Метка: Идеализм

Гарвардский проект. Из истории информационно-психологической войны против СССР

  • Комментарии к записи Гарвардский проект. Из истории информационно-психологической войны против СССР отключены
  • Тексты

«Холодная война» превратила бывших союзников по антигитлеровской коалиции — США и СССР — в противников. Американцы поставили задачу заполнить информационную нишу для политико-психологических операций своих разведывательных служб в СССР. В итоге в марте 1948 года в США появился секретный документ под названием «Использование беженцев из Советского Союза в национальных интересах США».

Камень за пазухой

Накануне 65-летия Великой Победы немало добрых слов говорится о наших союзниках по антигитлеровской коалиции: Соединенных Штатах Америки и Великобритании. Всё верно, но не следует забывать, что в этих союзнических отношениях была и темная сторона. Известно, что 20 августа 1943 года в Квебеке (Канада) руководители США и Великобритании Ф. Рузвельт и У. Черчилль с участием начальников американских и британских штабов обсуждали вопрос о том, как немцы могут задержать русских как можно дальше на востоке.

На этом совещании были приняты два плана: «Оверлорд», по которому предусматривалась в 1944 году высадка союзников во Франции (о нём руководство союзники проинформировали СССР в ноябре-декабре 1943-го в Тегеране), и второй, сверхсекретный, «Рэнкин», цель которого была — «повернуть против России всю мощь непобежденной Германии». В апреле 1945 года, в развитие плана «Рэнкин», Черчилль отдал английским войскам приказ: готовить операцию «Немыслимое».

Суть этой операции заключалась в том, что 1 июля 1945 года войска Англии, США, Канады вместе с польскими корпусами и 10-12 неразоруженными немецкими дивизиями должны были начать боевые действия против СССР.

Помешала данному плану мощь сокрушительных ударов, которые Красная Армия нанесла по германскому нацизму в конце войны. «Союзники» просчитали перспективы своей авантюры и поняли, что через неделю после начала операции «Немыслимое» советские танки выйдут к Атлантическому океану и возьмут под контроль всю Европу.

Однако, после овладения Соединенными Штатами атомным оружием, планы нанесения удара по территории СССР вновь стали актуальными. Напомним, что, начиная с конца 1945 года, военное руководство США ежегодно утверждало всё более грандиозные планы ядерных бомбардировок СССР.

Вместе с тем, американцы помнили о том, что огромный ущерб, который нанесла нацистская Германия Советскому Союзу бомбардировками и тотальным уничтожением инфраструктуры, не смог ослабить его экономическую мощь и сломить дух советского народа. В этой связи руководство военно-воздушных сил США поставило задачу выяснить предел прочности советских людей в случае массированных атомных бомбардировок. Решить эту задачу американцам помогло следующее обстоятельство.

Вторая мировая война породила беспрецедентное в истории человечества движение народов. К маю 1945 года число беженцев в Европе превысило 40 миллионов человек. Многие из них были насильно вывезены нацистами в Германию, как рабочая сила (на январь 1944 года это было более восьми миллионов человек). Значительную часть среди них составляли советские граждане. С конца мая 1945 года в соответствии с Ялтинскими соглашениями началась их репатриация в СССР. Следует отметить, что основная масса советских граждан охотно возвращалась на родину. Однако были и те, кто не захотел покидать Европу. Мотивы у советских «невозвращенцев» были разные. Так, военные преступники и лица, сотрудничавшие с нацистами, не могли рассчитывать на «теплый прием» в Союзе. Однако было немало и таких, которые не принимали советскую систему с ее всевозможными ограничениями и давлением на личность.

Считается, что в Западной Европе к июню 1947 года осталось около 250 тысяч советских «невозвращенцев». Значительная часть их оказалась в американской зоне оккупации. Они и были выбраны объектом для социологических исследований американских экспертов.

Как уже говорилось, ВВС США, финансировавшие Гарвардский проект поначалу, ставили узкую задачу — путём интервьюирования этих лиц осуществить оценку психологической уязвимости советского гражданского населения при массированных атомных бомбардировках. Но вскоре, в ходе «холодной войны», проект перерос эти рамки.

Инициатором использования беженцев из СССР в рамках Гарвардского проекта был Джон Патон Дэвис (John Paton Davies), член группы политического планирования Госдепартамента США, возглавляемой известным советологом, будущим послом США в СССР Джорджем Кеннаном. В итоге американские эксперты в начале 1950-х годов сумели обработать в 67 лагерях беженцев и в некоторых городах Германии более 13 тысяч устных интервью и письменных вопросников. Это дало основания американским ученым для выводов, которые вызвали у американских политиков «шоковую» реакцию.
Read More

Насколько богата Церковь, или Повседневная жизнь сельского батюшки в начале ХХ века

  • Комментарии к записи Насколько богата Церковь, или Повседневная жизнь сельского батюшки в начале ХХ века отключены
  • Тексты

Несколько лет назад мой знакомый сельский священник подъезжал на автобусе к своему храму и услышал беседу двух мужиков, обсуждавших кирпичный особняк, выросший в чистом поле. Один авторитетно заявил: «Это попа особняк. Недавно построил». Второй мужчина глянул в окошко и согласился. Это разговор – прекрасная иллюстрация к тем мифам, которые на протяжении веков складывались вокруг Церкви. Никакого особняка у моего знакомого батюшки нет, но образ жадного попа, который в темном углу считает в сундуках свои накопленные сокровища, так прочно въелся в наше сознание, что даже реальности сложно его развенчать.

