Политолог и эксперт по Белоруссии Александр Зимовский в эфире НСН рассказал, что белорусские искусствоведы не разглядели в фильме «Смерть Сталина» персональной насмешки над Иосифом Виссарионовичем:
«Сталина в Беларуси почитают не меньше, чем в России. Это я говорю, конечно, о неофициальном почитании и о тех оценках, которые даёт руководство. Известна фраза Александра Лукашенко о том, что Сталина критиковать запрещено, поскольку «мы при Сталине не жили, и что там происходило, мы не знаем».
На этом основании огульная критика Сталина в Белоруссии запрещена», — отметил собеседник НСН.
По словам Александра Зимовского, ранее предполагалось, что после того, как картина «Смерть Сталина» в России приобрела скандальный характер, возможно, последует какая-то реакция в Белоруссии. Поскольку закупка и премьера различных фильмов в России и Белоруссии происходит почти синхронно.
«Однако при изучении материалов, связанных с этим фильмом, белорусские искусствоведы пришли к выводу о том, что в основном насмешкам там подвергается не Сталин, а Хрущёв, Маленков и Берия. Они являются самыми комическими персонажами, и по замыслу авторов фильма должны вызывать у публики гомерический хохот. А упоминание Сталина, поскольку он на тот момент уже умер (что следует, собственно, из названия кинокартины), не превышает 8% от упоминания остальных персонажей. Поэтому вроде бы персональной насмешки над Иосифом Виссарионовичем нет, тем более, посмертной. Тут речь идёт о комическом восприятии постсталинских реалий, как если бы белорусский Минкульт анализировал частушку "В справедливость верю я, — сказал товарищ Берия», — добавил политолог.
На самом-то деле съёмочная бригада фильма достаточно свободно обошлась с историческими фактами. Например, настоящей, действительно жившей в то время советской пианистке Юдиной (её играет Ольга Куриленко), на момент смерти Сталина было уже 53 года. То есть она не была «юным» дарованием.
Сталин действительно знал её игру, он как-то позвонил руководству Радиокомитета и спросил, есть ли у них запись 23-го фортепьянного концерта Моцарта, который слышал по радио днем раньше. «Играла Юдина» — добавил он. Сталину сказали, что, конечно, есть. На самом деле не было никакой записи — концерт передавался вживую. Сталин приказал, чтобы к нему на дачу прислали запись исполнения Моцарта в исполнении Юдиной. Комитет запаниковал, но надо было что-то сделать. Позвонили Юдиной и оркестру и сделали запись той же ночью. Юдина позже рассказывала Шостаковичу, что дирижера пришлось отослать домой, так как он от страха ничего не соображал. Вызвали другого дирижера, который дрожал, все путал и только мешал оркестру. Наконец третий дирижер оказался в состоянии закончить запись. Так или иначе, запись к утру была готова. Сделали одну-единственную копию и послали ее Сталину. Вскоре после этого Юдина получила конверт с двадцатью тысячами рублей (она, кстати, отдала их в церковь, пожертвовала). Я этот эпизод взял для иллюстрации того, как из крупицы факта потом делают интерпретацию для комедийного/сатирического фильма.
Резюмируя, Александр Зимовский отметил, что в случае с картиной «Смерть Сталина» было принято соломоново решение.
«Отказаться нельзя, деньги потрачены. В Беларуси прокат государственный. Значит, фильм купила государственная контора, либо сеть, аффилированная с кем-то из местных чиновников от культуры. Как-то надо возвращать деньги. Не покажешь – за это могут быть санкции, вплоть до тюрьмы — за нецелевое расходование средств. Решение белорусских экспертов можно расценивать так: и нашим, и вашим за грошик спляшем. Потому что формально они не анализировали политический контекст, а, якобы, не знали, какую ставить возрастную категорию (12+ или 18+)», — заключил собеседник НСН.