Давайте начнём издалека, с XVI века — на который, как и на век XXI тоже пришёлся турбулентный процесс взрывного распространения рыночных отношений. В то время иезуиты и деятели контр-реформации пытались вернуться в Азию — но происходило это в обстановке, когда ещё продолжалось соперничество вековых иберийских сверхдержав, Испании и Португалии.
Деятели Реформации сначала присоединились к голландской торговой талассократии — морской империи, где коммерция превалировала над суровой пропагандой религиозных догм. Морская держава Британия ещё ожидала своего часа. Возникновение протестантства шло параллельно с появлением в Восточной Азии нео-конфуцианства.
Перейдём к нашим турбулентным временам. Маркетизация — получившая название глобализации — по-видимому, переживает кризис. Но не в Срединном Царстве, которое сегодня инвестирует в глобализацию версии 2.0 посреди усиливающегося соперничества с другой сверхдержавой, США.
Американская талассократия вытесняется местью Хартлэнда в форме стратегического партнёрства России и Китая — для которых евразийская торговая интеграция, выражающаяся Новыми Шёлковыми Путями или Инициативой «Пояса и Пути» важнее догмата «Сделать Америку снова великой».
В то же время новая волна правого популизма на Западе зеркально отражает новую волну прагматичного нео-конфуцианства по всей Азии.
Инициатива — основной двигатель евразийской интеграции — никогда бы не появилась на свет без четырёх десятков лет прорывного экономического развития Китая.
Мои самые проницательные и наиболее информированные геополитические читатели, как например замечательно таинственный Larchmonter, на одной волне с моими продолжающимися обсуждениями — уже многие годы — с ведущими аналитиками в России, Китае, Иране, Турции и Пакистане; после расплывчатого «разворота к Азии» администрации Обамы реакция администрации Трампа на появление Китая состоит в том, чтобы вставлять палки в колеса всем.
Отсюда и проистекает нынешняя истерика из-за тарифов, торговое нападение, демонизация Инициативы, программы «Сделано в Китае-2025» и доминирования в технологии сетей 5G компании «Хуайвей», как и всевозможные разрушительные тактики гибридной войны, вроде постоянных заявлений о «свободе навигации» в Южно-Китайском море с прогрессирующим использованием для достижения своих целей Тайваня.
Всё это должным образом подпитывается непрерывной топорной работой прессы, выставляющей Хуайвей «подозрительной» или «недостойной постоянного доверия».
С точки зрения гипердержавы возможен лишь один эндшпиль: урезанная, постоянно хромающая и предпочтительно бесконечно болеющая китайская экономика — вкупе с неблагоприятной демографией.
Соя с Украины разгружается в порту Нантонг, восточный Китай. Импорт сои раньше шёл из США, но резко сократился после начале торговой войны. Фото: АФП.
Где наши рабочие места?
Прервём громкие и пустые слова ради необходимой точности. Даже если администрация Трампа добавит тарифные наценки в 25% на весь китайский экспорт в США, МВФ считает, что это сократит его на мизерную часть — 0,55% — ВВП Китая. И Америка вряд ли что выгадает, поскольку дополнительные тарифы не вернут в США рабочие места — о чём Стив Джобс говорил Бараку Обаме много лет назад.
Происходит следующее: глобальные цепочки поставок перенаправляются в экономики, которые предлагают сравнимые преимущества по отношению к Китаю, например, Вьетнам, Индонезия, Бангладеш, Камбоджа и Лаос. И это перенаправление уже происходит — в том числе китайскими компаниями.
Инициатива представляет собой огромные геополитические и финансовые инвестиции Китая, равно как и его партнёров — под ней подписались более 130 стран и территорий. Пекин использует огромные запасы капиталовложений, чтобы совершить переход в направлении экономики, основанной на потреблении, одновременно продвигая необходимое развитие пан-европейской инфраструктуры — все эти порты, высокоскоростные железные дороги, оптико-волоконная связь, электросети, расширяющиеся на большинство территорий Глобального Юга.
Конечным результатом к 2049 году — временной период Инициативы — станет интегрированный рынок не менее чем на 4,5 миллиарда человек, к тому времени — с доступом к китайским цепочкам поставок высокотехнологичного экспорта, равно как и самым прозаичным потребительским товарам.
Любой, кто следил за всей конкретикой китайского чуда, начатого «маленьким кормчим» Ден Сяопином в 1978 году знает, что Пекин по сути экспортирует механизм, который привёл к тому, что более 800 миллионов граждан Китая мгновенно стали членами глобального среднего класса.
Сколько бы администрация Трампа не делала ставку на «максимальное давление» с целью ограничить или даже заблокировать китайский доступ к целым секторам американского рынка, значение имеет на самом деле то, что продвижение Инициативы сможет создать многочисленные рынки вне США в течение следующих двух десятков лет.
Мы не создаём «беспроигрышную ситуацию»
В Шанхае не питают иллюзий, как их не питают в Тегеране или в Кремле. Эти три ведущих действующих лица евразийской интеграции полностью изучили, как Вашингтон в 1990-е опустошил экономику России после развала СССР (пока Путин не разработал план её восстановления) и как Вашингтон пытается четыре десятка лет полностью уничтожить Иран.
Пекин, как и Москва и Тегеран, знает всё, что нужно знать о гибридной войне, составляющей концепцию американской разведки. Они знают, что конечная стратегическая цель гибридной войны, какой бы ни была тактика, это социальный хаос и смена режима.
Случай Бразилии — члена БРИКС, как и Китай и Россия — ещё сложнее: гибридная война, первоначально запущенная шпионажем АНБ, вызвала правовые действия и смену режима с помощью голосования. Но закончилась она выполненной миссией — Бразилия сведена до скромного статуса американской нео-колонии.
Давайте вспомним древнего мореплавателя, легендарного китайского мусульманина адмирала Чжэн Хэ, который три десятка лет с 1405-го по 1433-й год совершил семь морских экспедиций до Аравии и Восточной Африки; добрался до Тямпа, Борнео, Явы, Суматры, Цейлона, Калькутты, Ормуза, Адена, Джедды, Могадишо, Момбасы, перевозя тонны товаров для торговли (шёлк, фарфор, серебро, хлопок, железные инструменты, кожаные изделия).
Таков был первоначальный Морской Шёлковый Путь, продвигавшийся параллельно с установлением императором Юнлэ в Азии «китайского мира» (Pax Sinica) — и не нужны были колонии и религиозный прозелитизм. Но затем династия Мин отступила — и Китай вернулся к своему сельскохозяйственному призванию «вглядываться в себя».
Он не повторит той ошибки. Даже зная, что нынешний гегемон не пойдёт на «беспроигрышный вариант». Готовьтесь в грядущему настоящему хардкору.