Этим летом разговоры о богатстве Церкви вновь оживились после того, как суд отказался принимать иск Общества по защите прав потребителей к храму Христа Спасителя. На просторах интернета пошли разговоры о том, что каждый человек может теперь прийти в церковь и за рубль пожертвования взять себе любую икону, книгу или крестик, поскольку Церковь не занимается торговлей, а в свечном ящике мы видим не цены, а «минимально рекомендованные суммы пожертвований». Разумеется, в жизни не может быть минимальной суммы пожертвований, но не будем спешить обличать всех священников в алчности и в желании сделать миллионные доходы от продажи свечек. Лучше посмотрим на то, как тот же вопрос решался до 1917 года.

Для начала несколько цифр. Митрополит Евлогий (Георгиевский) в своих воспоминаниях рассказывает, что Александр III стал выплачивать беднейшему духовенству от 50 до 150 рублей в год. На эти цели Синод первоначально выделил полмиллиона рублей. 50 — 150 рублей в год получали не все священники, и это была очень маленькая сумма. Для сравнения скажем, что в 1913 году минимальная зарплата рабочего была 20 рублей в месяц, Преподаватель Закона Божьего в Шуйской женской гимназии получал 102 рубля, фельдшер — не менее 37, а депутат Госдумы -350 рублей в месяц. Чтобы приблизительно представить эти суммы в наших деньгах, можно умножить 1 дореволюционный рубль на 500 (на самом деле в зависимости от методики подсчетов 1 царский рубль равняется от 250 до 1108 современных, мы возьмем среднее значение). При таком подсчете максимальное годовое жалование священника будет равно 25-75 тысяч в год.

Жизнь рядового сельского батюшки до революции была несладкой. Уже упомянутый нами митрополит Евлогий описывает в воспоминаниях, как его отец–священник унижался перед кулаком, чтобы отправить своих детей в школу: «Необходимость доставать нужные деньги детям на школу заставляла отца прибегать к крайней мере — займу у целовальника, у кулака. Приходилось соглашаться на огромные бесчеловечные проценты. За 10–15 рублей займа кулак требовал 1/5 урожая! Мать упрекала отца, зачем он скоро согласился, зачем неискусно торговался. Но было нечто и похуже этих бессовестных процентов — переговоры с кулаком о займе. … Когда наступало время ехать нам в школу, отец ходил грустный и озабоченный, потом скрепя сердце приглашал кулака, приготовляли чай, водку и угощенье — и для отца начиналась пытка. С тем, кого следовало обличать, приходилось говорить ласково, оказывая ему знаки внимания и доброжелательного гостеприимства. Отец унижался, старался кулака задобрить, заискивал — и наконец с усилием высказывал просьбу. Кулак ломался, делал вид, что ничего не может дать, и лишь постепенно склонялся на заем, предъявляя неслыханные свои условия».

Такой торг происходил еще в относительно благополучные времена. Вскоре дом священника сжег мужик, которого судили за кражу запасов помещицы. Мужика посадили в тюрьму, он отсидел, и помещица, чтобы отвести от себя угрозу, сказала вору, что на него донес «поп». После этого семья будущего митрополита Евлогия лишилась почти всего имущества, а его отец так и не смог оправиться от потрясения.

Еще более трагическую судьбу сельского батюшки описывает Чехов в рассказе «Кошмар». 
Read More

Про план Маршалла доходчиво

  • Комментарии к записи Про план Маршалла доходчиво отключены
  • Тексты

Внешнеполитические шаги США в 1947 году были беспрецедентны, что диктовалось сложившимся по итогам Второй Мировой положением в мире, «новым мировым порядком», который позже стали называть двуполярным миром.

Беспрецедентность внешнеполитическая означала и беспрецедентность внутриполитических действий, в первую очередь в области идеологии, так как государству следовало каким-то образом «объяснить» избирателю почему оно поступает так, а не иначе.

И сделать это было не очень легко, так как тогдашнее американское общество полагало, что его государство выходит из изоляции и принимает участие в мировых делах только в таких экстраординарных случаях, как мировые войны. А 47-й год был годом послевоенной эйфории и действительность проговаривалась в исключительно мирных терминах. «Силовые» действия заведомо исключались, о них и речи не могло идти, и даже вмешательство в европейские дела в форме экономической и финансовой помощи требовало «встряски» массового сознания. Именно эту цель преследовала декларированная доктрина Трумана. Впервые в своей истории Соединённые Штаты предпринимали пусть и не посредством вооружённых сил, но тем не менее интервенцию в мирное время.

«Поможем Европе подняться с колен, чтобы она могла противостоять коммунистической угрозе.» Так выглядела причинно-следственная связь в газетных заголовках. Для более «продвинутой» части общества проблема вербализировалась немного по-другому и обрастала деталями — «послевоенные Европа и Япония являются для нас естественными рынками сбыта и чем лучше у них будут обстоять дела, тем больше они смогут у нас покупать, стимулируя уже нашу экономику, а потому в наших национальных интересах как можно быстрее восстановить покупательную способность европейцев и японцев.»

