В давние времена обширный полярный архипелаг Шпицберген, открытие которого в 1596 году приписывают голландскому исследователю и мореплавателю Виллему Баренцу, назвавшему острова «острыми горами» (ранее там обосновались русские поморы), имел исключительно экономический характер. Там добывали гренландских китов, из которых извлекали ворвань — жир для осветительных ламп. Потом обнаружили уголь, потенциальные залежи иных полезных ископаемых, в том числе и золота. Нынешняя значимость Шпицбергена, который делят Норвегия и Россия, имеет в большей степени военный характер. Само географическое расположение островов позволяет контролировать судоходство и авиационное сообщение в Северном Ледовитом океане. По сути — это своеобразные ворота в Арктику. При том лишь условии, что здесь будет расположена необходимая военная инфраструктура — пункты базирования флота, аэродромы, радиолокационные и гидроакустические станции.
— Одна только библиография по теме «Грумант/Свальбард/Шпицберген» насчитывает несколько тысяч наименований книг и статей на разных языках: от «А» — «Арктический архипелаг Шпицберген» до «Я» — «Ягель на Шпицбергене», — говорит историк и политолог Александр Зимовский. — Поэтому предлагается пойти простым логическим путём. Историческое многовековое присутствие русских поморов на Груманте/Шпицбергене и освоение ими архипелага доказано археологическими исследованиями. На архипелаге есть 75 мест, где археологи, и наши, и норвежские, обнаружили 75 крупных поселений поморов; речь, конечно, идет об их археологических следах, артефактах, остатках строений и наличии осязаемого культурного слоя.
Всего же, с учетом отдельных находок и захоронений, таких связанных с русскими поморами мест насчитывается примерно четыреста. Для русских Шпицберген многие века был своим. Именно поэтому у архипелага такой уникальный правовой режим. С нашим непременным участием и нашими, разумеется, интересами.
Теперь мы, по уже знакомой практике, посмотрим в лоцию, и увидим, что календарь ледовой обстановки вокруг Шпицбергена даёт нам период чистой воды у западного побережья архипелага с июня по ноябрь. В декабре прибрежная полоса окончательно блокируется непроходимыми льдами, которые начинают освобождать проход для кораблей и судов не раньше мая. Полярная ночь длится на Шпицбергене 112 суток.
Вот этот краткий период и используется ВМС Норвегии для захода военных кораблей на Шпицберген/Свальбард.
Такие заходы совершаются ежегодно. При этом норвежцы:
а) не ставят в известность Россию, по крайней мере, не в этом году точно; б) заявляют, что Договор 1920 года, на который вот только что сослался наш МИД, я цитирую, «предоставляет Норвегии полный и неограниченный суверенитет над Шпицбергеном».
Для нас это «организация визита норвежского военного корабля на Шпицберген». Для норвежцев «заход норвежского военного корабля в норвежский порт в территориальных водах королевства».
Военное значение, или, точнее, смысл освоения Шпицбергена в военных целях сегодня, как и 80 лет тому, видится в контроле за метеорологической/климатической обстановкой. Про то, как шла морская война за Шпицберген в 1940—1945 годах вы можете узнать самостоятельно, прочитав про рейд немецкого линкора «Тирпиц» во главе довольно большой эскадры на Шпицберген (Unternehmen Zitronella), про английскую Operation Fritham, и про то, что немцы на Шпицбергене сдались только в сентябре 1945 года. Немцы, как раз и занимались метеорологическим обеспечением действий германского флота, в основном, подводных сил.
Сегодня технические возможности метеорологов возросли многократно, но всё же эти достижения бледнеют перед возможностями аппаратуры разведки и слежения, установленной в нужное время в нужном месте. Даже в годы господства Северного флота СССР в арктических морях и Северной Атлантике, мало кто доставлял нашим кораблям столько головной боли, как норвежский корабль электронной разведки «Марьята». Сегодня норвежцы используют уже четвертое поколение этой серии океанских судов-комплексов глобального военно-морского шпионажа.
В сочетании с гипотетическим стационарным узлом дальней электронной разведки на Шпицбергене это может серьезно отразиться на планировании и проведении военно-морских операций России в Арктическом регионе.
Есть препятствие — статья 9 Договора о Шпицбергене 1920 года. По ней Норвегия обязуется не создавать и не допускать создания какой-либо морской базы и не строить никаких укреплений в указанных местностях (между 10 и 35 градусами восточной долготы от Гринвича и между 74 и 81 градусами северной широты), которые никогда не должны быть использованы в военных целях. Но вот что считать «базой» и что «укреплением», это уже вопрос на сегодня дискуссионный.
И еще три узла противоречий вокруг Шпицбергена, которые следует упомянуть. Это двухсотмильная рыбоохранная зона, которую Норвегия сто лет расширяла явочным порядком. Сейчас мы с норвежцами делим квоты, договариваясь при этом, что достанется третьим странам. Вопрос не праздный, потому что с 1997 года в водах Шпицбергена норвежцы «прессуют» российских рыболовов, вплоть до высадки на российские траулеры вооруженных досмотровых партий и ареста судов.
Затем освоение континентального шельфа. Позиция России — все участники Договора 1920 года имеют равные права. Позиция Норвегии — права на шельф вокруг Шпицбергена норвежские, она и решает, кто и что там будет осваивать.
Последний по списку, но не по значению узелок — доступ в шпицбергенские воды в принципе. Россия считает, что равный доступ имеют все участники Договора 1920 года, но только не включая рыболовство. Норвегия считает, что вправе единолично решать, кто имеет доступ к водам Шпицбергена. При этом норвежцы настаивают, что могут произвольно, никого не спрашивая, устанавливать не то чтобы неравный доступ, но вообще устанавливать режим дискриминационного доступа по принципу «нравится, не нравится, спи, моя красавица».