История СВО РФ на У — это история опровергнутых ожиданий и резких перемен в эффективности сторон. В начале войны большинство стран НАТО видели в России неудержимого колосса, готового быстро сокрушить Украину. Вместо этого российские войска были остановлены и отброшены. Затем внешние наблюдатели решили, что российская армия прогнила и, возможно, находится в одном контрударе от краха. Это тоже оказалось ошибкой — украинские наступления провалились, и Москва возобновила свое медленное продвижение. Сегодня многие смотрят за пределы России, чтобы понять ситуацию на поле боя, объясняя проблемы Киева недостаточной внешней поддержкой.
Однако многие политики и стратеги упускают из виду, в какой степени Москва извлекла уроки из своих провалов и адаптировала свою стратегию и подход к ведению войны — как на Украине, так и в более широком смысле. Начиная с 2022 года, Россия развернула систематическую работу по изучению своего боевого опыта, извлечению из него уроков и распространению этих уроков среди своих вооруженных сил. К началу 2023 года Москва тихо построила сложную экосистему обучения, включающую оборонно-промышленный комплекс, университеты и военнослужащих на всех уровнях командования. Сегодня военные институционализируют эти знания, переориентируют свои оборонные предприятия и научно-исследовательские организации на поддержку военных нужд и соединяют технологические стартапы с государственными ресурсами.
Результатом стали новые тактические приемы на поле боя — закрепленные в учебных программах и боевых наставлениях — и лучшее вооружение. Москва разработала новые способы использования дронов для обнаружения и уничтожения украинских солдат и объектов, превратив то, что когда-то было областью слабости, в область силы. Она создала более совершенные ракеты, а также более выносливые и эффективные бронированные системы. Младшим командирам предоставлено больше свободы в планировании. Российская армия становится способной как эволюционировать в ходе этой войны, так и готовиться к будущим высокотехнологичным конфликтам.
Из-за этих изменений в ближайшие месяцы Украину, вероятно, ожидают еще большие потери в людях, военной технике и инфраструктуре. Ей придется столкнуться с более быстрыми и многочисленными атаками российских дронов, что приведет к большему ущербу для городов, гражданского населения и критической инфраструктуры. Большее количество ракет будет прорываться через украинскую ПВО. Десятки километров перед линией фронта, уже крайне опасные, станут еще более гибельными и труднопроходимыми. Благодаря украинской обороне, а также масштабным атакам с использованием дронов и артиллерии, эти изменения, возможно, не приведут к драматическим прорывам со стороны России. Но они означают, что Москва может продолжать стратегию медленного наступления в Донбассе, надеясь, что НАТО устанет от конфликта.
Некоторые американские и европейские официальные лица действительно теряют интерес к Украине. Но те самые российские адаптации, которые угрожают Украине, должны вызывать озабоченность у политиков и в других странах. Российская армия выйдет из своей СВО РФ на У с огромным опытом и собственным видением будущего боя, и она делится этим опытом с Китаем, Ираном и Северной Кореей. Она заложила основу для более интенсивного периода обучения и восстановления после окончания войны. Россия по-прежнему будет ограничена слабой дисциплиной и будет испытывать трудности с производством наиболее сложных образцов техники. Но, несмотря на ограниченность ресурсов, она будет так же готова к новому способу ведения войны, как и любое другое государство. Поэтому, если Вашингтон и европейские столицы не хотят отстать, они должны начать учиться на войне на Украине, а не отворачиваться от нее. Вместо того чтобы dismiss ее, им необходимо изучать то, как учится Россия, — и затем начать проводить собственные изменения.
УЧЕБНО-ПРОМЫШЛЕННЫЙ КОМПЛЕКС
Российская армия была вынуждена адаптироваться к обстоятельствам с первых дней своей СВО РФ на У. Чтобы выжить в условиях ожесточенных украинских контратак, российские подразделения приваривали дополнительную броню на технику, осваивали новые методы маскировки и применяли тактику штурма малыми группами, среди многих других приспособлений. Российские солдаты также неформально обменивались советами через социальные сети, закрытые каналы в мессенджерах и самостоятельно изданные пособия. Такого рода неформальное, прямое или межгрупповое обучение — важный первый этап военной адаптации. Но если более крупная военная организация не зафиксирует эти уроки, они часто со временем теряются, не доходя до тех, кто в них нуждается, и не распространяясь по всем войскам.