Ни высокая политика, ни вопросы геополитики не затрагивались, государство играло на других струнах, в одном случае оно взывало к эмоциям, в другом к вполне естественному желанию граждан и гражданок жить не только весело, но ещё и хорошо.

Однако кроме идеологического фундамента требовалась ещё и «физика», требовалось нечто материальное, словами делу не поможешь и если решение было принято ещё до того, как началась идеологическая кампания, то после слов следовало перейти к делам. Для помощи нужны были деньги, много денег. Очень много.

Труману было необходимо заручиться поддержкой Конгресса и он начал с того, что встретился с Сэмом Рейбёрном, спикером Палаты Представителей и попросил его о поддержке. Рейбёрн ответил, что он не видит возможности получить одобрение Конгресса. «Господин президент, мы не можем финансировать восстановление Европы, мы просто не можем себе этого позволить, мы разорим страну.» Труман ему сказал: «Сэм, если мы этого не сделаем, в Европе начнётся худшая в её истории депрессия, сотни тысяч людей умрут от голода, там разразится катастрофа и если мы позволим Европе пойти ко дну, то депрессия начнётся и у нас тоже. Мы оба жили во время депрессии, мы знаем, что это такое и я не думаю, что мы захотим пережить это ещё раз.» «Во сколько это нам обойдётся?» — спросил Рейбёрн. «В пятнадцать или шестнадцать миллиардов долларов» — ответил ему Труман.

Сценка эта изложена в мемуарах Трумана и с его слов Рейбёрн, услышав сумму, побледнел. «Мне будет трудно их уговорить, но я сделаю всё, что могу, вы можете на меня рассчитывать» — сказал он.

История с «планом Маршалла» свидетельствует об умении просчитывать на много шагов вперёд и учитывать множество факторов, отнюдь не очевидных даже и для занимающих высокие государственные посты людей.
Read More

Ядовитый укус Гроссмейстера

  • Комментарии к записи Ядовитый укус Гроссмейстера отключены
  • Тексты

Если серьезно рассмотреть некоторых представителей

нашей интеллигенции, то можно будет увидеть, 

что они еще не вышли даже из неорганического состояния…

Преподобный Иустин (Попович) 

 

Недавно один английский писатель (не помню его имени) по каналу Ren TV делился своими впечатлениями от происходящих в мире событий. Мне писатель показался симпатичным, и я решил прислушаться к тому, что он говорит. Англичанин поразительно точно оценивал действия Запада по отношению к тем, кого он, т.е. этот самый Запад, считает своими врагами. Например, писатель однозначно резко осудил убийство натовцами ливийского лидера Муаммара Каддафи. Он подчеркнул абсолютную аморальность подобных действий. Я тогда подумал: удивительный какой англичанин. Не боится ничего и режет правду матку, словно он давний автор РНЛ. А ведь за такие речи на Западе можно весьма сильно поплатиться, и если не сесть в тюрьму, хотя и такое возможно, то уж точно стать изгоем цивилизованного общества. Я был заинтригован и стал слушать еще внимательнее. И тут я понял, что не перевелись еще юродивые на нашей грешной земле.

Судите сами. Английский писатель с обаятельной улыбкой стал давать свое объяснение аморальной политике Запада. Оказывается все политические вожди западного мира вовсе не люди, а рептилии, да-да, именно рептилии, очень неприятные существа, покрытые пупырчатой чешуйчатой толстенной шкурой, на коротких и крепких когтистых лапах, с отвратительными желтыми глазами и омерзительным похотливым языком. В качестве доказательства писатель предложил сравнить глаза Джорджа Буша и какого-то ящера. И, действительно, на представленном фото глаза американского президента и рептилии оказались совершенно одинаковыми. Подобных фотографий писатель представил множество. Но дальше еще интереснее. Оказывается, что кровь представителей древних правящих кланов Запада, всех этих Рокфеллеров, Ротшильдов и прочих, действительно имеет голубоватый цвет, точно такой же, как и у рептилий. Английский писатель сделал на этом особый акцент.

Молодец англичанин. Не мог же он напрямую обвинить западный истеблишмент в педерастии. Хотя, если посмотреть на рассуждения английского писателя с метафизической и духовной стороны, то получится, что он совершенно прав. Ведь человек, согласно святоотеческому учению, может подняться выше своего человеческого естества, обожиться и превзойти ангелов, став сыном Божиим по благодати. Но человек так же может и пасть ниже своего естества, осатанеть и стать даже хуже и страшнее демонов.

Преподобный Иустин (Попович) говорит в этой связи: «Безбожник – всегда неминуемо и без-человек, а тем самым и не-человек…Возводя себя на высоту человек исчезает в божественной беспредельности; низводя в пучину, тонет в демоническом беспределе». Рептилия у английского писателя – замечательная художественная метафора падения человека ниже своего естества.

