inosmi.by

Так же сегодня и с Ближним Востоком. Соединённые Штаты снова там воюют, вольготно разбрасывая бомбы по территории Ирака и Сирии, посылают советников туда, дроны сюда, сколачивают в регионе коалицию, стремясь вытянуть побольше огневой мощи  у сборища сопротивляющихся союзников, и отчаянно пытаясь отыскать хоть кого-то, кто послал бы туда не американские сухопутные войска.

Вот вам семь самых худших сценариев со стороны, где самое плохое систематически оказывается лучшим из предлагаемого. В конце концов, при всей этой военной мощи, пущенной в ход в самом нестабильном регионе, что может пойти не так?

1. Курды

Земли, которые курды по большей части считают своими, долгое время разделены между Турцией, Ираком, Сирией и Ираном. Ни одна из этих стран не желает отдавать свою территорию настроенному в пользу независимости этническому меньшинству, не меньше они не хотели бы обнаружить мощное, богатое нефтью курдское государство у своих границ.

В Турции населённая курдами область, граничащая с Ираком, на протяжении многих лет представляет собой зону войны малой интенсивности, где мощная турецкая армия обстреливает, бомбит и время от времени посылает своих солдат атаковать тамошних мятежников.

В Иране курдское население меньше, чем в Ираке, а граничная область между двумя странами более открыта перемещению и торговле. (Например, по слухам, иранцы перерабатывают нефть на бензин для иракских курдов, которые поставляют его на чёрный рынок, а также покупают у Ирана природный газ). Эта страна, тем не менее, время от времени обстреливает приграничную курдскую область.

Курды борются за своё собственное государство, по меньшей мере, с 1923 года. В Ираке сегодня у них во всех практических смыслах де-факто независимое государство с собственным правительством и армией. С 2003 года они достаточно усилились, чтобы бросить вызов шиитскому правительству в Багдаде намного более агрессивно, чем  они это делают. Их желание сдерживается давлением Вашингтона, стремящегося удержать Ирак целым. Однако в июне их армия, Пешмерга, захватила спорный нефтяной город Киркук накануне разгрома иракской армии в Мосуле и других северных городах в столкновениях с боевиками «Исламского государства» (ИГИЛ).  Не имея другого выбора, администрация Обамы позволила курдам вмешаться.

Пешмерга – большая часть сегодняшней проблемы. При почти отчаянной нужде в каких-то полукомпетентных марионеточных войсках, Соединённые Штаты и их союзники из НАТО сейчас вооружают и обучают их,  служа им с энтузиазмом в качестве военно-воздушных сил и поддерживая их, когда курды продвигаются вперёд по территории, по-прежнему являющейся предметом спора между курдами и Багдадом – как целесообразный ответ  новому «халифату».  Это всего лишь означает, что в будущем Вашингтон должен будет столкнуться с вопросом, как загнать пресловутого джинна обратно в бутылку, если ИГИЛ будет либо отброшен, либо ослаблен.

Мосул, второй по величине город Ирака, сейчас находящийся под контролем ИГИЛ, – самый показательный пример. С учётом плачевного состояния иракской армии, курды в один прекрасный день могут его захватить. Это не сойдёт с рук в Багдаде, и результатом может стать масштабное религиозное насилие, которое затянется надолго после ухода США. Мы получили небольшую предварительную картинку того, что может произойти, на примере города Хассам Шам. Курды вернули его в прошлом месяце. В процессе этого некоторые жители-шииты, как сообщается, перешли на сторону своих врагов, суннитских боевиков ИГИЛ, вместо того, чтобы поддержать наступающую Пешмергу.

Наихудший сценарий:  Из современной путаницы американской политики вырастает мощный Курдистан, разжигающий очередную религиозную войну в Ираке, которая потенциально  может перехлестнуть через границы.  Будет ли признан Курдистан страной со своим местом в ООН или нет,  либо он просто станет государством наподобие Тайваня (реальным во всём, кроме названия), изменит динамику сил в регионе таким образом, что это может оттеснить сегодняшние проблемы на задний план. Изменение давно устоявшегося баланса силы всегда имеет нежелательные последствия, особенно на Ближнем Востоке. Спросите Джорджа У.Буша о его вторжении в Ирак в 2003 году, которое дало старт большей части нынешней неразберихи.