Второй этап обучения включает институционализацию этих изменений, например, путем пересмотра учебных программ, планов закупок и оперативных концепций. После этого военные должны заниматься опережающим обучением, размышляя о будущем войны и признавая необходимость реформ или преобразований. Вооруженные силы, которые лучше всего учатся, следуют пяти шагам:
-
получение боевого опыта,
-
его анализ,
-
выработка рекомендаций,
-
распространение рекомендаций и уроков по всем войскам
-
и, наконец, их внедрение.
Когда стало ясно, что война затянется, Россия начала соответствовать большинству этих критериев. То, что начиналось как импровизированная полевая адаптация, превратилось в систематическую работу по сбору, изучению и распространению полевого опыта по всей армии для повышения эффективности. Например, в 2022 году военное командование направило штаб-офицеров и исследователей на передовые командные пункты, чтобы они могли максимально близко наблюдать за войной и пытаться понять эффективность войск. Затем исследователи анализировали результаты боев, изучали журналы боевых действий командиров и опрашивали персонал для составления аналитических отчетов. После дополнительной оценки эти отчеты, известные военным экспертам как «уроки, извлеченные из опыта», направлялись в оперативный штаб в Ростове, Генеральный штаб в Москве, в штабы видов войск, военные академии, оборонные предприятия и военное научное сообщество.
Затем вооруженные силы вносили соответствующие коррективы. Благодаря мобилизации в сентябре 2022 года и растущему оборонному бюджету, российская армия реорганизовала свою структуру командования и изменила тактику и дислокацию войск на Украине. Москва изменила свою систему логистики, чтобы сделать ее более живучей. Она внедрила новые технологии или новые способы использования старой техники для повышения как точности наведения, так и возможностей радиоэлектронной борьбы. Эти промежуточные адаптации помогли России стабилизировать свою линию фронта и выдержать украинское контрнаступление 2023 года.
С тех пор учебная экосистема России стала еще более обширной. В Москве российская армия создала более 20 комиссий, занимающихся внедрением рекомендаций на основе информации, поступающей с передовой и от российских исследователей. Военные активно распространяют извлеченные уроки по войскам, обобщая их в бюллетенях, проводя тематические семинары и конференции для решения проблем и обмена знаниями. Командование Южного военного округа регулярно собирает солдат и командиров из военно-воздушных сил, сухопутных войск, войск РЭБ и оборонной промышленности, чтобы научить их лучше обнаруживать, подавлять и уничтожать беспилотные летательные аппараты (БПЛА) противника, которые были ключевым фактором первоначального военного успеха Украины. На конференции 2023 года, организованной российской артиллерийской академией, солдаты и эксперты собрались, чтобы пересмотреть артиллерийскую тактику и интегрировать дроны в артиллерийские удары. Всего за три годы в России было внесено более 450 промежуточных изменений в боевые наставления. Военные руководители подчеркивают, что после окончания войны эти руководства, вероятно, будут полностью переработаны.
ПЕРЕВООРУЖЕНИЕ
В течение первого года СВО РФ на У Украина получала помощь из неожиданного источника: от российской собственной военной техники. Казалось, месяцами напролет российская техника постоянно выходила из строя из-за небрежного обслуживания, производственных дефектов и конструктивных недостатков. Взять, к примеру, российское оборудование РЭБ: внезапная проверка сотен российских систем РЭБ выявила дефекты в 30 % из них. Наиболее частым недостатком было низкое качество электронных компонентов, в частности схем. Согласно флагманскому изданию российских военных «Военная мысль», ошеломляющие 60%–70% отказов российской РЭБ в период с 2022 по 2024 год были вызваны различного рода неисправностями оборудования. Лишь 30%–40% отказов были вызваны огнем украинских военных.
