врубель, и неврологическая клиника проф. В.К. Рота в Благовещенском переулке, дом 6, где любили лeчиться от нервных расстройств партийные работники).

В 20-е годы болезнь не считалась постыдным фактом. Физический и даже умственный дефект еще не стал, как позже, скрываемым от глаз пороком. В 1920 году, например, в Москве проводился съезд, посвященный детской дефективности (возможно ли такое помыслить в расцвет сталинской эпохи?). Увечья, контузии, ранения после всех войн представлялись чем-то вроде звезды за храбрость, являлись знаками отличия. Физическая ущербность не вызывала отторжения, скорее даже повышала социальный статус. Известный пролетарский писатель вряд ли смог бы жить на Капри как европейский вельможа, не будь у него слабых легких. Среди партийной верхушки, прошедшей огонь и воду, болезнь, видимо, считалась признаком революционнного горения, испепеляющего тело человека, и никак не могла помешать революционной карьере. Так, Юрию Ларину совершенно не мешал оставаться публичным политиком и любимцем партии его прогрессирующий паралич. Партийный функционер В. Менжинский был болен настолько, что не мог принимать своих подчиненных иначе, как лежа, однако и ему это не мешало сохранять кабинет в Кремле.

Это было время, когда даже вожди не прятали своих болезней, как повелось позднее. Статистику заболеваемости не только не пытались утаивать, но всеми силами стремились выявить и взять на учет все явные и скрытые недуги общества. Для этого проводились специальные анкетирования различных групп населения, обследования и диспансеризации в школах и высших учебных заведениях, а при больницах открывались новейшие лечебно-диагностические кабинеты. Результаты всех этих обследований незамедлительно предавались гласности и выносились на общественное обсуждение.

Медицина и власть

Самотек в работе учреждений искусства

  • Комментарии к записи Самотек в работе учреждений искусства отключены
  • Тексты

Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) — в секретариат ЦК ВКП(б) о кадровой политике в области искусства

17.08.1942

СЕКРЕТАРЯМ ЦК ВКП(б)

тов. Андрееву А.А.
тов. Маленкову Г.М.
тов. Щербакову А.С.

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

О ПОДБОРЕ И ВЫДВИЖЕНИИ КАДРОВ В ИСКУССТВЕ

Отсутствие правильной и твердой партийной линии в деле развития советского искусства в Комитете по делам искусств при СНК СССР и имеющийся самотек в работе учреждений искусства привели к извращениям политики партии в деле подбора, выдвижения и воспитания руководящего состава учреждений искусства, а также вокалистов, музыкантов, режиссеров, критиков и поставили наши театры и музыкальные учреждения в крайне тяжелое положение. В течение ряда лет во всех отраслях искусства извращалась национальная политика партии.

В управлениях Комитета по делам искусств и во главе многих учреждений русского искусства оказались нерусские люди (преимущественно евреи). В Главном управлении театров заместителями начальника являются Фалковский и Гольцман; начальник Главного управления учебными заведениями — Владимирский (еврей). В главном управлении музыкальных учреждений Комитета по делам искусств при СНК СССР (начальник управления Сурин — русский) все дела по подбору, выдвижению и оценке кадров решают: Плоткин — зам. начальника управления — еврей и Шлифштейн — консультант управления — еврей. Комитет по делам искусств целиком передоверил этим людям, нередко чуждым русскому искусству, подбор и выдвижение кадров. В результате во многих учреждениях русского искусства русские люди оказались в нацменьшинстве.

