Не люблю в травелоги.
Отлично умею в травелоги, но не люблю.
Вот «трубы паровоза валит дым тчк»
— это по мне.
Итак, Россия, глубокий тыл. ≈2300 км от вторых эшелонов Красноармейского участка Восточного фронта на авто.
Наши дни (октябрь-ноябрь 2025 года).
Демография:
Чем меньше в глубоком тылу населенный пункт, тем меньше в нем мужчин контрактно-мобилизационного возраста.
Соотношение «женщины/мужчины» может быть в глубоком тылу 10/0 — 10/2 в местности, которая относится к rural.
(визуальная оценка)
Соотношение «женщины/мужчины» может быть от 10/6 в уездных городах до 10/9 в губернском городе N в глубоком тылу.
(визуальная оценка)
Уровень пропаганды и агитации:
Высокий. Приглашение на службу — повсеместно. Патриотические баннеры/плакаты/постеры — повсеместно, от «автобана» и губисполкома/губчека до сельпо в глубоком тылу, в деревне ≤100 жителей. Это новый культурный слой, активно наносимый поверх местных краеведческих напластований.
Военная активность:
Высокая. Из военного оперативно-тактического наследия Великой Красной империи 98% либо в стадии реновации, либо уже реанимированы до уровня «Стой! Стреляют! Проезд и проход запрещен!»
Это касается всех гарнизонов, военных городков и полигонов в этом конкретном глубоком тылу, военных объектов, известных мне со времен службы под знаменами герцога Кумберлендского. О стратегическом же умолчу — Кодекс мы должны чтить.
Теперь точный цифровой портрет глубоко тыловой губернии:
Номинальное присутствие интернета при фактическом отсутствии. Интернет в реальности таков, что он не способен передать даже поток данных для простого поискового запроса типа «Хде я?» и «Хто здесь?» Интернет в глубоком тылу подобен миражу: он виден, но невозможен.
Экономика:
Существует по модели зависимого выживания. Малый бизнес медленно крутится в тени зело оскудевшего федерального ритейла и госсектора, выполняя роль «социального амортизатора», дающего номинальную занятость тыловикам. Это не двигатель развития, а скорее жизнеобеспечивающая система для глубоко тыловой губернии, которая медленно, но верно пустеет. Бюджетники и их жалованье — единственный инвестиционный двигатель прогресса.
Этнография:
Коммерческие/трудовые мигранты из Центральной Азии и Закавказья, как я успел заметить, стали в глубоком тылу естественным элементом этно-культурного пейзажа, и именно на основе ситуации в экономике. «Работать некому», простите за трюизм. Сама же глубоко тыловая губерния некогда и в Российской империи, и даже при коммунистах считалась территорией с абсолютным преобладанием великорусского (этнически русского) населения. Но, где же вы дни любви, сладкие сны, юные грезы весны?… Где шум лесов, пенье птиц, где цвет полей, где серп луны, блеск зарниц?
И вот, когда кажется, что все переменилось до неузнаваемости, в глубоком тылу в конце октября стоит лишь отойти в сторону, в сыроватую прохладу отдельно взятой придорожной чащобы, как понимаешь: есть вещи, неподвластные ни времени, ни обстоятельствам. В лесах глубоко тыловой губернии царит своя, вечная жизнь. Основная грибная валка — белых, подосиновиков, рыжиков — уже прошла. Но для знающего глаза и его корзинки сейчас свое, особое время. В эту пору, с двадцатых чисел октября и до первых серьезных заморозков, в глубоком тылу в лесах наступает царство осенних опят…
И тут я отключил любую геолокацию.