2. Турция

Само собой, нельзя говорить о курдах, не обсуждая Турцию – страну, оказавшуюся в клещах. Её военные годами воевали против курдского сепаратистского движения, олицетворяемого КРП – группировкой, которую все — Турция, НАТО, Европейский Союз и Соединённые Штаты – признают террористической организацией.  Борьба турок и КРП, унёсшая в 1980—1990-х годах 37 тысяч жизней, была снижена с точки кипения до слабого нагрева  благодаря дипломатии ЕС. Эту «проблему» для Турции нельзя назвать маленькой – курдское меньшинство, около 15 миллионов человек, составляет около 20% её населения.

Когда речь заходит о том, чтобы предпринять какие-то шаги в отношении Сирии, турки оказываются в противоречивой ситуации, поскольку Вашингтон благословил курдов на участие в конфликте. Что бы они ни думали о своих действиях, Соединённые Штаты помогают усилению курдского меньшинства в Сирии, включая части КРП, сосредоточенные вдоль турецкой границы, помогая новыми вооружениями и подготовкой.

Турецкая правящая партия не питает особой любви к тем, кто управляет «Исламским государством», но её ненависть к сирийскому лидеру Башару аль-Асаду такова, что её лидеры давно готовы помогать ИГ, главным образом тем, что смотрят в другую сторону. Уже на протяжении некоторого времени Турция – очевидная точка входа «иностранных бойцов» по пути в Сирию для присоединения к отрядам ИГ. Кроме того, Турция служит точкой выхода для большей части нефти чёрного рынка – на сумму от 1.2 до 2 миллионов долларов в день – которую  ИГ  использует для своего финансирования. Возможно, в ответ на это «Исламское государство» освободило 49 турецких заложников, которых удерживало, включая дипломатов, без обычных подстрекательских видео с отрезанием голов. В ответ на требования Соединённых Штатов «что-то делать», Турция сейчас налагает штрафы на контрабандистов, торгующих нефтью, хотя в целом за последние 15 месяцев они составили только 5.7 миллионов долларов, что показывает истинный характер приверженности Турции коалиции.

Проблему иллюстрирует ситуация, сложившаяся в осаждённом ИГ городе Кобани. До сих пор турки отказывались вмешаться, чтобы помочь сирийским курдам. Турецкие танки в бездействии занимают возвышенности, наблюдая за рукопашной схваткой менее чем в миле от них. Турецкие полицейские силы по подавлению беспорядков не дали турецким курдам достичь города, чтобы помочь. Турецкие истребители нанесли бомбовый удар по повстанцам КРП на турецкой территории, вблизи иракской границы.

Тем временем воздушные удары Соединённых Штатов мало чем помогли, кроме того, что прояснили ограничения военно-воздушных сил и дали материал будущим историкам. Американские бомбы могут замедлить ИГ, но не могут вернуть городские районы. Недостаточные для разрушения Кобани с воздуха, чтобы его спасти, силы США ограничены без турецких сухопутных войск. При сегодняшних обстоятельствах, боевики Исламского государства либо возьмут город, либо он будет медленно гореть, пока они будут выяснять отношения с курдами.

Цена Турции за интервенцию, публично заявленная, – создание при поддержке США буферной зоны вдоль границы. Турки должны будут занять эту зону с помощью своих сухопутных войск, эффективно передавая сирийскую территорию Турции (в то время как буферная зона, оккупированная курдами, передана не будет). Это повлечёт дальнейшие обязательства со стороны Вашингтона, потенциально выводя американские самолёты на прямое столкновение с сирийскими средствами ПВО, которые нужно будет бомбить, ещё больше расширяя военные действия. Буферная зона также покончила бы с какими бы то ни было секретными договорённостями, которые, возможно, существуют между США и Асадом.  Эта зона представляла бы очередное неокончательное обязательство, требующее дополнительных американских ресурсов в конфликте, который уже обходится американским налогоплательщикам по меньшей мере в 10 миллионов долларов в день.

