Все больше и больше людей работают там, где живут, привлеченные возможностью гибкого графика и отсутствием необходимости каждый день ездить на работу. Но сколь дорого это дорого обходится их благополучию?
Когда Шон Бланда начал работать удаленно в 2017 году, очарование стиля жизни «цифрового кочевника» — к примеру, работа на ноутбуке на пляже – стало одним из главных плюсов. Возможность работать гибко, будь то дома или где-то еще, куда вас может забросить жизнь, является мечтой для каждого недовольного сотрудника, которому приходиться ходить на школьные собрания, выкраивать время на прием к стоматологу и далеко ездить в рабочее время.
Но после двух лет работы на дому Бланда, директор редакции технической компании, базирующейся в Филадельфии, слишком хорошо знает многие подводные камни этого образа жизни, причем наибольшей опасностью является изоляция.
«Вам понадобится много уверенности в себе» — недавно написал он в Twitter. «Вы не получите поддержки, на которую обычно рассчитываете, и «позитивных вибраций» от пребывания в офисе».
Помимо отсутствия взаимодействия с коллегами – дружеских бесед и обмена идеями — есть также проблема отсутствия взаимодействия с более широким миром. «Основной способ, которым большинство из нас связаны с нашими местными сообществами — это работа» — говорит Бланда. «Если этого нет — вы не ездите на работу, не сталкиваетесь со знакомыми в лифте, не встречаете парня, у которого, как оказалось, есть двоюродный брат в вашем подъезде – приходится стараться чтобы не терять связь с людьми».
Все больше и больше людей работают там, где живут, и живут там, где работают, привлеченные возможностью большей гибкости. В Великобритании насчитывается 4,8 миллиона фрилансеров, работающих в основном на дому, что составляет значительную часть рабочей силы — 15%, и компании все чаще разрешают сотрудникам работать удаленно.
Но существуют проблемы с размыванием границы между работой и личным временем. О них пишет в своей научной работе Фрэнсис Холлисс, которая преподает в Школе искусства, архитектуры и дизайна им. Сэра Джона Каса. Проведя собеседование с представителями массы профессий, от профессионального жонглера до строительного инспектора, который работал из садового сарая, Холлисс обнаружила некоторые общие недостатки и негативные последствия: вред психическому здоровью (беспокойство, стресс, депрессия), изоляция, проблемы с лишним весом и самодисциплиной.
Работа в одиночку может означать большую гибкость и меньшее количество отвлечений, но именно в небольших взаимодействиях с коллегами создаются связи. Все работники InVision, технокомпании, в которой работает Бланда, работают удаленно, поэтому он обязательно начинает онлайн-встречи, опрашивая коллег о планах на выходные или о семьях. «Речь идет о глубине» — говорит он. «Это единственный способ по-настоящему познакомиться друг с другом и завоевать доверие».
Одиночество, которое приходит с подобной работой, является одной из причин того, что независимый редактор Луиза Госс из Нортгемптоншира недавно запустила Homeworker, новый журнал, предназначенный для тех, кого она называет «скрытой экономикой». В издании помимо психологии освещаются и иные, смежные темы, от вопросов заполнения налоговых деклараций до пилатесов, проводимых на рабочем месте. Госс также хочет поддержать во фрилансерах чувство общности: «чувство, что, хотя вы сами по себе, вы» не одиноки».
Самая большая проблема в одиночестве — нет никого, кто помог бы помочь справиться с проблемами, когда дела идут не так, как запланировано. Отсутствие умения сказать «нет» работе — или отключиться на день — может быстро привести к потрясению. Выяснить, как сбалансировать жизнь и работу в одном и том же пространстве, трудно для всех, хотя исследования, опубликованные в прошлом месяце Фондом Ханса Беклера в Германии, показывают, что женщинам сложнее.
Вопреки распространённому мнению, что работа на дому означает большую гибкость для родителей, исследование показало, что для матерей она оборачивается бОльшей заботой о детях: три целых дополнительных часа в неделю, если быть точным. В то же время для опрошенных отцов в аналогичной ситуации работа на дому не означала большего внимания ребёнку.
