Почему надо налить стакан и сказать Светлане Александровне Алексиевич: «Ну, за твою премию! Дай Бог, не последняя!»
Во-первых, потому что это премия, присуждённая именно белорусской советской писательнице Светлане Алексиевич, лауреатке премии Ленинского комсомола. Не следует забывать, что признание пришло к писательнице на волне гласности, а к тому моменту, когда СССР почил в бозе, ей шёл уже пятый десяток.
Советской писательницей она продолжает оставаться и по сей день, потому что Советский Союз – единственный источник материала, который Алексиевич использует для своей публицистической прозы. И ничего больше.
Достаточно сказать, что за 25 лет существования суверенной Республики Беларусь, Алексиевич не написала об этой новой молодой стране ни одной строчки. Можно добавить, что и Республика Беларусь не осталась в долгу – после развала СССР в Беларуси Алексиевич не издавали вовсе. Всю заботу о её таланте взяло на себя русское издательство «Время». Но фишка не в этом.
Алексиевич советский писатель потому, что она ограничена временем и пространством. Советским временем в пространстве русского языка. Материал, которым она питается – советские люди в семиотическом универсуме социалистического государства. Система координат этого универсума, вычисленная Светланой Алексиевич, «Великая Отечественная война – Афганская война – Чернобыль – крах СССР».
Без этого материала феномен Алексиевич мог и не состояться – не существует ни одного мало-мальски значимого текста, написанного собственно самой писательницей. Её книги – это смонтированные фрагменты расшифровки блокнотных и магнитофонных записей, сделанных Светланой Алексиевич во время тяжёлых и трудных поездок по прошлому Советскому Союзу и по Советскому Союзу нынешнему.
Нарратив Алексиевич – это нарратив живых свидетелей мёртвой империи и нарратив современных жителей Imperium Redivivum. Таким образом, перед нами металитература и/или сверхлитература (термин Адамовича). В основе технологии создания всех её пяти книг лежит метод Даниила Гранина и его «Блокадной книги», написанной при участии Алеся Адамовича. В самых поздних произведениях Алексиевич легко можно узнать аллюзии на «Чёрную книгу» Василия Гроссмана и Ильи Эренбурга.
Это не упрёк в подражании или, паче чаяния, в плагиате. Напротив, Алексиевич смогла найти некий алхимический способ, аффинаж, преобразовавший отвалы человеческих воспоминаний в чистое золото из наследства инженера Нобеля. То есть, без всяких оговорок, превзошла своих предшественников и учителей-инженеров человеческих душ.
То была огромная журналистская работа, которую я, как профессиональный интервьюер, могу оценить и по валу, и по качеству. Так что по труду и честь.
Во-вторых, став нобелевским лауреатом, Светлана Алексиевич из просто малоизвестной широкой публике писательницы сама превратилась в актив, подлежащий освоению и присвоению.
Алексиевич теперь «наша», как Вика или Даша. Поэтому примазываться к авторитету, освящённому печатью Нобелевского комитета, охотники из числа политических деятелей найдутся быстро. Дербанить дивиденды Алексиевич Gloria mundi начнут не отходя от кассы, где писательнице выдают заветные кроны.
Конечно, для белорусской «совести нации» Алексиевич вяловата, уже в годах, не до борьбы. Да и две совести одновременно даже такая толерантная нация, как беларусы, вряд ли выдержит без риска впасть в когнитивный диссонанс.
В пример юношам (девам тож) бледным со взором горящим Светлану Александровну тоже не поставишь – всё-таки Гарри Поттером, или Хоббитом, или, накрайняк, Джоффри Баратеоном Алексиевич юных читателей не осчастливила. В этой молодёжно-субкультурной среде ей популярность не грозит.
Поработать на власть? Пока деньги есть, пачкать белые одежды лауреатка вряд ли захочет – печатать перестанут, а потиражные, они всякому приятны.
Так что остаётся лауреату Нобелевской премии в области литературы 2015 года Светлане Александровне нашей Алексиевич одна дорога – в славутыя нашы зямлякi.
Туда, где уже маячит со своей скрипочкой Рыбак и пловчиха Попченко, где бежавшие от нищеты белорусской черты оседлости Голдвин с Майером и Шимоном Пересом нашли таки своё еврейское счастье, где бренчит на клавикордах Огинский и Мицкевич читает вслух «Пана Тадеуша»… Не самая плохая, надо сказать, компания.
Ну, и нам приятно. В любом литературном споре можно бахнуть по столу томиком избранных лирических стихов нобелевской лауреатки Светланы Алексиевич.