Немножко нефтяного ликбеза я вам устрою. В конце концов, я же обещал.
Итак, в СССР насчитывалось 140.000 нефтяных скважин. В 1995 году 22.000 скважин не работали. В настоящее время количество скважин увеличилось (цифры только по РФ) и сейчас в России 160.000 нефтяных скважин, из которых действуют 101.000. 59000 скважин либо заглушены, либо бездействуют.
У Saudi Aramco, которая добывает нефти немногим меньше, чем вся Россия, на месторождении Гавар насчитывается только 3000 скважин, зато они дают 5 миллионов баррелей нефти в сутки (половина российской нефтедобычи за год).
Средний дебит одной скважины в России 9,7 т/сутки (данные за 2013 год, позже не нашёл). В Саудовской Аравии средний дебит скважины 782 т/сутки.
Фишка, однако, в том, что нефтедобыча, как бизнес, имеет высокий порог вхождения. Иначе говоря, самая затратная часть – это бурение и обустройство скважины. То есть самым дорогим является первый баррель. С каждым часом стоимость добычи перманентно снижается, и скважина начинает в буквальном смысле, качать деньги.
Продемонстрирую это на примере легендарной саудовской скважины Даммам №7. Разведка нефти в Саудовской Аравии началась в 1935 году. В конце 1936 г. начали бурить седьмую по счёту тест-скважину, которая дала признаки наличия нефти на глубине чуть больше километра. Но понадобилось ещё 10 месяцев и ещё почти полкилометра пройденной породы, прежде чем Даммам №7 дала нефть.
Результат превзошёл все ожидания. Нефть из скважины пошла в коммерческих объёмах. Первоначальный дебит скважины Даммам №7 составил 3810 баррелей в сутки или 533 т/сут. Срочно был проложен нефтепровод в ближайший порт Рас-Таннур. А в мае 1939 года король Саудовской Аравии Абдул-Азиз ибн Абдуррахман ибн Фейсал аль Сауд лично присутствовал при отправке первой партии нефти на экспорт. Цена нефти на то время составляла $1.09 за баррель.
Интересно, что даже во время Второй Мировой войны резкого скачка цен на нефть не произошло. В 1944 году баррель нефти стоил $1.21, то есть всего на 11% дороже, чем до войны.
Настоящие деньги потекли в Саудовскую Аравию при цене три доллара за баррель, знаменитый oil prices jump во время Суэцкого кризиса. В 1960 году появляется ОПЕК, и в ценах наводят порядок.
Всё моё детство (1961—1971 гг.) прошло при средней цене на нефть примерно $1,3 за баррель. Детство было, прямо скажем, босоногое.
Но в 1973 году начинается нефтяной беспредел, и шейхи берут Запад за яйца. В игру вступает СССР, цена нефти в 1980 году, когда я поступил в ЛВВПУ, выросла в 13 раз, с $2,7 (1973) до $35,52 (1980) за баррель. Это был шок и пик.
Советский Союз осмелел, повеселел, набил нефтедолларами мошну, устраивал Олимпиады, и мы в строю хулигански пели, как «гремя огнём, по Западной Европе пойдут машины в яростный поход, когда нас в бой пошлёт генсек Андропов, Устинов-маршал в бой нас поведёт».
И вдруг всё кончилось. Цены на нефть полетели к чертям, а генсеки и маршалы штабелями стали укладываться в кремлёвскую стену. Что было потом, лучше не вспоминать. Кстати, всё это время скважина Даммам №7 качала и качала (её заглушили только в 1982 году), дав, по роттердамскому счёту, более 32 миллионов баррелей (около 4,5 миллиона тонн).
А теперь покалякаем о делах наших скорбных, сегодняшних. Нефть – высокорисковый бизнес. Смотрите сами.
Супертанкер класса VLCC (скажем, Libra Trader) принимает на борт 300 тысяч тонн нефти за раз. Предположим, что за время рейса Залив – Сингапур, нефть упала на один доллар за баррель. Это означает потерю более двух миллионов долларов на одной партии. Конечно, нефть может, за время рейса, и подняться на тот же доллар за баррель, и тогда будет премия более двух миллионов долларов с одной партии. Но, согласитесь, это таки цифры!
Libra Trader на траверзе Фуджейры (ОАЭ)
Поэтому ни один мировой производитель нефти и ни одна нефтяная компания не являются самодостаточными в смысле доходов. Общая кредитная задолженность нефтяных компаний перед банками-кредиторами превышает $4 триллиона. А это вам, как говорят у нас в Дубаи, не баран начихал. Так что теперь за вентиль переживают не только весёлые красивые жгучие мужчины в белых кандурах, педалях на босу ногу и гуфиях в красно-белую клеточку, но и седые загорелые немногословные папики в банках-кредиторах.
Теперь вы понимаете, о чём я? Когда из-за обвала цен нефтяные компании окажутся в затруднительном положении и, мягко говоря, не смогут обслуживать свои долги, мы увидим, как воплощается в жизнь поговорка: «Если вы должны банку сто долларов, банк имеет вас. Если вы должны банку миллион долларов, вы имеете банк».
То есть забота о восстановлении нефтяного рынка становится головной болью не одних производителей и продавцов нефти. В конце концов, опыт у банкиров есть, они уже спасали обвалившийся рынок жилищного кредитования в Америке в 2007—2008 гг. В общем нефтяной 2016 год обещает быть занимательным.
Я гарантирую это.