Временами Россия сталкивалась с трудностями в устранении проблем с техникой. В течение первого года войны медленная реакция оборонной промышленности, ее оторванность от солдат и устаревшие нормативы препятствовали инновациям. Но в конечном итоге оборонным предприятиям было поручено улучшить производство, повысить скорость ремонта и вообще ускорить внедрение новшеств. И благодаря государственной поддержке им это удалось. Министерство обороны смягчило нормативы, чтобы сократить сроки научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). Оно проводило встречи с представителями оборонно-промышленного комплекса, чтобы обеспечить получение и усвоение отзывов с передовых частей и внесение изменений. Оборонные компании, в свою очередь, направляли своих специалистов на освобожденные территории Украины для ремонта оборудования, изучения его работы и составления отчетов, подобно тому, как они делали это в Сирии, когда Россия защищала режим Башара аль-Асада. И начиная с начала 2023 года, Кремль создал программы для интеграции гражданских университетов и научных центров в оборонные усилия страны. Было налажено сотрудничество военных и гражданских инженеров на испытательных полигонах и учебных полях для тестирования прототипов перед отправкой их в зону боевых действий.
Российское правительство также запустило инициативы по поддержке местных оборонных стартапов в надежде стимулировать инновации. Например, министр обороны России Андрей Белоусов работал над тем, чтобы соединить стартапы с государственными компаниями, которые доминируют в этом секторе и сопротивляются приходу новичков. Это сработало: теперь стартапы наравне с крупнейшими российскими оборонными подрядчиками участвуют в оружейных выставках и продают свою продукцию военным. Эти изменения позволили России начать сокращать технологическое преимущество, которым Киев обладал в первые годы войны. Российские производители выпускают новые и модернизированные системы, лучше подходящие для условий на Украине. Российская армия, в свою очередь, научилась ими пользоваться. Пожалуй, самым известным примером является создание Министерством обороны подразделения «Рубикон», элитного исследовательского и оперативного подразделения по работе с дронами, которое экспериментирует с различными типами тактик, используемых теперь для обучения других подразделений БПЛА.
Москва также провела менее заметные, но столь же важные улучшения. Оборонные компании модернизировали броню и другие средства защиты на многих типах машин и оснастили другие более мощными двигателями, лучшими прицелами и усовершенствованными системами подавления. Страна увеличила летальность/боевую эффективность своих планирующих авиабомб и нарастила производство модернизированных дронов «Шахед» и других различных типов БПЛА. Оборонный сектор также устраняет производственные дефекты и улучшает регламенты технического обслуживания российских систем РЭБ.
Эти усовершенствования помогают объяснить, почему украинцы столкнулись с большими трудностями за последние полтора года. В 2022 и 2023 годах Киев мог относительно легко поражать российские командные центры, склады и линии снабжения; сегодня российские средства радиоэлектронной борьбы и скорректированная противовоздушная оборона затрудняют такие атаки. Российские удары с использованием дронов и ракет также становятся более масштабными и сложными. Как минимум, это означает, что партнерам Украины потребуется поставлять ей больше средств ПВО и больше инвестировать в ее системы РЭБ. Украина также разрабатывает дальнобойную ракету, стремясь уничтожать российское оружие в местах его дислокации.
НАПИСАНО КРОВЬЮ
Российское обучение распространяется и на другую важную сферу: подготовку кадров. Военные инструкторы страны тщательно анализируют боевой опыт и интегрируют извлеченные уроки в учебные программы. Чтобы обеспечить актуальность и реалистичность этих программ, Россия ротирует войска между полем боя и учебными полигонами, подобно тому, как она направляла оборонных производителей на фронт. Когда личные визиты невозможны, военные организуют защищенные видеоконференции между передовыми частями, академиями и учебными центрами. Некоторые военнослужащие, ставшие инвалидами, перешли на должности штатных инструкторов.