Но я хотел бы дальше развить мысли замечательного английского писателя, чем-то напоминающего моего любимого Честертона.
Read More

УБЕЖИЩЕ ДЛЯ СВОБОДЫ СЛОВА

  • Комментарии к записи УБЕЖИЩЕ ДЛЯ СВОБОДЫ СЛОВА отключены
  • Тексты

История вокруг судебного преследования основателя WikiLeaks Джулиана Ассанжа вышла на первые полосы мировых СМИ, едва не став поводом для масштабного дипломатического скандала. Очевидно, что в контексте глобальной «информационной войны» она дает плодотворный материал для контрпропагандистской кампании, не воспользоваться которым было бы большим упущением для заинтересованных структур.

Комментарии «оппонентов»

Я прошу президента Обаму сделать верный выбор. США должны прекратить преследование WikiLeaks, напоминающее «охоту на ведьм», отказаться от преследования создателей портала и его сторонников. Штаты должны пообещать, что не будут преследовать журналистов, проливающих свет на преступления власть имущих. (Джулиан Ассанж, основатель WikiLeaks)

Это было решением суверенного, достойного и демократического государства, которое не приемлет угрозы, очевидным образом нарушающие международное право. Времена колониализма ушли в прошлое. Международные нормы поведения обязывают все государства мира независимо от их экономической, политической мощи или их ядерных арсеналов исполнять эти правила без исключений. Правительство Эквадора уверено, что правительство Великобритании сумеет оценить справедливость и честность эквадорской позиции, и верит в то, что Великобритания как можно раньше предложит необходимые гарантии для перемещения, необходимые лицу, которому предоставлено убежище. (Рикардо Патиньо, глава МИД Эквадора)

Происходящее не может не давать повода задуматься о соблюдении духа и буквы Венской конвенции о дипломатических сношениях, в частности, ее статьи 22, закрепляющей неприкосновенность помещений диппредставительств. Но здесь возникает и другой вопрос. Общеизвестно, что в Великобритании нашли пристанище и чувствуют себя в безопасности десятки подозреваемых в тяжких преступлениях, выдачи которых добиваются другие государства, включая Россию. Как тогда быть с правом убежища для Дж.Ассанжа, коль скоро соблюдение данного права для этой категории лиц возводится Лондоном в абсолют? (Ответ заместителя директора Департамента информации и печати МИД России М.В.Захаровой на вопрос СМИ по ситуации вокруг Дж.Ассанжа)

Я надеюсь, что британские власти поступят разумно и не будут проникать на территорию посольства без соответствующего разрешения, так как этот шаг поставит под угрозу дипломатические отношения во всем мире. (Кристин Храфнссон, официальный представитель WikiLeaks)

Все больше и больше проникаюсь уважением к Джулиану Ассанжу. Человек имеет крепкий характер и мужество выступать против мирового правительства. (Мы и не заметили, как из научно-фантастических романов мировое правительство перебазировалось в нашу с вами реальность). Ассанж отличный тип современного героя. И правительство Эквадора  показало себя молодцами. Чем бы ни кончилась эта история, да хоть штурмом, я вижу, как возрождается в мире гордая независимость. (Эдуард Лимонов, политик, публицист)

Я считаю, что Ассанж, публикуя подлинные документы, работал в интересах общества. Я считаю, что преследование Ассанжа связано с его деятельностью в «Викиликсе». Я считаю, что Ассанж абсолютно правомерно просит политическое убежище в стране, которая, скорее всего, его не выдаст. (Алексей Венедиктов, главный редактор радио «Эхо Москвы»)

Речь о британских властях, которые на некоторое время позволили себе забыть фирменную английскую почти театральную чопорность в дипломатии …. Все-таки штурм иностранного посольства представителями официальной королевской власти представляется вариантом не только беспрецедентным, но вообще плохо умещающимся в самом искушенном политическим постмодерном сознании. ... Политика двойных стандартов – это стихия, в которой «развитые страны» живут как рыбы в воде. (Виктор Мартынюк, КМ.ру)

Комментарии «апологетов»

Read More

1905 год: заговор элит, «оранжизм» либералов и патриотизм пораженчества Ленина

  • Комментарии к записи 1905 год: заговор элит, «оранжизм» либералов и патриотизм пораженчества Ленина отключены
  • Тексты

В 1903—1904 гг. РСДРП в основном продолжает вариться в собственном соку. С одной стороны, будущее лидерства Ленина в ней уже очевидно, так как альтернативы ему в этом качестве нет. С другой, многие, даже большевики оспаривают и саму модель лидерства, и авторитет Ленина в этом качестве, ведя бесконечные дискуссии, вроде той, что вспыхнула уже, правда, в 1908 году между Лениным и его бывшим другом Богдановым по вопросу эмпириокритицизма.

В этом состоянии партия и встречает 1905 год, ставший точкой отсчёта драматических изменений в России.

Две войны, русско-японская и русско-немецкая (Первая мировая) предшествовали в России двум революциям 1905 и 1917 гг. соответственно, вызвали к жизни их. За обеими ими, бесспорно, стоял могущественный внешний заговор, опирающийся на пятую колону внутри России – либеральное лобби в правящих кругах.