С другой стороны, нынешняя политика Вашингтона настоятельно требует, чтобы Турция отбросила свои национальные интересы, чтобы помочь ему достичь своих целей. Мы видели, как такой сценарий сработал в прошлом  (гуглите «Пакистан и Талибан»). Однако, учитывая фигурирование Кобани в выпусках новостей, Соединённым Штатам, возможно, всё же удастся склонить турок к ограниченным жестам, например, разрешить американским самолётам использовать турецкие авиабазы или разрешить Соединённым Штатам обучать некоторых сирийских мятежников на турецкой территории. Это не изменит реальность, состоящую в том, что Турция в итоге сосредоточится на собственных целях, независимых от множества Кобани, которые ждут впереди.

Наихудший сценарий: Будущий хаос в Восточной Турции, пока судьба благосклонна к Асаду и курдам.  Поток беженцев уже подвергает испытанию турок. Нынешние сектантские разборки внутри Турции могут раскалиться добела, причём турки окажутся в открытом конфликте с силами курдов, в то время как Соединённые Штаты будут тихо сидеть в сторонке, наблюдая, как один их союзник сражается против другого – нежелательное последствие их ближневосточного вмешательства. Если буферная зона будет установлена, добавив возможность прямого военного столкновения между Соединёнными Штатами и Асадом, российский президент Владимир Путин получит потенциальную возможность вновь вступить в борьбу в этом регионе.

3. Сирия

Подумайте о Сирии как об американской войне, которой не должно случиться ни в коем случае. Несмотря на годы призывов к американской интервенции и некоторых пробных заигрываний с группировками сирийских мятежников, администрация Обамы сумела (хоть и с трудом) удержаться в стороне от данной конкретной трясины. В сентябре 2013 года президент Обама подошёл вплотную к тому, чтобы послать бомбардировщики и крылатые ракеты против армии Асада из-за предполагаемого применения химического оружия.  Затем он использовал несговорчивый Конгресс и умный гамбит Путина как предлог для своего отступления.

Модель этого сезона – игнорировать Асада, атаковать ИГ – развилась всего за несколько недель, когда  ограниченная гуманитарная акция преобразилась в борьбу до конца против ИГИЛ в Ираке, а затем в бомбардировку самой Сирии. Как и в трюке любого фокусника, все мы видели, как это происходило, но всё ещё не можем определить, в чём состояла ловкость рук.

Сегодняшняя Сирия – страна в руинах. Но где-то бродят в той стране единороги – создания, о которых все говорят, но никто их не видел – пресловутые «умеренные сирийские повстанцы» администрации Обамы. Кто они? Расхожее определение, похоже, нечто вроде такого: они вроде как против Асада, но не будут против него сейчас воевать, однако могут в то же время воевать против Исламского государства, и при том не слишком «фундаменталисты». Соединённые Штаты планируют вооружить и обучить их сразу же, как только смогут найти кого-нибудь из них, проверят их благонадёжность и перебросят их в Саудовскую Аравию. Если вы покупаете акции на сирийском рынке, ищите кого-нибудь с маркировкой «умеренный полевой командир».

Пока США и их коалиция атакуют ИГИЛ, некоторые государства (или, по крайней мере, состоятельные люди) из того же списка «братьев» продолжают вкладывать деньги в новый халифат, чтобы поддержать его самопровозглашённую роль защитника суннитов и удобную третью силу против усиления шиитов в Ираке. Вице-президент Джо Байден недавно призвал некоторых американских партнёров к тому, что было расценено как ещё один из его знаменитых ляпов – потребовал всеобщих извинений.  Если вы хотите увидеть лучший сценарий будущего Сирии, взгляните на Ливию, страну после американской интервенции, погрузившуюся в хаос и кишащую боевиками.