В Большом театре Союза ССР, являющемся центром и вышкой русской музыкальной культуры и оперного искусства СССР, руководящий состав целиком нерусский:

И [сполняющий]о [бязанности]директора Большого театра Леонтьев еврей беспартийный
Главный режиссер и дирижер Самосуд еврей беспартийный
Дирижер Файер еврей член ВКП(б)
Дирижер Мелик-Пашаев армянин беспартийный
Дирижер Штейнберг еврей беспартийный
Дирижер Небольсин русский беспартийный

До последних дней был зам. директора филиала Большого театра Габович еврей член ВКП(б)

Художественный руководитель балета Мессерер еврей беспартийный
Зав. хором Купер еврей беспартийный
Зав. оркестром Кауфман еврей беспартийный
Главный концертмейстер Жук еврей член ВКП(б)
Главный администратор Садовников еврей беспартийный

Дело подготовки и выдвижения музыкальных кадров в высших учебных заведениях также почти полностью находится в руках нерусских людей. Так, в Московской государственной консерватории директор Гольденвейзер — еврей, его заместитель Столяров — еврей. Все основные кафедры в консерватории (фортепиано, скрипка, пение, история музыки) находятся в руках евреев: Гольденвейзера, Фейнберга, Цейтлина, Ямпольского, Мострас, Дорлиак, Гедике, Пекелиса и др.

В Ленинградской государственной консерватории директор Серебряков (русский), заместитель директора — Островский (еврей), руководители ведущих кафедр — евреи (Штейнберг, Эйдлин, Гинзбург и др.).

Не случайно поэтому, что в консерваториях учащимся не прививается любовь к русской музыке, к русской народной песне, и большинство наших известных музыкантов и вокалистов (Ойстрах, Э. Гилельс, Флиер, Л. Гилельс, Фихтенгольц, Гинзбург, Пантофель-Нечецкая и др.) имеют в своем репертуаре главным образом произведения западноевропейских композиторов. Оканчивающие консерваторию вокалисты и музыканты не знают совсем русских народных песен.

Самотек в работе учреждений искусства

Деревенские письма

  • Комментарии к записи Деревенские письма отключены
  • Тексты

— Помните вы, сказалъ онъ: — разсказъ казака Луганскаго о томъ, какъ мужички просидѣли всю святую-недѣлю на завалинкѣ, и все толковали, что, вотъ, хорошо бы пахать, что пахата отличная, что надобно бы пахать, а то, пожалуй, упустишь время и останешься безъ овса — а пахать все-таки не поѣхали. Ныньче наши мужички тоже просидѣли всю святую-недѣлю, да, кажется, и не жалѣютъ объ этомъ, потому-что и сегодня не поѣхали пахать. Чтутъ, говорятъ, день св. мучениковъ и благовѣрныхъ князей Бориса и Глѣба, въ который хоть и нѣтъ никакого табельнаго и даже церковнаго празднества, да зато есть въ окрестности ярмарка. Слѣдовало бы не принимать этого въ уваженiе и послать ихъ на работу, да подумалъ: «что спорить и хлопотать: заработаютъ завтра». А между-тѣмъ, поневолѣ скажешь, какъ говаривалъ какой-то римскiй императоръ, кажется Титъ, о каждомъ днѣ, въ который ему не удавалось сдѣлать добра: «аmiсi, diem реrdidi!» За что, въ самомъ дѣлѣ, пропадаетъ такой драгоцѣнный день, въ нашемъ хозяйствѣ — до завтра, безвозвратно? А сколько еще пропадетъ такихъ дней въ рабочую пору, когда каждый часъ дорогъ, и сколько предвижу я утратъ оттого только, что не будетъ у меня возможности распорядиться рацiонально! Барометръ падаетъ. Я вижу, что завтра мнѣ необходимо свозить мой хлѣбъ. И завтра дѣйствительно еще вёдро, и я успѣлъ бы его свозить, но день случился воскресный или просто не мой, и я долженъ отложить возку впредь до моего дня. А тутъ пошелъ дождь, разненасьилось, и мой хлѣбъ остался на двѣ недѣли въ полѣ. И я еще долженъ тратить мои рабочiе дни и мои рабочiя силы на перекладку и перестановку сноповъ! И какъ бы я ихъ ни перекладывалъ и ни переставлялъ, а нижнiе и верхнiе снопы во всякомъ случаѣ проростутъ, зерна убудетъ, солома почернѣетъ и потеряетъ свои лучшiя питательныя части для корма скота. Возьмите же въ соображенiе, если такъ пострадаетъ не одинь мой хлѣбъ, а хлѣбъ всѣхъ окрестныхъ помѣщиковъ, и не въ одномъ мѣстѣ, а во многихъ: какой ущербъ это сдѣлаетъ, прежде всего, самимъ хозяевамъ, потомъ потребителямъ, потомъ послѣднему, жалкому нашему скотоводству, и потомъ, въ общей сложности, и производительнымъ силамъ государства?.. А какъ вы назовете на экономическомъ языкѣ всякiй ущербъ въ производительныхъ силахъ: шагомъ впередъ, или шагомъ назадъ?.. Вотъ вамъ и улучшенiе нашего сельскаго хозяйства, о которомъ намъ столько кричали!..