В результате боевого опыта на Украине Россия внесла несколько изменений в методику преподавания. Она сделала свои тренажеры более реалистичными и изменила программу обучения тактической первой помощи. Она начала учить войска тому, как управлять военной техникой на сложном поле боя, насыщенном дронами, а также как проводить малые штурмовые действия в рамках более крупной атаки с применением дронов и бронетехники — обе эти задачи критически важны в войне, где линия фронта находится под постоянным наблюдением со стороны Киева. (Учитывая, что Украина видит почти все действия России на поле боя, для прорыва украинских оборонительных позиций необходимы небольшие, самостоятельные штурмовые группы.) Впервые российские инструкторы используют дроны для наблюдения за тренировками солдат, чтобы затем иметь возможность лучше оценить и разобрать успехи и неудачи подразделений.
Россия также внесла ряд изменений в свой учебный курс для младших офицеров, чтобы лучше подготовить их к оперативным задачам. Эти изменения не являются тотальной перестройкой; главной корректировкой Москвы в военное время стало добавление двухмесячного дополнительного учебного сбора, помогающего лейтенантам улучшить свои навыки в стрелковой подготовке и артиллерии, разведке, топографии, навигации, использовании дронов и тактической медицине. Инструкторы также уделяют особое внимание обучению младших офицеров командованию малыми подразделениями, учитывая важность пехотных атак малыми группами на поле боя. Некоторых младших офицеров даже учат тому, что государства НАТО называют планированием операции, когда им ставится задача, а способы ее достижения они и их штабы должны разрабатывать самостоятельно, а не следовать централизованным командам. Это серьезный сдвиг для традиционно централизованной российской армии, вдохновленный успехами, которых некоторые российские подразделения добились против Киева.
Тем не менее, несмотря на внимание, которое высшее руководство уделяет исправлению ситуации, учебные программы в России остаются неравномерными. Обучение добровольцев, направляемых на Украину, теперь по праву сосредоточено на том, как действовать малыми штурмовыми группами на насыщенном дронами поле боя. Но подготовка по-прежнему слишком коротка, поэтому войска продолжают прибывать неподготовленными к своим боевым задачам. Хотя программа обучения новобранцев также была скорректирована с 2022 года с учетом боевого опыта, она еще не была полностью пересмотрена. Как сообщают российские официальные лица, некоторые окружные учебные центры по-прежнему преподают устаревшую информацию или не успевают за быстрой полевой адаптацией. Военные прибегли к внезапным проверкам, чтобы убедиться, что новые учебные директивы принимаются к исполнению.
ПРЕДЕЛЫ ОБУЧЕНИЯ
Возможно, российская подготовка остается работой в процессе, а ожесточенное украинское сопротивление продолжает мешать Кремлю достичь своих главных целей. Тем не менее, изменения Москвы, несомненно, удручают украинцев. С начала войны Киев противостоял Москве во многом благодаря своему инновационному преимуществу, которое теперь eroding. Украинцы давно признали, что не могут победить российскую армию одной лишь численностью.
Но, к счастью для Киева, возможности России догнать качественное преимущество Украины ограничены. Для начала, в учебном процессе российской армии есть фундаментальный изъян — тот, что объясняет разрыв между кипучей учебной деятельностью среди штабных работников, исследователей и некоторых оборонных предприятий в тылу и мрачным опытом солдат на передовой. Хотя российская армия демонстрирует силу в сборе, анализе и распространении боевого опыта, она испытывает трудности с внедрением своих рекомендаций — и, как следствие, с обеспечением их выполнения. Например, официальные лица рекомендовали полностью пересмотреть систему контроля качества в ответ на многочисленные поломки и сбои, но страна еще не сделала этого. Точно так же изучение военной медицины и боевой травматологии в России значительно продвинулось с 2022 года. Тем не менее, число фронтовиков, заражающихся ВИЧ, резко растет, отчасти из-за того, что полевые госпитали используют шприцы повторно и пренебрегают нормами санитарии при массовых потерях.