Англия и Америка сознательно и усердно подталкивали Японию к войне с Россией, но причина того, что Япония пошла на её развязывание заключается в слабости России и её неготовности к этой войне, безошибочно просчитанной иностранными разведками. Например, в сороковые годы, будучи даже формальной частью коалиции стран Оси, Япония не рискнула напасть на мобилизованную до предела, но при этом истекающую кровью на западном фронте Россию Сталина, а на Россию Николая II напала почти без колебаний. У Сталина и коммунистов была другая история – они никогда не жалели русских сил, чем и брали внешних врагов, тогда как последние Романовы эти силы, если и жалели, то явно не просчитывали. Расхлябанная капиталистическо-бюрократическая Россия не могла вести успешную борьбу одновременно на тихоокеанском и балканском направлениях, поэтому враг сперва ударил по наиболее слабому первому, отправив набирающего силы, но ещё незрелого соперника в нокдаун, а потом, не дав ему толком восстановиться, спровоцировал «рубку» на втором, нокаутировав его окончательно.

Практически синхронно с развязанной против России войной в неё переносит свою деятельность уже упоминавшийся нами не раз бывший марксист Струве, чья ставка на прагматичный либерализм, а не доктринёрский марксизм показывает себя в этот момент более оправданной. Он возвращается в Россию из Швейцарии в 1904 году и разворачивает деятельность своего «Союза Освобождения», который получает активную поддержку со стороны либеральных кругов и русского масонства.

«Союз Освобождения» и становится ведущей силой революции 1905 года, опирающейся на поддержку либеральных кругов внутри истеблишмента, вполне себе «оранжевой», если учесть не только либерализм, но и декларируемый национализм Струве («я западник, а значит, националист», – говорил он о себе). Под эти задачи, в Париже в 1904 году при открытом участии японских покровителей (полковник Мотодзиро Акаси) формируется широкая «оранжевая коалиция», куда входят национал-либеральные (Струве, Милюков), лево-социалистические (эсеры) и сепаратистские партии и движения.

РСДРП не входит в эту коалицию по двум причинам. Первая и наиболее вероятная заключается в том, что на тот момент она не представляет собой сколь либо значимой силы, необходимой для участия в революции. Вторая, однако, также заслуживает того, чтобы быть отмеченной – принципиальная позиция руководства РСДРП, особенно Плеханова, о недопустимости сотрудничества с военными противниками России с целью борьбы с царским режимом.

Социал-демократы, будущие коммунисты, таким образом показывают себя более принципиальной патриотической, несмотря на свой интернационализм силой, чем русские национал-демократы, не гнушавшиеся откровенного сотрудничества с врагом своей воюющей страны. Конечно, можно возразить, что это было заслугой исключительно старой закалки русского патриота Плеханова, тогда как пораженческая позиция Ленина в первую мировую войну, немецкий генштаб и «запломбированный вагон» кардинально изменят эту ситуацию.

Не готов с этим согласиться. Социал-демократы и, в частности, большевики, очевидно, получали ту или иную материально-техническую помощь со стороны внешних врагов царского правительства, однако, на фоне многих других партий, включая и «русско-патриотические», всегда были достаточно щепетильны к своему реноме в данном отношении. Это проявилось и в публичном отмежевании Ленина от Парвуса, о котором мы ещё будем говорить, в том числе уже после прихода к власти, и в том, что при своей эвакуации в Россию в 1917 году в пресловутом «запломбированном вагоне» он настоял на открытом формате этого мероприятия, конечно, при содействии немецкого правительства (интересы сторон совпадали, в конце концов), но под эгидой публичной организации русских политических эмигрантов и дистанцируясь от всяких связей с немецким Генштабом.
Read More

Реальность и миф Холодной войны

  • Комментарии к записи Реальность и миф Холодной войны отключены
  • Тексты

Вторая мировая война и ее последствия повергли многие восточноевропейские страны в пороговое состояние между победой и разгромом. Страны, социально и экономически изможденные войной, легко перешли под контроль СССР, но несмотря на все отчаяние и безнадежность, опыт поражений преодолевался надеждами на национальное освобождение, изначально выражаемыми через символическую принадлежность к другому типу цивилизации. Идеологическое разделение между «либеральными демократиями» и «народными демократиями» исходило из культурно детерминированных воззрений, согласно которым западная демократия индивидуалистична и свободна, а коммунизм есть коллективизм и тоталитаризм. Вопрос не в том, насколько это верно эмпирически. Политический антагонизм между коммунизмом и демократией во время Холодной войны отвлек внимание от того факта, что враждующие блоки одинаково были одержимы стремлением пересоздать не только институциональный, но и символический порядок. Обе стороны заявляли, что их политические и экономические системы универсальны, так как находятся на самом гребне современности. Точно также и либеральные, и народные демократии были равно убеждены, что именно они — лучшая из существующих, а то и наилучшая из всех возможных форм демократии. Западные демократии, особенно США, обратили политический конфликт в жизненное сражение между добром и злом, что достигло своего пика в моралистическом крестовом походе эпохи Рейгана (Gleason 1995: 190–210). Концепция тоталитаризма превратилась, по словам Дж. Кеннана, в «доктрину» — в неразложимый миф (Rossbach 1999: 213). Более того, во времена Холодной войны само понятие демократии расширилось: демократия стала пониматься не только как конституционная форма управления, но и как социальная реальность. Особенно после смерти Сталина западная демократия была распропагандирована как морально более высокая форма «правильного» общества.

