В 1073 году на папский престол вступил Гильдебранд, под именем Григория VII (1073—1085).
Не стесняемый больше призраком Вселенской Церкви, он торжественно объявил миру (урби ет орби), что все цари земные являются ему подчиненными, так как мир принадлежит Христу, а управлять миром поручено папе как Наместнику Христа. «Если Святой Престол, — писал он епископу Герману Мецскому, — имеет власть от Бога решать духовные дела, то почему же не может он решать и светские? Разве Господь, сказав Петру: „Паси овцы Моя“, сделал какое-либо исключение для царей? Епископство настолько выше королевского достоинства, насколько золото выше свинца. Константин это хорошо понял, заняв последнее место среди епископов». Придя к таким заключениям, папа стал требовать от императора Генриха IV уничтожение инвеституры, учрежденной Отгоном. В эпоху свирепствовавшего в X в. произвола при выборах пап, этот император снова ввел в обычай утверждение императором назначаемых епископов. В знак этого император, король или герцог вручал новоизбранным хартии на их ленные владения, а также кольцо и посох. Григорий приказал освободить духовенство от ленных обязанностей в отношении государей, но владения сохранить за церковью. Таким образом, значительная часть Европы, превратившись в церковные имения, сделалась непосредственно зависимой от него, папы. Такой порядок полностью ответил бы желанию авторов «Декреталий».
Однако Генрих отказался исполнить эти требования. Тогда папа поспешил отлучить его от церкви, объявил его низверженным с престола и разрешил всех его поданных от данной ему присяги.
Эти меры вызвали недовольство среди итальянского и германского духовенства. В Павии и Вормсе были созваны поместные соборы, объявившие Григория еретиком и решившие лишить его сана. Нужно сказать, что многие реформы папы, в особенности безбрачие духовенства, вызвали среди клира явное недоброжелательство. Ломбардия выступила в защиту Генриха против папы. Император во избежание народных брожений решил, наконец, смириться, поехал в Каноссу, где пребывал Григорий, и в продолжении трех суток малодушно умолял папу его простить.
Григорий не удовольствовался этой победой и стал отлучать от церкви такое множество лиц, что вскоре вынужден был приняться за регламентацию своих анафем, иначе общественные сношения сделались бы невозможными.
Когда Братислав, король Богемии, обратился к нему за разрешением совершать службу по-славянски, папа ответил ему: «Поразмыслив внимательно, кажется, что Бог желал, чтобы Священное Писание оставалось в некоторых местах темным, из опасения, чтобы при ясном его понимании оно не впало бы в презрение, а худо перетолкованное не ввело бы в заблуждение людей посредственного ума». Аббат Флери по этому поводу замечает: «Мы видели, однако, что во времена самой здравомыслящей древности и в века наиболее просвещенные Св. Писание читалось и службы совершались на языке, употребляемом в каждой стране. Запрещения подобного рода начинаются с Григория VII».
Вскоре папа снова поссорился с императором и вторично отлучил его. На этот раз Генрих не попал врасплох, а созвал поместный Собор в Бриксене, который осудил папу за деспотизм и низложил его. На его место был выбран Гиберт, архиепископ Равеннский, под именем Климента III (1080).
Григорий, видя нараставшее против него в Риме возмущение, принужден был бежать. Он умер в изгнании. Так кончилась карьера Гильдебранда, до глубокой старости сражавшегося за престиж папского престола.
Его точка зрения касательно власти папы изложена в знаменитых «Письмах» и в «Диктатус Григории». Этот труд послужил для Римской курии подлинным законодательством, и она сделала его обязательным для Западной Церкви.
Альвар Пелагий учил, что Римская церковь может переносить царства и низлагать государей с их престола. Григорий писал: «Если судятся, когда нужно, духовные мужи, то почему не удерживать тем более и светских от их несправедливых действий? Может быть, думают, что царское достоинство выше епископского? Но царское — изобретено человеческой гордостью, а епископское установлено торжественной любовью. Первое гонится беспрестанно за пустой славой, а второе всегда стремится к вечной жизни».
Гонорий Августидондус считал, что раз священство по праву установило царство, то по праву царство должно подчиняться священству.
«Католицизм, — пишет проф. Зызыкин, — стремится основать общечеловеческое царство, которое соединило бы человечество в один организм с одной главой. Но при одностороннем понимании христианства (воспринятого преимущественно со стороны внешней законности, подобно иудаизму) это естественное и законное стремление вырождалось в тиранию, против которой восставали национальные царства.
Поняв христианство как новую политическую теократию, наподобие ветхозаветной, католицизм при своей объединительной деятельности выступил не столько в качестве церковной власти, сколько в качестве могущественной империи, имеющей поглотить все народы и государства.
Григорий объявил, что единственный государь, власть которого от Бога, — есть папа, а отдельные государства суть порождения неправды и язычества, разбоя и содействия диавола».
Урбан II (1088—1099), француз, воспитанник Гильдебранда, стал вдохновителем крестовых походов, имевших целью освобождение Гроба Господня от ислама.