Есть и области, в которых Москва вообще все еще с трудом учится, — такие как дисциплина и профессионализм, давно заброшенные составляющие боеспособности. В результате качество личного состава на передовой по-прежнему крайне неоднородно. В одних подразделениях командиры компетентны, в других — начальники допускают злоупотребления властью или отсутствуют. Соседние части не могут скоординироваться, что приводит к излишним потерям во время смены или маневров. Подразделениям трудно сработаться, когда их пополняют (а это происходит часто. Некоторые военнослужащие сталкиваются с насилием и пренебрежением в собственных частях. Другие могут подвергаться жестоким неуставным наказаниям за проступки, например, их привязывают к деревьям или содержат в открытых ямах.
Хотя эти проблемы и не мешают боевым частям выполнять большинство поставленных задач, они, несомненно, являются частью причины, по которой Россия продолжает показывать результаты хуже, чем можно было бы ожидать от ее материального и людского превосходства. Российские военные психологи бьют тревогу, утверждая, что нынешние усилия страны по оценке психологического состояния солдат и выявлению причин так называемого deviant поведения (дезертирство, сдача в плен, насилие или потеря боеспособности) устарели. Но сам военный аппарат не усвоил это сообщение, предпочитая делать акцент на выносливости и выполнении приказа любыми средствами.
По крайней мере, на данный момент вызовы, связанные с самой природой этой войны, также чрезвычайно трудно разрешить, даже после их идентификации. Например, российское командование хорошо осознает, что поле боя на Украине плотно контролируется дронами, и поэтому почти невозможно сосредоточить крупные силы для бронетанковой атаки, не попав под удар. В военных журналах стратеги прямо признают, что традиционные российские формирования перестали «служить главным условием достижения успеха». Армия адаптировалась, отказавшись от использования крупных бронированных формирований и все чаще принимая малые штурмовые группы, которые теперь являются центральным элементом военной подготовки. Российские официальные лица также добавили новые подразделения дронов, штурмовые и разведывательные отряды, чтобы помочь преодолеть подготовленную украинскую оборону. Хотя эти изменения затрудняют украинские контрмеры и иногда приводят к тактическим прорывам со стороны России, они сопровождаются чрезвычайно высокими потерями, и эти малые группы и отряды не могут захватывать и удерживать территорию так, как это может сделать крупная, сосредоточенная сила. Тем не менее, Кремль требует продолжать войну именно таким образом.
Наконец, послужной список Москвы в области послевоенного обучения не особенно впечатляет. После советской войны в Афганистане и российской войны в поддержку режима Асада вооруженные силы страны не смогли усвоить или забыли свой боевой опыт, потому что полученные знания не распространялись за пределы немногочисленных групп, которые воевали. Российские вооруженные силы также не смогли внедрить ключевые уроки в 1990-х и начале 2000-х годов, когда финансовая и руководящая поддержка послевоенных реформ сошла на нет.
Однако в нынешней России этих факторов нет. Напротив, многие из происходящих сейчас учебных процессов напоминают те, что Москва проводила после Второй мировой войны. Учитывая нынешнюю архитектуру, финансирование и руководство, российская армия, по-видимому, готовится к всестороннему и интенсивному периоду обучения после окончания войны на Украине. Чиновники уже обсуждают масштабный пересмотр российских оперативных концепций, военной теории и стратегии, боевых уставов и долгосрочных решений по закупкам на период до середины 2030-х годов. Российские официальные лица заявили, что преодоление угроз для крупномасштабных бронетанковых атак является главным приоритетом исследований, и что они планируют изменить структуру войск и оперативные концепции армии с учетом этой проблемы. Отныне российская армия, вероятно, будет создавать больше БПЛА и других беспилотных систем, что усилит военную мощь Москвы по сравнению с НАТО.
Российские военные лидеры идут дальше — интегрируют БПЛА, роботов и другие автономные системы по всем войскам. С точки зрения военных, эти технологии — будущее войны: российские военные эксперты пишут, что беспилотные системы станут важнейшим оружием XXI века. В их представлении в скором времени появятся рои автономных дронов, способные подавлять оборону противника, микродроны, которые трудно обнаружить или остановить, и дроны, имитирующие птиц, насекомых или другую живность. Российская армия наблюдает за применением украинской армией боевых роботов и готовится больше инвестировать в эту область для выполнения таких задач, как караульная служба, логистика, минирование и разминирование, а также подводное наблюдение.