Соответственно, народные демократии утверждали свою верность демократическим принципам через собственное противопоставление якобы состоявшимся на Западе историческим преемникам фашистских режимов. Всеобщая пропаганда централизованного государства, сплотившегося перед лицом фашистских врагов, стала излюбленным делом новых народных демократий после 1945 года. Антифашистский миф в Восточной Европе после 1945 года не отменял стремления к национальной независимости, к формам умственного, культурного сопротивления, символизма народного суверенитета. Антифашистский миф, позволявший идентифицировать врагов, сам становился главным символом, наделявшим новые народные демократии смыслом существования и ощущением стабильности. Сама история Второй мировой войны рассматривалась селективно, что поддерживалось постоянными чистками элит и отсутствием всякого упоминания, например, о судьбе евреев.

Советский коммунизм был не просто антидемократическим в смысле установления монополии на политику — он таил в себе потенциальную угрозу устойчивости западных либеральных демократий. В этом отношении агрессивный антикоммунизм США при отсутствии реального военного конфликта с СССР был основан на паническом страхе соприкосновения с «заразой» коммунизма (Wydra 2007: 291). Не следует забывать, что в конце Второй мировой войны позиция стран в других частях Европы вовсе не была «консолидированной», если можно ее с чем-то сравнивать. Позиции коммунистических партий во Франции и Италии были очень сильны, и угроза гражданских столкновений между коммунистами и некоммунистами была вполне реальной. А вероятность «заразиться» коммунизмом становилась еще более очевидной, если учитывать восхищение советским коммунизмом и его поддержку, которую выказывали многие западные интеллектуалы и писатели.

Конечно, советский коммунизм имел свою витрину для тех, кто разочаровался в капиталистической системе.
Read More

Столкновение экономик. Столпы могущества Соединенных Штатов Америки

  • Комментарии к записи Столкновение экономик. Столпы могущества Соединенных Штатов Америки отключены
  • Тексты

То, что население западных стран живет не по средствам,- давно известный факт. Но что же помогает и дальше вести подобный образ жизни, невзирая на все ухудшающееся как кредитное, так и морально-этическое отношение к США остального мира?

Для ответа на вопрос необходимо рассмотреть целый комплекс объективных причин, технологий и механизмов, призванных отстаивать интересы Pax Americana. Технологический портрет гегемонии США можно изобразить в виде Пантеона американского могущества.

I. Мировое лидерство.
Первая причина, которая и является двигателем дальнейшего развития влияния США на мир. Ведь первенства добиться легче, чем удержать. А для того, что бы не утратить уже приобретенное могущество, необходимо постоянно наращивать мышечную массу. Без работы над собой долго удержаться на верхушке пальмы не получится. Поэтому и необходимо или самому постоянно придерживаться вектора прогресса и развития, что в условиях послевоенной демобилизации невозможно, или заставить деградировать окружающих. Эти противоречия и начали проявляться уже в ближайшие послевоенные десятилетия, достигнув апогея в 70х.

После окончания Второй мировой войны США стали центровым и объединяющим государством западного мира против безбожных коммунистов. Послевоенный Бреттон-Вудский «новый мировой порядок» был заточен под лидерство США и всячески его обеспечивал. Созданная система была основана на первенстве Вашингтона в мировой политике за пределами «железного занавеса». Международные организации создавались при непосредственном участии и во многом благодаря США, учитывая не то, какую пользу штаты смогут принести организациям, а то, какую пользу штаты смогут из организаций извлечь.

1) Политическое первенство

Как уже говорилось выше, роль США в международных политических (и не только) организациях занимает передовые позиции. Большинство решений, принимаемых НАТО, выдвигаются или по инициативе США, или под ее давлением. Доля финансовой составляющей США в бюджете НАТО достигает 70%, а звания Верховного главнокомандующего объединенных вооружённых сил НАТО за более чем полвека существования организации так и не удостоился ни один представитель стран-членов, кроме США. Это отражает влияние последних не только на политическую, но и на военную составляющую НАТО.

2) Военное преобладание

Read More

Ко дню рождения Лени Рифеншталь

  • Комментарии к записи Ко дню рождения Лени Рифеншталь отключены
  • Тексты

СЕКСУАЛЬНАЯ БАБУШКА ЛЕНИ РИФЕНШТАЛЬ

Гитлер обратил внимание на хорошенькую актрису и танцовщицу, когда ей еще не было тридцати. В мае 1932 года Рифеншталь пишет ему письмо. Сразу после прихода к власти, в начале 1933 года, Гитлер пригласил ее к себе и заказал ей как бы пробный документальный фильм “Победа Веры” („Der Sieg des Glaubens“) о 5-м Конгрессе партии рейха. Фильм Гитлеру понравился, но весьма скоро был снят из проката — в нем рядом с ним все время торчал нахальный Рем. Дело, впрочем, оказалось легко поправимым: Рема застрелили, фильм убрали с экранов.