П.П.Сумароков, «Деревенские письма»

Журнал Science раскрыл теневую империю «мусорных» научных изданий

  • Комментарии к записи Журнал Science раскрыл теневую империю «мусорных» научных изданий отключены
  • Жызнь

Расследование, проведенное журналом Science, выявило теневую империю полуподпольных издательств, которые выпускают сотни «мусорных» научных журналов, заполненных непроверенными научными данными, и основанных на модели открытого доступа — модели, возникшей десять лет назад как благородное желание сделать новое знание доступным для всех ученых.

Расследование с июля 2012 года вел биолог и научный журналист Джон Боханнон (John Bohannon), известный также как создатель знаменитого конкурса Dance Your PhD.

Он отправил в 304 журнала, работающих по модели Open Access, научные статьи о противораковом действии веществ, выделенных из лишайников, подписанные вымышленным именем. На первый взгляд эти статьи выглядели «как надо», но содержали очевидные для специалиста грубейшие ошибки.

Результат был ошеломляющим: 157 журналов приняли заведомо «бракованные» статьи к публикации, причем около 80 из них даже не подвергали их должной проверке. Отвергли статьи 98 журналов, а остальные к настоящему моменту не успели принять решения.

Выяснилось, что многие журналы, выдававшие себя за американские или европейские издания, на самом деле базируются в странах Африки и Азии — об этом свидетельствовали их банковские реквизиты и IP-адреса.

Журнал Science раскрыл теневую империю «мусорных» научных изданий

Зашифрованная валюта

  • Комментарии к записи Зашифрованная валюта отключены
  • Тексты

Кроме официальных валют в мире существует гораздо больше «денег», а попросту способов купить, обменять или накопить: мили, бонусы, купоны — все это альтернативные валюты. Как и законные платежные средства бумажные банкноты и монеты из медно-никелевого или медно-цинкового сплава в вашем кошельке, они весьма условны и символичны, но при этом обладают чудесным свойством конвертации. Однако есть серьезное различие: альтернативные валюты не регулируются традиционными финансовыми институтами. Их функционирование полностью зависит от доверия их пользователей, и никаких гарантий, по сути, нет. А всю совокупность многообразия существующих в современном мире альтернативных валют можно грубо разделить на три вида.

Первый — децентрализованные глобальные криптовалюты. Впервые возможность создания и функционирования «свободной» виртуальной валюты описал последователь движения шифропанков и крипто-анархистов Вэй Дай в 1998 году. Его заметка «B-money» для рассылки сподвижников детально описывает схему проведения различных транзакций между анонимными пользователями без помощи существующей банковской системы. О цифровой валюте Bit Gold и ее возможностях мечтал еще один буревестник альтернативной денежной революции Ник Сцабо. Сегодня к децентрализованным глобальным валютам относятся широко распространенная криптовалюта Bitcoin, менее популярные: Litecoin, PPCoin, Namecoin и многие другие.