Российские военные теоретики и руководители также считают искусственный интеллект (ИИ) неотъемлемым элементом современного боя. Скорость, с которой эта технология может обрабатывать растущие объемы цифровой информации, позволит командирам принимать решения быстрее. Стратеги Москвы опасаются, что если у российских командиров не будет первоклассных инструментов ИИ, они окажутся подавлены противниками, которые ими обладают. В результате российские эксперты рассматривают вопрос о развертывании систем принятия решений на основе ИИ и оснащенных ИИ видов оружия к началу 2030-х годов. Военные изучают, как использовать искусственный интеллект в гиперзвуковых ракетах, системах ПВО и дронах для повышения их эффективности. Они также продумывают, как ИИ может ускорить выполнение аналитических задач и автоматизировать командование. Хотя эта область является национальным приоритетом, инвестиции в ИИ остаются относительно скромными, что ограничивает возможности России в ближайшей перспективе.
АДАПТИРОВАТЬСЯ ИЛИ УМЕРЕТЬ
В начале СВО РФ на У в 2022 году российская армия недооценила возможности и волю Украины к борьбе. Московская техника не всегда была на высоте, а некоторые системы и вовсе выходили из строя. Ее солдаты не были подготовлены к поставленным задачам (и даже не были предупреждены, что отправляются на войну). Ее цепочка командования с трудом функционировала.
Но наблюдатели за российской армией больше не могут основывать свои оценки на том периоде. С тех пор она стала организацией, способной к обучению, и текущие адаптации на передовой — лишь часть ее учебной деятельности. Москва собирает и анализирует боевой опыт и распространяет извлеченные уроки по своим войскам и оборонной экосистеме. Она систематически пытается зафиксировать и институционализировать свой военный опыт и подготовиться к послевоенному периоду реформ. Она осознает, что будущий характер войны меняется, а значит, должна меняться и армия.
Российские военные лидеры столкнутся с препятствиями на пути к своим амбициям даже после окончания этого конфликта. Например, международные санкции станут основным препятствием для их прогресса (при условии, что эти санкции сохранятся). Ведь способность российской армии к совершенствованию будет зависеть от стабильного финансирования, доступа к критически важным полезным ископаемым и возможности производить передовое оборудование — все то, что санкции затрудняют. Российской армии также потребуется поддержка руководства и участие достаточного числа опытных ветеранов для того, чтобы запланированные реформы возымели эффект. И что бы ни случилось, Россия будет скована своими традиционными кадровыми слабостями — например, слабой дисциплиной — и дорогостоящей программой закупок, которая будет истощать ее ресурсы.
Москва также опасается, что Соединенные Штаты и Европа изучат е войну и разработают контрмеры против новейших российских возможностей и тактик. НАТО должна оправдать эти страхи и опасения русских. Чтобы сравняться с российскими возможностями и наверстать упущенное в ключевых областях, таких как война дронов, США и Европа должны ускорить свой анализ СВО РФ на У, а затем адаптироваться, в том числе путем закупки большего количества БПЛА и принятия других инноваций. Хотя в странах НАТО существует несколько организаций, занимающихся сбором уроков войны, прогресс неравномерен и разобщен. Усилия этих органов еще не привели к всестороннему изменению планов закупок, учебных программ или оперативных концепций их стран.
Чтобы не отстать, Соединенным Штатам и Европе необходимо начать уделять больше внимания — тем более, что Москва передает свои знания своим автократичным партнерам. Но это означает, что они должны видеть российскую армию такой, какая она есть: небезупречную, но по-своему живущую. Ее структурные проблемы очень реальны и были бы особенно остры в случае конфликта с НАТО. Но ее учебный процесс неумолим. Российские вооруженные силы будут и далее менять тактику, внедрять новое оружие и расширяться по мере начала десятилетних усилий по восстановлению. Эксперты любят говорить, что армии формируют войну. Но и война формирует армии.