X

Беспощадная кара при малейших при­знаках протеста и неповиновения

Докладная записка адмирала Вильгель­ма Канариса, начальника военной разве­дки, начальнику верховного командова­ния вермахта генерал-фельдмаршалу Вильгельму Кейтелю, 15. 9.1941 г.

Докладная записка подготовлена
графом Гельмутом Джеймсом фон Мольтке
и Гюнтером Иенике.

Иностранный отдел/Абв.-№. 9731/41 Секр. Начальнику верховного командования вер­махта. Докладная записка(а) о предписаниях по обращению с советскими военнопленны­ми Отн.: 2 ф 24.11 АВА/Военноп. (1) № 3058/41 Секр. от 8. 9. 1941 г. 1.
1. Правовое положение следующее: Женевское соглашение о военнопленных не действует между Германией и СССР, но дей­ствуют основные положения международно­го права об обращении с военнопленными. Последние с 18-го века утвердились в том, что военный плен не является ни местью, ни наказанием, а лишь заключением в целях безопасности, единственно для предотвра­щения дальнейшего участия военнопленных в боях. Это основное направление получило развитие в связи с точкой зрения, распро­страненной во всех армиях, что убийство или ранение безоружных противоречит военной концепции; одновременно в интересах любо­го государства, ведущего войну, знать, что его собственные солдаты в случае взятия в плен будут защищены от жестокого обраще­ния.

2. Постановление в виде приложения к обра­щению с советскими военнопленными исхо­дит, как ясно из дополнительных положений, из совершенно другой концепции. Согласно ей — военная служба в Советах рассматрива­ется не как выполнение солдатского долга, а — вследствие совершенных советскими рус­скими убийств — характеризуется в целом как преступление. Тем самым отрицается дей­ствие норм военного права в борьбе против большевизма, и, кроме этого, отвергается многое из того, что считалось, исходя из прежнего опыта, не только целесообразным для военного времени, но и непременным условием для поддержания дисциплины и боевого духа в собственных войсках.

3. Постановление составлено в самых общих чертах. Но если иметь в виду господствую­щие принципы, то эти так рьяно одобряемые меры неминуемо приведут к произволу, истя­заниям и убийствам, даже в случае фор­мального запрета такого произвола. а) Это вытекает уже из предписания о приме­нении оружия в случаях неповиновения. Охране и ее начальникам, как правило, не знающим языка военнопленных, часто невозможно определить, является ли невы­полнение приказа следствием недоразуме­ния или протеста. Положение: «Применение оружия против советских военнопленных, как правило, является законным», — осво­бождает охрану от любого раздумья. б) Обращение с военнопленными остается далеко за пределами контроля со стороны вермахта. Но внешне ответственность сохра­няется.

аа) Отделение гражданских лиц и политиче­ски нежелательных военнопленных и опре­деление их судьбы будут осуществлять опе­ративные отряды полиции безопасности и СД, руководствуясь основными направлени­ями, которые вермахту незнакомы и выпол­нение которых невозможно проверить.

бб) Вооружение такого рода лагерной поли­ции дубинками, плетьми и другими инстру­ментами противоречит военной концепции даже в том случае, если оно выполняется заключенными лагеря; вермахт дает тем самым средства наказания в чужие руки, не имея возможности действительно проверить их применение.

с) В заключительном замечании постановле­ния комендантам лагеря для военнопленных рекомендуется действовать более жестко, чем предусмотрено, чтобы они были уверены в том, что им самим не придется нести ответ­ственность.

4. Общеизвестно, что несправедливое обра­щение вызывает дух сопротивления, таким образом, охрана всегда будет очень трудным делом.

Уже в постановлении предусмотрен 1 охран­ник на 10 пленных, так что для нынешнего числа около 1,5 млн. работоспособных военнопленных потребуется 150000 человек охра­ны.

5. В приложении 2 дается перевод русского указа о военнопленных, который соответ­ствует основным положениям общего меж­дународного права и Женевскому соглаше­нию о военнопленных. Без сомнения, этот указ на фронте остается без внимания, но все же оба — русский указ и немецкое постанов­ление — прежде всего предназначены для отечественных областей.

Если и трудно предположить, что русский указ будет соблюдаться в русской части Советского Союза, то нельзя отрицать опасности того, что немецкое постановление будет подхвачено вражеской пропагандой и будет противопоставлено этому советско-русскому указу

Related Post

6. Восстановление оккупированных обла­стей, жизненно важное для немецкой воен­ной экономики, будет затруднено. Для воен­нопленных, которых можно использовать для управления этими областями в силу их антибольшевистских взглядов, специального образования или в силу каких-либо других причин, будет по политическим мотивам невозможно после освобождения работать на нас. Даже если они захотят это сделать после всего пережитого в лагерях. Вместо того, чтобы использовать разногласия вну­три населения оккупированных областей для облечения немецкого управления, делается все для мобилизации всех внутренних сил России в единой враждебности.

7 С учетом особенностей русского театра военных действий, воля враждебных групп к сопротивлению может укрепляться под воз­действием средств массовой информации противника и быстро распространяющихся слухов.

8. Возможные источники информации будут закрыты. Военнопленные, которые могли бы использоваться как внутриполитические противники большевистского режима для разведывательных целей, в особенности, представители национальных меньшинств, готовые к вербовке, от этой готовности отка­жутся. Это особено относится к народностям Кавказа, такого важного в военно-экономи­ческом отношении региона.

9. Отпадает возможность протестовать про­тив плохого обращения с солдатами вермах­та в советском плену.

II. Иностранный отдел разведки не принимал участия в разработке этого постановления. По мнению иностранного отдела разведки, против него имеются серьезные возражения, касающиеся как основных положений, так и, несомненно, вытекающих из него отрица­тельных последствий политического и воен­ного характера.

Канарис

а) Пометка от руки генерал-фельдмаршала Кейтеля: «Размышления соответствуют сол­датским понятиям о рыцарской войне! Здесь речь идет об уничтожении мировоззрения. Поэтому я одобряю эти меры и защищаю их. К, 23.9.»

в) Пометка на полях генерал-фельдмаршала
Кейтеля: «Очень целесообразно!»

с) Пометка на полях генерал-фельдмаршала
Кейтеля: «Ни в коем случае!»

д) Пометка на полях генерал-фельдмаршала
Кейтеля: «Тоже бесполезно!»

Кристиан Штрайт, «Они нам не товарищи. Вермахт и советские военнопленные в 1941—1945»

Связанные записи