Дана Денис-Смит основала юридическую компанию Obelisk Support в 2010 году для решения этой проблемы. Журналистка и юристка, ставшая предпринимателем, была поражена тем, насколько устаревшей в современном секторе услуг служила модель «с 9 до 5». Такие профессии, как ее, в частности, почти не пытаются учитывать материнские обязанности женщины: «я либо юрист, либо мать». Решением для Денис-Смит было создание системы, позволяющей ей оставаться в игре. «Обелиск» — это своего рода юридическое агентство, объединяющее группу юристов на дому, которые точно решают, какую работу они хотят взять на себя, с любой компанией, нуждающейся в специальной юридической поддержке.
Денис-Смит основала свою компанию в то же время, когда у нее родился первый ребенок: «Это было очень трудно» — говорит она. Сначала ей приходилось работать по ночам, с 11 вечера до того момента, когда ее дочь просыпалась в 4 утра. Муж приносил ей кофе в постель и она могла выкроить пару часов чтобы поспать. Младенец и ее бизнес росли в тандеме — больше бизнеса каждый год означало, что она могла получить больше ухода за детьми – так продолжалось 9 лет, пока она наконец не ушла на полную ставку в офис.
Уверенность в себе является ключом к успешной домашней работе в любой отрасли, как и умение четко общаться (чтобы ваши «удалённые» начальники и коллеги знали, что вы делаете), учиться работать последовательно и, что особенно важно, понимать, когда вам нужно пойти проветриться, потренироваться или просто отдохнуть.
Для немецкого архитектора и дизайнера интерьеров Джудит Симоне Уэйл, которая работала на дому шесть лет, освоение этого принесло свои плоды: осознание того, что ваша собственная система работает, расширяет возможности, говорит она. «Это делает тебя сильным, наглядно демонстрируя, что ты можешь справиться с чем угодно».
Это часто означает правильные мелочи, такие как наличие четко определенного рабочего пространства и рутины. Уэйл начинает работать только после того, как примет душ, оденется и наденет туфли (любопытно, что она не единственный сотрудник на удалёнке, который упоминает о необходимости туфлей). Как она говорит: «Как вы можете планировать и при этом оставаться в пижаме? Это просто не работает».
Инженеру Изабели Сантелла, 50 лет, нелегко далось это знание. Она провела 25 лет, работая в цифровой охранной компании в Ла-Сиота, на юге Франции, и мечтала трудиться из дома. Около двух лет назад она наконец-то сделала решительный шаг и ушла с работы, чтобы завести на своем заднем дворе рассаду. Психологическая трансформация была жестокой: беспокойство, которое она испытывала по поводу того, что не знала, как управлять своим временем, и ужасающий страх неудачи привели к психологическим проблемам.
После 18 месяцев ее новой трудовой жизни ее бывшие коллеги могут свидетельствовать о том, насколько она счастлива сейчас, говорит она. Она научилась сдерживать свои ожидания в отношении себя и «отпускать» работу. «Я ни разу не болела, я похудела, чувствую себя прекрасно» — говорит она. Кроме того, женщина получает возможность кормить своих цыплят и заниматься рассадой каждое утро.
Сантелла говорит о понятии конгруэнтности: ваша повседневная жизнь синхронизирована с тем, что происходит внутри. «Речь идет не о том, чтобы выполнять работу, которую я ненавижу: я больше не конфликтую с самим собой».
Бланда проводит аналогичное сравнение, сравнивая работу из дома с приготовлением пищи с нуля: может потребоваться некоторое время, чтобы понять, что делать на кухне, но как только вы это сделаете, ваша еда почти всегда будет вкуснее.
Несмотря на очевидные проблемы и сложную кривую обучения, это того стоит: подавляющее большинство удаленных работников сообщают, что им нравится жить и работать на дому. Из 100 с лишним опрошенных Холлис только шесть сказали, что вернутся в офис, если у них будет такая возможность. Все остальные любили своё дело и свой быт.
Оригинал: TheGuardian