Фраза из блатного лексикона: «за базар ответишь», ставшая привычной в жизни большинства россиян, реализовалась сейчас в решении МВД о пожизненном запрете белорусскому стендап-комику Идраку Мирзализаде во въезде в Россию. Поводом стала оскорбительная «шутка» про русских, за которую комик извинился, но вину свою так и не признал. Теперь шутить будет в Белоруссии, если решится, конечно.
— Не обратись «СП» за комментарием, не узнать было бы мне про комика Мирзализаде, — говорит политолог Александр Зимовский. — Это к вопросу о самом предмете дискуссии. Но сразу скажу: ситуация с белорусским «юмористом» не новая. Аналогичный случай был с сыном лейтенанта Шмидта Михаилом Самуэлевичем Паниковским в городе Арбатове. Я напомню, и пусть цитата не покажется вам длинной. Так надо.
«Гадливо улыбаясь, Балаганов принял Паниковского под мышки, вынес из машины и посадил на дорогу.
— Студент, идите назад, в Арбатов, — сухо сказал Остап, — там вас с нетерпением ожидают хозяева гуся. А нам грубиянов не надо. Мы сами грубияны. Едем.
— Я больше не буду! — взмолился Паниковский. — Я нервный!
— Встаньте на колени, — сказал Остап. Паниковский так поспешно опустился на колени, словно ему подрубили ноги.
— Хорошо! — сказал Остап. — Ваша поза меня удовлетворяет. Вы приняты условно, до первого нарушения дисциплины, с возложением на вас обязанностей прислуги за все".
Старик Паниковский ожидаемо оказался умнее бывшего трудящегося Востока, а ныне белорусского стендап-комика Мирзализаде. Он раскаялся, осознал, пал на колени и поэтому продолжил своё путешествие по России за блюдечком с голубой каемочкой. Идрак-комик, видимо, не уловил тот момент, когда в его текстах шутки кончились. И заехал, в лучших традициях русского народного юмора, со своим комическим рылом в калашный ряд.
А русский калашный ряд расположен на таком высоком уровне, что из него виден Магадан. Так что десять суток и пожизненно по рогам — не самое тяжкое наказание.
Вообще, сам я вырос в такой культурной среде, где общение допускало весьма значительные вольности с шутками на этнические темы.
«У Зин в семидесятом был грузин, так тот вообще хлебал бензин». В каждом институте имелись свои Авасы Гаридзе и тупые доценты Петяевы. Абрам и Сара благополучно перешли из развитого социализма в дикий капитализм и продолжают благоденствовать в эпоху суверенной демократии и глубинного народа. Чукчи, опять же. Хохлы, куда ж без хохлов? И если есть американец, немец и француз, там непременно будет и русский. Почти всё это транслировалось в публичную сферу по официальным каналам: радио, телевизор, газеты и журнал «Крокодил». А «Кабачок 13 стульев» и олдскульный КВН вообще были сплошным потоком этноюмора. То есть можно было и смешно, и не обидно, и не унизительно.
Вот, например, Путин из той же культурной эпохи. Как-то был у него такой пассаж:
«Берлускони сейчас судят за то, что он живет с женщинами. Если бы он был гомосексуалистом, его и пальцем бы никто не тронул».
Применительно к комику Мирзали нашему заде это значит, что толкни он свою эту шутку, скажем, про ЛГБТКИАПП+ — его и пальцем бы никто не тронул. Может, даже сделали бы ведущим ток-шоу, заметив, что человек явно не пропащий. Но что выросло, то выросло.
Это к тому, что есть тонкая незаметная грань, за которой аудитория или собеседник шутить не расположены. И эти тонкости понимают даже старики вроде Байдена, отпускающие шутки про «убийц». Особенно когда видят, что человек, сидящий напротив них во время саммита в Женеве, может и сам припечатать так, что Кабул покажется детской считалочкой. Золотое времечко «мимо русского окошка я без шуток не хожу» прошло, как с белых яблонь дым.
В общем, сказка ложь, да в ней намёк всем мастерам стендап-комического цеха. Время сейчас стремительное, реакция публики имеет скорость потока электронов. Оттого-то комические рыжие или брюнетистые кудри и бороды имеют шанс примелькаться так быстро, что артисты могут даже не понять, как их сейчас начнут бить.
Впрочем, наш горе-комик тоже не в обиде — ему светит карьера в стране, которая по части юмора на постсоветском пространстве второе место занимает.