Гитлер не доверял своим грубым нацистским костоломам такое тонкое дело, как искусство. Ребра сокрушить, голову проломить, застрелить-утопить — это их работа. А эфемерные движения души — нет. Можно ли себе представить тупое рыло штурмовика и гомосека Рема в роли инженера человеческих душ? Ни боже мой. А тут такая воздушная грациозная Гретхен. Она сумеет. Сам Гитлер себя считал художником, человеком искусства. Политика — это вынужденность. Просто он видит политические проблемы лучше всех прочих. Как раз потому, что художник. У него гениальная интуиция — и он все понимает. Сейчас он обязан заниматься политикой, кроме него рассчитывать не на кого. Но как только восстановление величия германской нации и арийской расы осуществится (он верит, что скоро), так он сразу же вернется в искусство и поразит мир художественными открытиями еще больше, чем своими политическими и военными победами. Это Гитлер не раз говорил Альберту Шпееру во время долгих часов проектирования величественно-мрачных зданий рейхсканцелярии, трибуны стадиона в Нюрнберге и прочих свершений германо-тевтонской архитектуры. “Они (иностранцы) уже при входе, по дороге в зал, ощутят мощь и величие германского рейха”, — записал Шпеер пожелание фюрера при вычерчивании им галереи, ведущий к рейхсканцелярии. Сам же Гитлер тщательно планировал (лично чертил с рейсшиной в руках) свое поместье Бергхоф, а также графику германского флага и фюрерского штандарта.

На отношении Гитлера к искусству и к идеологии стоит остановиться чуть подробнее. Известно, что Гитлер определил трех внутренних врагов рейха: рабочее движение, евреев, церковь. Первые два врага к нашей теме отношения не имеют. Но вот церковь — имеет. Гитлер не раз на своих совещаниях вопил, что он уничтожит всякого, кто станет у него на дороге. Поэтому церковь как некая моральная сила, противостоящая Гитлеру должна быть уничтожена. И он, действительно, безжалостно расправлялся с каждым священником или патером, который позволил бы себе в проповеди сказать нечто неодобрительное о антисемитской политике или любой его иной инициативе. Самый характерный пример — пастор Нимеллер, герой Первой мировой войны, капитан подводной лодки. В первые месяцы поддержал нацистов, видя в них возрождение Германии. Но очень скоро отшатнулся. А ведь к тому времени был очень авторитетен и мог бы возглавить церковную протестантскую общину Германии. Сколько его не предупреждали, он все свое: эта власть нарушает все божественные заповеди, она антигуманна и противостоит божественным установлениям. Гитлер приказал посадить его в концлагерь бессрочно, как неисправимого смутьяна. Других священников сажали тысячами, ко многим из них применяли самые унизительные и мучительные способы казни. Например, закапывали в землю, вокруг головы делали лунку, вдоль шла череда заключенных и каждый должен был в эту лунку мочиться до смерти пастора.
Read More

Бунт официанта

  • Комментарии к записи Бунт официанта отключены
  • Тексты

Культура стала заискивать перед шпаной, хамом, фашистом, перед оголтелым невеждой. Теперь приходится оправдываться за то, что веришь в Бога, в семью, в законы общежития

В искусстве есть понятие «контрапункт», кульминация сюжета. Пункт против пункта, утверждение против утверждения, две темы столкнулись.

Если не нужно разрешить вопрос, разобраться в переживаниях, отличить хорошее от плохого — то обращаться к искусству нет нужды.

