X

Стамбул (3)

К северу от Золотого Рога простирается второй город — Галата. Галата «разумно велика и довольно красива… Она окружена древней крепостной стеной и населена в большей ее части греками, которым принадлежат почти все гостиницы, таверны, постоялые дворы. Именно здесь обычно останавливаются „франки“, то есть европейские христиане». Начиная с XIII века Галата известна как поселение генуэзцев, а потому до турецкого завоевания она жила практически независимо от Константинополя. Мехмет Завоеватель в 1453 году поставил ее под османское управление, возобновив, однако же, привилегии, дарованные генуэзцам еще в эпоху Византии. Она сохраняла свою репутацию «города неверных», и турки в ней селились лишь в очень малом числе. Зато там во множестве «греки, армяне и евреи, их церкви и синагоги». В то же время Галата — город приезжих «франкских» купцов, то есть французов, англичан, голландцев, венецианцев, генуэзцев и прочих; к ее пристани причаливают европейские торговые суда. В целом она ориентирована на морскую торговлю и приемлет все соответствующие этому факту последствия: это не только работа порта, не только торговля, но также и такие профессии и заведения, как ремонтные мастерские, мастерские по конопачению корпусов судов, по изготовлению снастей и парусов, провиантские склады и, конечно, таверны, куда приходят отдохнуть и развлечься матросы, ремесленники и другие жители Галаты. По свидетельству Эвлийи Челеби, который, как кажется, знал эти места досконально, «на самом берегу моря стоят, тесно прижавшись друг к другу, около двухсот публичных домов и таверн, в каждом из которых от пятисот до шестисот негодяев проводят свое время в удовольствиях и вместе с музыкантами и певцами устраивают такой шум, какой не описать ни на одном из языков…». Свои наблюдения он резюмирует следующей поразительно точной формулой: «Сказать „Галата“ — это все равно, что сказать „таверны“. И да простит нас Аллах!»

Выше Галаты, сразу же за ее крепостной стеной, широко простираются «Виноградники Перы». Так за свои фруктовые и не только сады называется пригород, прямой антипод Галаты с ее тесной застройкой и узостью улиц. В XVI веке здесь было всего несколько десятков домов генуэзцев, несколько мечетей, обитель «вертящихся» дервишей да еще дворец Ибрагим-паши, в котором проводилось обучение молодых пажей, предназначенных к службе султану. Однако великолепное положение Перы на холме, с которого открывается захватывающий вид на Босфор и на Стамбул, привлекало иностранцев, и они обосновывались в ней. Именно здесь с конца XVI века до середины XVII учреждались одна за другой резиденции иностранных послов, их примеру следовали соотечественники, а за ними — греки. По сути, Пера состояла «всего из одной длинной и прямой улицы, которая ведет от ворот Бююк-куле до места под названием „греческое кладбище“, ее протяженность — одна миля, с двух сторон она уставлена домами в окружении самых прекрасных садов»{39}. Здесь «франки» и представители национальных меньшинств находились еще дальше от контактов с турками, чем в Галате, и здесь они чувствовали себя дома. Чувство это находило свою опору в наличии множества католических храмов. Пера, следовательно, представляла собой то, что могло бы быть названо «посольским кварталом».

У Галаты имеются пригороды, которые находятся в ее подчинении. Их «индустриальный» характер определяется арсеналами — арсеналом Касим-паши на Золотом Роге и артиллерийским арсеналом в Топхане на берегу Босфора. Вокруг них и образовались пригороды, населенные рабочими и мелкими торговцами, которые обслуживали рабочих.

Топхане — последний из пригородов Галаты. Незаселенная зона за ним простирается до Бешикташа, небольшой деревушки, о которой следует упомянуть по двум причинам. Во-первых, здесь султаны и представители стамбульской знати строили виллы для гаремов и насаждали вокруг них сады. Во-вторых, это одна из пристаней для судов, переправляющих пассажиров и грузы в Ускюдар, то есть в Азию.

Робер Мантран, «Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного»