1620 – 1634. «Валленштейнова саранча».
Оплата имперских наемников под командованием Альбрехта Валленштейна во время Тридцатилетней войны осуществлялась за счет взимания контрибуций, зачастую принимавших форму повального грабежа. «Война кормит войну», — говорил Валленштейн. Его солдат в народе прозвали «саранчой».
...Остановить войска, живущие за счет населения, он уже был не в силах. Политика контрибуций вызывала недовольство не только протестантских курфюрстов, которые на заседании коллегии курфюрстов в Мюльхаузене критиковали Валленштейна как за то, что в его войсках было слишком много плохо обученных офицеров, так и за грабеж земель территориальных властителей. Политика Валленштейна подрывала авторитет территориальных князей и вызывала их недовольство. Эта критика касалась не только Валленштейна, но и императора, для которого она была дурным предзнаменованием, Эрцканцлер Империи архиепископ Майнцский Умштатт, сам ревностный католик, ставил вопрос об отставке Валленштейна в декабре 1629 г. и предлагал вынести его обсуждение на заседание коллегии курфюрстов в Регенсбурге в июне 1630 года.
Валленштейн, конечно, пытался укрепить позиции Империи и свои собственные в бассейне Балтийского моря. Для этого он собирался прорыть канал через территорию Гольштейна (проект, который осуществился только к началу XX столетия). Были предприняты усилия для укрепления Висмара и Ростока. Обладание устьем Одера давало возможность Валленштейну использовать такой важный порт как Штеттин (Щецин). Но Штральзунд оказал сопротивление, поддержанное высадившимися на острове Рюген датчанами и шведским флотом. К тому же ганзейские города отказались предоставить ему корабли. Имперско-испанский план укрепить позиции Габсбургов на Балтике не удалось реализовать. Добавились и другие проблемы. Успехи Валленштейна очень беспокоили Максимилиана Баварского, увидевшего в них опасность для своего положения как главы Лиги. Поэтому он решил использовать всеобщее недовольство бесчинствами солдатни Валленштейна, опустошавшей многие германские территории. Валленштейн пытался жесткими мерами остановить разбой своих солдат, особенно хорватов и валлонцев, но нередко эти меры оказывались бесполезными. Впрочем, еще при жизни Густава II Адольфа, когда в его войска влились наемники из других стран, грабеж и разбой стали нормой в шведских войсках.
Бесчинства не только валленштейновских войск, но и солдат и офицеров других наемных армий, воевавших в Германии во время Тридцатилетней войны, прекрасно описаны современниками. Особенно характерен в этом смысле написанный в 1669 г. роман Г. Гриммельсгаузена «Симплициссимус», выдержки из которого часто приводились Поршневым. В немецкой историографии одно время были поставлены под сомнение приводившиеся либеральными историками XIX в. факты о страшных бедствиях и истреблении населения Германии во время Тридцатилетней войны. Но даже если согласиться с тем, что имели место некоторые преувеличения, одно то обстоятельство, что после войны в наиболее опустошенные местности приглашались для поселения приверженцы других конфессий, говорит само за себя. Беспрестанные контрибуции вызывали сопротивление крестьян и горожан. Контрибуции были огромными, поскольку содержание одного полка в 3 тыс. человек обходилось ежегодно в 500 тыс. гульденов. Впрочем, контрибуции были изобретены не Валленштейном. Как известно, они взимались уже в XVI веке. Жители одного только Магдебурга в 1627 г. выплатили контрибуцию в размере 10% с их имущества, включая дома, мебель, драгоценности, землю и скот...