Тварь дрожащая — или право имею, быть — или не быть, война — или мир, красное — или черное, коварство — и любовь, Дон Кихот — и Санчо, Карлсон — и Малыш; одновременное развитие двух тем необходимо и в детской книжке. Даже в бесконфликтном романе «Винни-Пух» представлены полярные взгляды: Пятачок предлагает положить в ловушку для Слонопотама желуди, Пух настаивает на меде, в итоге Пух кладет в ловушку горшок, но мед съедает. Ловушка с пустым горшком — контрапункт произведения, образ собирает противоречия воедино. Классическое искусство использует прием контрапункта, наделяя образ двойной природой: великие скульптуры имеют разнонаправленные векторы движения — Дискобол закручивает движение форм в двух противоположных направлениях; герои романов вступают в противоречие сами с собой — Гобсек скуп и благороден, Лир безумен и мудр. Щека Богоматери — розовая и живая щека, прижатая к желтой мертвой щеке Христа, — есть величайший контрапункт живописи Возрождения, кульминация пластического искусства. Контраст в живописи придуман, чтобы сделать контрапункт зримым. Ван Гог так виртуозно пользовался противоречиями палитры, что умел найти точку в картине, где представлены все контрастные цвета. В его портретах эта точка — глаз персонажа: изжелта-белый белок, темно-фиолетовый глаз, голубая тень под глазом, охристое веко, розово-красный уголок глаза; Ван Гог умеет в кульминационной точке повествования соединить все контрасты. Образ, в котором положительное начало и отрицательное (добродетель и гордыня, героизм и беспутство) сплелись воедино, есть условие убедительности героя. Мы называем персонажа плакатным, если автор показывает только положительные стороны характера. В искусстве убедителен тот герой, который являет нерасторжимое целое из непримиримых противоречий. В этом отношении (то есть в сочетании несочетаемого) эстетика светской культуры повторяет основной постулат христианской религии. Контрапунктом всей христианской культуры — и живописи, и музыки, и литературы, и философии — является образ самого Иисуса Христа. Недаром Христа изображают в одеждах контрастных цветов: красный цвет символизирует земную природу, голубой — природу небесную. В эти контрастные цвета Христос облачен всегда, в картине «Явление Христа народу» вы еще не видите Его лица, но контраст цветов уже явлен. Спаситель сразу дает нам понять, что Он есть точка схода противоречий мира, Он есть контрапункт бытия. Образ Спасителя соединяет две природы, божественную и человеческую, в противоречивое единство, которое именуют «неслиянно нераздельным». Образ Иисуса, по сути, и есть наиболее точное определение контрапункта. Одно начало делается понятным лишь по отношению к другому началу: мы никогда не поймем неба, не зная земли; божественным началом задается измерение человеческого, и наоборот. Все образы, созданные в искусстве стран христианского круга, безусловно исходят из этой двуприродности — само искусство по определению двуприродно: бренная материя (краска, бумага, камень) преобразуется в нетленное. Высказывание образное не существует вне контрапункта — иначе превратится в приказ или орнамент, в нечто служебное. Скажем, в уголовной хронике драмы нет, поскольку нет образа: в случае Чикатило нет драмы, а в случае Отелло — драма есть. В плакате нет драмы: «Не стой под стрелой!» — тревожное сообщение, но в отсутствие контрапункта — сообщение не драматическое. А в картине «Возвращение блудного сына» драма есть, потому что есть полнокровный образ. И за отца, и за сына на картине переживаешь больше, нежели за человечка на плакате, который неосторожно встал под стрелой крана. За человечка на плакате не переживаешь, а переживать надо — искусство ведь затем и существует! — но переживание пробуждается лишь контрапунктом, зритель проникается тем, что соучаствует в разрешении противоречий. Данное положение принципиально важно для понимания того, что произошло в секулярном искусстве Запада, которое в XX веке сделало шаг в сторону язычества, то есть возвратный шаг. Был пересмотрен тот основной аспект эстетики, который Ницше именовал «рождением трагедии». Как это ни парадоксально прозвучит, в эстетике авангарда исчез героизм, исчезли конфликт и трагедия. Борьба перестала быть героической и трагедийной, поскольку из нее исчез образ, а трагедию может воплощать только образ. Дело здесь не в революции как таковой и не в протесте как таковом. Протестного искусства было предостаточно — вот, скажем, «Расстрел 3 мая» Франсиско Гойи, главный герой воплощает трагедию. А «Черный квадрат» — тоже революционное искусство, а трагедию не воплощает. Может ли квадрат поведать нам о трагедии? Может ли знак представить столкновение убеждений? Какие убеждения в знаках треугольника и призмы? Данные слова не критика эстетики авангарда, но лишь констатация того, что новая эстетика не трагедийна: нет страдательного субъекта, нет конфликта. Без-образный авангард поставил серьезный вопрос перед христианской образной эстетикой: может ли быть мятеж без контрапункта, протест без трагедии, пафос без героя? Возможно ли такое в принципе или это нонсенс? Можно быть неверующим (многие художники и были неверующими), но находиться вне христианской эстетики — невозможно, коль скоро художник работает в так называемой христианской цивилизации. Все, о чем говорилось выше, это законы кровообращения искусства, это условие создания образа. И вот революционный авангард, пересматривая основные положения классической эстетики, устранил фундаментальный принцип христианского искусства. Авангардная эстетика отказалась от контрапункта. Казалось бы, от авангарда следует ждать взрыва мятежных провокаций! Произведение бунтарское явит изобилие контрапунктов: что ни загогулина, то контрапункт. На деле же авангардная продукция — абсолютно бесконфликтная вещь. В мастерской авангардиста царит вечный штиль: ничего более покойного, нежели «Черный квадрат», и вообразить нельзя — это вам не изглоданный скорбями старик Рембрандта. Конфликт вынесен авангардом из самого произведения вовне — во внешнюю среду. То, как воспринимают черный квадрат или нарисованный пенис, — это и есть отныне контрапункт. В самом же произведении авангарда контрапункта не существует. Официант всегда невозмутим.

Протест заказывали?

Вот произведение: мастер изобразил на стене половой член. Рисунок не передает больших чувств, в общественных туалетах подобных изображений много, их оставляют дурные люди, часто маньяки. Однако рисунок помещен напротив здания Федеральной службы безопасности, и этот жест превращает туалетный рисунок в протестное произведение. Иными словами, произведение опознали как высказывание в контексте культуры общества. Так произошло с писсуаром, выставленным Дюшаном. Этот писсуар критика признала ярким произведением XX века, хотя высказывание имеет внешний характер: мастер эпатирует общественное мнение, утверждает, что люди — стадо, готовое поклоняться чему угодно, и люди подтверждают эту мысль, начинают поклоняться писсуару. Писсуар или рисунок члена не есть произведения. Произведением является эпатирующий жест.
Read More

1 … 19 20 21 22 23 … 41