Наихудший сценарий: Сирия как неуправляемая территория, новое прибежище для террористов и воюющих группировок, подпитываемых внешними силами (пакистанский Талибан уже пообещал послать бойцов на помощь ИГ). Подумайте о возможности того, что некая группировка захватит оставшееся химическое оружие или ракеты «земля-земля» наподобие «СКАДов» из асадовского чулана, и потенциал для смерти и уничтожения бесконечен. Он может распространиться даже на Израиль.

4. Израиль

Граница Израиля с Сирией, отмеченная Голанскими высотами, была его самой спокойной границей со времени войны 1967 года, но сейчас всё меняется. Сирийские повстанцы непонятного окраса недавно захватили приграничные деревни и пограничный пропускной пункт на этих высотах. Миротворцы ООН, которые раньше патрулировали этот район, по большей части были эвакуированы ради их собственной безопасности. В прошлом месяце Израиль сбил сирийский самолёт, вторгнувшийся в его воздушное пространство, без сомнения для того, чтобы предупредить  Асада, чтобы тот занимался собственными делами, а не из-за военной необходимости.

Предположительно, администрация Обамы предпринимает закадровые усилия, напоминающие времена Войны в Заливе 1991 года, когда иракские «Скады» начали сыпаться на израильские города – чтобы удержать эту страну от более масштабных военных действий. Однако сейчас не 1991 год. Отношения между Соединёнными Штатами и Израилем гораздо более непостоянны и намного более несдержанны. Израиль лучше вооружён, и оказалось, что американские  ограничения желаний Израиля значительно ослабли в последнее время.

Наихудший сценарий: Шаг Израиля, либо для обеспечения того, чтобы война шла вдалеке от его границы на Голанских высотах, либо более наступательного характера, с целью обезопасить какую-то сирийскую территорию, может разорвать регион в клочья. «Это напоминает огромный газовый баллон, окружённый свечами. Стоит только толкнуть одну свечку, и всё может моментально взлететь на воздух», – замечает один отставной израильский генерал. Тем не менее, если вы думаете, что Израиль опасается Сирии, это ничто в сравнении с тем, насколько его руководство должно приводить в ярость возвышение Ирана как всё более сильной региональной державы.

5. Иран

Что может пойти с Ираном не так в текущем конфликте? Хотя на Ближнем Востоке всегда может возникнуть что-то неожиданное, на сегодняшний момент у этой страны, похоже, потенциально самый большой выигрыш в игиловском тотализаторе. Останется у власти в Багдаде про-иранское шиитское правительство? Ещё бы. Получит ли Иран карт-бланш на ввод своих сухопутных сил в Ирак? Поставьте галочку.  Будут ли американские ВВС вылетать для бомбардировок, работая для иранских сухопутных войск, участвующих в боях против ИГИЛ (само собой, чисто неофициально)? Без сомнения. Может ли Вашингтон попытаться немножко смягчить свою позицию в стиле «крутого парня» на переговорах по ядерной проблеме? Вероятно. Может ли дверь оставаться приоткрытой, когда речь будет идти  о негласном смягчении экономических санкций,  если Америке понадобится нечто большее от Ирана в Ираке? Почему нет?

Наихудший сценарий:  Когда-нибудь статуя Барака Обамы будет стоять в центре Тегерана, а не в Ираке.

6. Ирак

Ирак – это официальное американское «кладбище империи». «Новый» план Вашингтона для этой страны зависит от успеха горстки инициатив, которые уже провалились, когда их испробовали в 2003—2011 годах, тогда, когда там было бесконечно больше ресурсов для американского «национального строительства», и настолько же меньше регионального хаоса, как бы плохо тогда ни было.

Первым шагом согласно новейшему американскому генеральному плану является создание «инклюзивного» правительства в Багдаде, которое, как мечтают США, вобьёт клин между мятежным и недовольным суннитским населением и Исламским государством. После того как это произойдёт,(пере)обученная иракская армия опять двинется на поле боя, чтобы оттеснить войска нового халифата из северных частей страны и вернуть Мосул.

Всё это нереалистично, а проще говоря – нереально. В конце концов, Вашингтон уже вбухал 25 миллиардов долларов в обучение и оснащение той же самой армии, и ещё несколько миллиардов на военизированную полицию. Результат: всего-навсего то, что ИГИЛ захватил арсеналы первоклассного американского оружия, как только иракские войска в июне бежали из северных иракских городов.