О создании и создателях Bitcoin известно немного, что уже является наглядной характеристикой детища человека или группы разработчиков под псевдонимом Сатоши Накамото. В кризисный 2008 год появилось описание принципов работы сети Bitcoin. Годом позже сеть заработала, с каждым днем привлекая все новых и новых пользователей доступностью, идеями независимости и духом DIY. С помощью сети Bitcoin можно осуществлять практически мгновенные переводы, оплачивать разнообразные покупки по всему миру и даже совершать обменные операции и пожертвования — и все это без обязательной комиссии. Система Bitcoin не контролируется правительствами и финансовыми регуляторами, никто не может «заморозить» ваш счет и отменить операцию. Тем не менее абсолютно все проведенные транзакции хранятся в открытом доступе: каждый пользователь может отследить, из какого кошелька были переведены бит-монеты. По состоянию на 15 сентября 2013 года по данным крупнейшей площадки Mt.Gox, где торгуется Bitcoin, стоимость 1 BTC превысила 135 долларов и достигла отметки в 100 евро.

Знаковым отличием Bitcoin от других валют является отсутствие единого центра эмиссии. Никаких отчеканенных профилей монархов и приписок от создателей. Монеты криптовалюты, которые представляют собой электронные записи, добываются с помощью математических алгоритмов самими участниками сети Bitcoin. Процесс получения бит-монет называется «майнинг», а для их добычи необходимо установить специальную программу. Интересно, что создатели Bitcoin ограничили систему дефляционной моделью: майнинг прекратится, когда количество биткоинов достигнет 21 миллиона. Уже сейчас в обращении находится более 11,5 миллионов монет.

Символический обмен: как альтернативные валюты меняют мир к лучшему

Тишайший прозелит

  • Комментарии к записи Тишайший прозелит отключены
  • Тексты

«Новоуказные статьи» 1669 года, устанавливая казни за совращение христиан в другую религию, упоминали особо о евреях: «аще жидовин или агарянин дерзнет развратить от христианской веры христианина, повинен есть казни главней; а аще жидовин христианина раба имый и обрежет его, да отсекнут ему голову». Из сих строк можно сделать заключение, что еврейское население было представлено свободными обывателями, которые могли даже пользоваться трудом христиан.

Впрочем, и ранее, при царе Михаиле Федоровиче, правительство против жительства евреев решительно ничего не имело. Так, в результате Поляновского мира 1634 года иудеи, как и прочие пленные, были разосланы по отдалённым местностям страны; разделяя общую судьбу, они были сосланы в города «в службу» и в деревни «на пашню». При этом было специально оговорено, что не крестившимся должно быть дано столько же хлеба, сколько обращенным.

Можно определённо сказать, что и в годину царя Алексея иудеи, как правило, разделили участь прочих пленных, литовцев и поляков. Обратимся к фактам. Государева грамота от 27 июля 1656 года Гродненскому воеводе повелевала: «А которые Жиды придут в Гродно и учнут нам, великому государю, бить челом, чтоб их под нашею Царского Величества высокою рукою, и ты бы тех Жидов принимал и к вере по их закону приводил, и велел им жить в Гродне по-прежнему». А когда после трёхмесячной осады в 1655 году пал Витебск, царь распорядился поступить со всеми «полоняниками» (включая и евреев) по справедливости. Значительное еврейское население осталось и в Смоленске и после сдачи его русским в 1655 году. Да и в Договоре о перемирии между государствами Российским и Польским, учиненном в деревне Андрусово (1667), утверждалось безусловное освобождение еврейских пленных и разрешение им остаться в России.

Между тем иные историки говорят о лютой нетерпимости Тишайшего к евреям, и именно ею объясняют изгнание иудеев из завоёванных русскими Могилёва (1654) и Полоцка (1658). На самом же деле государь здесь был вынужден подчиниться многочисленным ходатайствам местных жителей, которые, в свою очередь, ссылались на старинные привилегии и статуты, так называемое Магдебургское право, основанное на недопущении евреев в эти города. Правда, из-за алчности и непомерной жесткости казачьего полковника Константина Приклонского (между прочим, только присягнувшего царю) в Могилёве не обошлось без кровопролития. Евреи, вынужденные спешно покинуть город, были обманом согнаны частью на Печёрское поле, частью – на равнину у городской дороги, и перебиты все без остатка. Очевидец, игумен Орест, сообщал в своих «Записках», что смертоубийства учинили покорыстовавшиеся еврейским добром мародёры-казаки. Но избиение евреев вызвало гнев в Москве, так что мещане города вынуждены были оправдываться, и «сложили эту вину на казаков Поклонского», о чём пишет историк Сергей Соловьёв.