Теперь об этом самом инклюзивном правительстве. Соединённые Штаты, похоже, считают, что создание иракского правительства напоминает отбор игроков в воображаемую футбольную команду. Ну, знаете – кого-то получили, кого-то нет, заключили несколько сделок и, если ничего из этого не сработало, ещё остаётся шанс на новый состав и победный отчёт  в следующем году. Поскольку Хайдер аль-Абади, последний премьер-министр и великая инклюзивная надежда – шиит и бывший коллега некогда помазанного, а сейчас развенчанного Ноури аль-Малики, а также член той же политической партии, на самом верху на деле поменялось немногое. Поэтому надежды на «инклюзивность» сейчас свелись к руководству ключевыми министерствами – обороны и внутренних дел. Оба эти министерства годами являются инструментами репрессий против  суннитов в стране. На данный момент Абади остаётся исполняющим обязанности министра в том и другом министерстве – как и Малики до него. В самом деле, что может пойти не так?

Что касается суннитов, американская стратегия основывается на предположении, что их можно подкупить и склонить к разрыву с ИГИЛ, безотносительно к тому, какой вид принимают дела в Багдаде. Это вряд ли, если только у них не отшибло всю память. Как и с Аль-Каидой в Ираке в годы американской оккупации, «Исламское государство» – мускулы суннитов против шиитского правительства, которое, если оставить его на произвол судьбы,  продолжит вытеснять, если просто не уничтожать их. Начиная с 2007 года американские чиновники действительно подкупили и склонили некоторых лидеров суннитских племён  к тому, чтобы принимать оружие и деньги в обмен на борьбу с повстанческими группировками, включая Аль-Каиду. Эта сделка, получившая впоследствии название «Пробуждение Анбар», сопровождалась заверением о том, что Соединённые Штаты всегда будут их поддерживать (генерал Джон Аллен, координирующий сейчас новейшую войну в Ираке, был ключевой фигурой в наступлении этого «пробуждения»). Америка слова не сдержала. Вместо этого она повернулась к программе шиитского правительства и направилась к двери с надписью «выход». Шииты тут же отказались от договорённости.

Однажды разбитые, дважды брошенные, с чего сунниты через несколько лет могут пойти на то, что кажется, в сущности, той же самой гнилой сделкой? К тому же эта, кажется, имеет один контр-продуктивный изъян с американской точки зрения. Согласно сегодняшним планам, Соединённые Штаты должны сформировать суннитские «отряды национальной гвардии» – до зубов вооружённые суннитские формирования под более громким названием – для борьбы с ИГИЛ, причём американца платят им за это и обучают их. Эти формирования должны воевать только на суннитской территории и под суннитским руководством. Связей с  багдадским правительством у них будет не больше, чем у вас. Как это поможет сделать Ирак инклюзивным, унитарным государством? Что произойдёт, в долгосрочной перспективе, как только ещё одна группировка вооружённых ополченцев  будет спущена с цепи? Что может пойти не так?

Несмотря на недвусмысленную историю провалов, «успех» «Пробуждения Анбар» остаётся устойчивым мифом среди американских консервативных аналитиков.  Так что не ведитесь на предстоящие в ближайшее время похвалы прессы локальным примерам суннитско-шиитского сотрудничества против ИГИЛ. Считайте их временными альянсами по расчёту на уровне  племён, союзами, которые могут и не пережить следующую атаку. Это далеко не стратегия национальной победы. Не была такой раньше, не является такой и сейчас.

Наихудший сценарий: насилие между суннитами и шиитами достигает нового уровня, того, когда привлекаются силы внешних, третьих сторон, возможно, суннитских государств Залива, стремящихся предотвратить бойню. Будут ли шииты-иранцы, войска которых уже будут находиться в стране, оставаться безучастными? Кто может предсказать, сколько крови будет пролито, и всё это вызвано очередной бессмысленной американской войной в Ираке?

7. Соединённые Штаты

Если Иран может оказаться самым большим геополитическим победителем в этом межгосударственном конфликте, Соединённые Штаты будут самым впечатляющим лузером. Президент Обама (или его преемник), в итоге, несомненно,  должен будет выбирать между «войной до горизонта» и введением в конфликт американских сухопутных войск. Ни тот, ни другой подход, вероятнее всего, не принесёт желаемых результатов, но эти «сухопутные войска» будут наращивать масштаб разворачивающейся трагедии.

Вашингтонская фантазия после событий 9/11 всегда состояла в том, что военная сила – идёт ли речь об уровне полномасштабных вторжений или о «хирургических» ударах дронов – может изменить геополитический ландшафт в предсказуемых направлениях. На деле, единственная определённость – больше смертей. Всё остальное, как показали последние 13 лет, не в его воле, и в таких направлениях,  каких Вашингтон гарантированно не ожидает.

Среди вероятных сценариев: Силы ИГИЛ в настоящее время находятся всего в нескольких милях от международного аэропорта Багдада, а сам он – всего в девяти милях от «зелёной зоны» в сердце столицы. (Обратите внимание, что гаубицы М198, захваченные ИГИЛ у отступающей иракской армии, имеют дальность 14  миль). Аэропорт – важнейший портал для эвакуации персонала посольств перед лицом будущего возможного мега-Бенгази и для высадки дополнительных сил, таких как Силы быстрого реагирования морской пехоты, недавно переброшенных в соседний Кувейт. Аэропорт уже сейчас охраняют 300-500 американских военных, при  поддержке боевых вертолётов «Апач» и беспилотников. Вертолёты «Апач», недавно принимавшие участие в бою в близлежащей провинции Анбар, вероятно, вылетали отсюда. Если боевики ИГИЛ будут штурмовать аэропорт, США по существу должны будут его защищать, что означает бой между этими двумя силами. Если так, ИГИЛ понесут какие-то потери  в живой силе, но выиграют, втягивая американцев глубже в эту трясину.

Если взять общую картину, нынешняя анти-игиловская коалиция «из более 60 стран», которую сколотили Соединённые Штаты, не может существовать долго.  Она обречена  на развал. Ей суждено рухнуть в куче противоречивых долгосрочных целей. Раньше или позже, Соединённые Штаты, скорее всего, опять останутся в одиночестве, как это в итоге произошло в ходе последней Иракской войны.

Самый вероятный исход всех этих убийств, какой бы ни была судьба Исламского государства», – усиление хаоса по всему Ираку, Сирии и другим странам региона, включая, вероятно, и Турцию. Как отметил Андрей Басевич, «даже если мы выиграем, мы проиграем. Победа над «Исламским государством» только глубже привяжет Соединённые Штаты к длящемуся десятилетия предприятию, которое оказалось затратным и контродуктивным».  Потеря контроля над реальными затратами на эту войну будет вызывать вопрос – а управляемы ли вообще сами Соединённые Штаты?

В сентябре Сирия стала 14-й страной исламского мира, подвергшейся вторжению, оккупации или бомбардировкам Соединёнными Штатами начиная с 1980 года. В течение этих многих лет американских «военных решений», цели бесконечно менялись, в то время как ситуация на Большом Ближнем Востоке только ухудшалась. Строительство демократии? Вы об этом больше не услышите. Нефть? США намерены стать чистым экспортёром. Борьба с терроризмом? Это сегодняшнее дежурное объяснение, но уже есть доказательство, что эти выборочные схватки в регионе только усиливают террор и терроризм. Внутри самих Соединенных Штатов «звуковое сопровождение» из страхов и слухов становится громче, что ведёт к усилению государства национальной безопасности и постоянно растущих оправданий контроля над нашим обществом.

Наихудший сценарий: Американская всеобщая ближневосточная война марширует в своё третье десятилетие,  конца ей не видно,  это водоворот, который засасывает жизни, национальное богатство, а также все интеллектуальные силы Вашингтона, в то время как другие важные проблемы игнорируются. И что при этом может пойти не так?

Что может пойти не так?