И примечательно, что власти всегда проявляли внимание к евреям-изгнанникам, направляя их в российские города в сопровождении стрельцов и за казенный счёт. Как отмечает историк Юлий Гессен, когда благодаря военным действиям в московском государстве появились пленные евреи, к ним относились никак не хуже, чем к прочим пленным. Иудеи, попавшие в Московию во время русско-польских войн 1654–1667 годов, переводились из одного города в другой для приискания им надлежащего жилья. Документы Разрядного приказа указывают на обширную географию миграции иудеев. В одном из указов говорится об отправке нескольких сотен человек из Калуги в Нижний Новгород, причём «провожатых дать Калужских стрельцов 20, а государева жалования [им]в дорогу на корм велено дать на месяц, семьянистым по шти денег, одиноким по четыре деньги человеку на день». Есть сведения, что другие партии евреев из Новгорода были перевезены в Ярославль, а затем отправлены в Казань. Большинство же иудеев было расселено в Поволжье, на Урале и в Сибири и постепенно растворилось в окружающем населении.

Царь всемерно поощрял переход пленных евреев на русскую службу, особенно если те были изрядными мастерами. Известно, что после Андрусовского перемирия 1667 года Пушкарский приказ хлопотал о неотпущении на родину могилёвского еврея Исачки, поскольку тот «научен огнестрельным и гранатным делам, стрелять гранаты умеет; да ему ж дана для ученья огнестрельных и гранатных дел и для всяких тайных промыслов немецкого языка печатная книга». Вполне вероятно, что евреями были живший с 1654 года в Москве «в пушкарях» изготовитель пороха Ивашка Григорьев родом из Дубровны; Гришка Мотовицкий из Полоцка, определившийся «в Оружейную палату в кормовые мастера»; а также отданный «на кормление частному лицу» пленный из Литвы некто Мосейка. Документ 1659 года упоминает ещё ряд московских обывателей-евреев: некий Марка с женой, торговец ветошью; Оспа с женой и сыном, занимавшийся «черной работой»; Якубка Израилев, который «пёк на торг хлебы»; Моска Марк, торговец мясом и т.д. 

Вообще же, как свидетельствуют документы, в Москве могли селиться преимущественно крещеные евреи. Некоторые оказались в московской Немецкой слободе, где жили лютеране и католики, и среди них Марко Яковлев с женою Дворкою из Горок (Белоруссия), девушки Ганка и Рыся, дочери Меоровы и Эстерка Юдина (все из Мстиславля), Махляиз Горок, Марчко-Захар Яшев из Дубровны. Немало евреев обосновалось и в московской Мещанской слободе, образованной выходцами из западного края, что отражено в списках лиц, живших там своими домами и снимавших в наем клети (относительно некоторых есть отметки «еврей», «еврейской породы», «родины еврейские»). Кое-кто из них весьма преуспел и, освободившись от тягла и личной повинности, выбился в купеческий класс. При этом некоторые евреи скоро достигли видного положения среди московского купечества. Так, Федор Григорьев и Афанасий Самойлов в апреле 1659 года были «выборными»: их подписи имеются в «протоколах» мирских сходов того года. Историк-краевед Владимир Снегирев указывает на значительную еврейскую популяцию и называет среди жителей Мещанской слободы будущего видного деятеля петровской эпохи, вице-президента Главного магистрата Илью Исаева, а также Федора Иевлева, Давида Тимофеева, Владимира Израилевича Елисеева, Ивана Константинова, Якова Самойлова, Семёна и Ивана Яковлевых, их зятя Павла Степанова и других. Мещанскую слободу называли ещё «слободой перекрестов», ибо там могли жительствовать лишь лица, обращённые в православие. Их имена и фамилии становились неотличимыми от русских.

Тишайший прозелит

1 … 418 419 420 421 422 … 548