Когда украинцы в конце ноября высыпали на улицы с протестами против правительства, они надеялись инициировать революцию. Чего они не представляли, когда в феврале свергли президента Виктора Януковича, так это того, что в голове Владимира Путина развернется куда более масштабная революция.
Хотя президента Украины заменили, большая часть людей, руководящих страной, — бессменная часть политического класса. Шансы на то, что с прошлым будет покончено, крайне невелики. В Москве, наоборот, сейчас переписывается свод идеологических, геополитических и экономических правил.
Бывшие кремлевские политтехнологи, чиновники, дипломаты и диссиденты, с которыми я не так давно беседовал в Москве, согласны с тем, что Путин — «прагматичный» лидер — перерождается в настоящего революционера, который следующим образом бросит вызов Западу:
1) Путин противопоставляет утилитаризму Запада новоприобретенный идеологический пыл. За 24 часа до падения Януковича, по словам одного из политтехнологов, Путин обдумывал два варианта. Первым было провозглашение украинского президента «законным правительством в изгнании» в Харькове на востоке Украины. Вторым — присоединение Крыма.
Путина притягивал потенциал этнического национализма в Крыму. Он сознавал его мощь и боялся, что если им не воспользуется он, то это сделает кто-то другой. Вернув Крым, Путин становился заложником националистического пыла ничуть не менее того, насколько извлек из него пользу. Теперь он должен оправдать ожидания, приведенные им в действие. То, что началось как тактика, призванная обеспечивать его политическое выживание, превратилось в миссию, обеспечивающую ему место в российской истории.
Новая идеология Путина стремится объединить этнический национализм с неоимпериалистическим проектом создания «Евразийского союза». Результат — взрывоопасная комбинация, позволившая теряющему популярность режиму Путина добиться успеха на волне массовой мобилизации.
Один из специалистов, изучающих общественное мнение, с которыми я дискутировал в Москве, предположил, что единственной параллелью нынешних рейтингов может быть скачок популярности Путина, когда он начал войну в Чечне вскоре после того, как стал президентом в 2000 году…
2) Путин обладает революционной верой в свои собственные действия. Он не доверяет идее, что история просто «происходит», — он-то считает, что историю творят люди. Именно поэтому он искренне подозревает Запад в том, что тот стоял за протестами, которые привели к свержению Януковича.
Путин сделает все возможное для того, чтобы выборы на Украине 25 мая выглядели незаконными. «Ожидайте увидеть дух Майдана на Востоке», — пошутил кремлевский политтехнолог, подразумевая, что Россия организует достаточно масштабный народный протест, чтобы сеять хаос на Украине. Политтехнолог заявил, что опыт сотрудничества с Януковичем отвратил Путина от общения с местными посредниками — и тем самым России «придется» организовывать протесты самостоятельно.
Путин не передоверит защиту интересов России местным политическим лидерам! Это объясняет его решение добиваться переговоров с Западом в Женеве. Для Кремля целью этих переговоров является не стабилизация ситуации вокруг Крыма, но ее дезинтеграция — либо насильственным путем при помощи протестов, либо мирно посредством переговоров с целью создания федерального государства.
Недавнее обострение ситуации в Восточной Украине не обязательно приведет к ее присоединению. Путин предпочитал бы, чтобы Запад платил за то, чтобы Украина оставалась кредитоспособной, а он в это время будет использовать свои рычаги для подрыва правительства в Киеве и для превращения Украины в недееспособное государство вроде Боснии.
3) Путин пользуется своей непредсказуемостью, чтобы усилить свои рычаги влияния на Запад. Он знает, что сделают западные страны, чтобы остановить его (вернее, если быть точным, он знает, чего они не сделают). Ни один человек, с которым я разговаривал в Москве, не предвидел присоединения Крыма. После того как их так провели, они остерегаются определять какой-либо предел того, что Путин сделает дальше — на Украине, в Молдавии, Грузии или в любой другой точке постсоветского пространства. Как выразился один советник по вопросам внешней политики, в сегодняшнем мире «исключения стали правилом». Упорядоченность международной политики была приведена к пределу самоисчерпания Косово, Ираком и Крымом.
Но Путин вносит неопределенность и во внутреннюю политику. Ученый, который писал речь для Дмитрия Медведева в прошлом году, был — по не связанному с этим поводу — допрошен ФСБ. «Раньше, — говорит он, — ты знал, где находишься. Либо ты с режимом, либо тебя допрашивают. Но теперь никто не знает, в каком он положении».
Путин насаждает язык в стилистике понятий «иностранный агент» и «пятая колонна» не иначе как с тем, чтобы ставить вне закона интеллектуальную элиту, скептично настроенную по отношению к его режиму. Любимая фраза Кремля в настоящий момент — это «управляемый хаос». Путин все дальше уходит от «стабильности» своей «управляемой демократии».
4) Путин собирается ответить на попытки Запада уменьшить масштабность украинского кризиса с помощью указаний на этику жертвенности. Так, российские экономисты пренебрежительно отзываются о санкциях Запада. Они подчеркивают, что в краткосрочной перспективе обесценивание валюты, замещение импорта и «патриотическое» потребление придадут импульс экономике. В долгосрочной перспективе санкции могут заставить Россию уйти от сырьевой экономики, отказаться от чрезмерной зависимости от Запада в пользу развития азиатских рынков, девальвировать рубль и предпринять шаги по реиндустриализации экономики.
Политики, близкие к Кремлю, утверждают, что, если США вышвырнут Россию из мировой экономики, страны БРИК продемонстрируют солидарность с Москвой. Один из сторонников Кремля объявил нам, что США и Европа больше не говорят за весь мир. «Международное сообщество — это не то же самое, что Запад», — отрезал он.
Политики, склонные к полемике, говорят о «модернизации против Запада», повторяющей политику России в 1930-е.
Москва готовится к долгой конфронтации с Западом. После многих лет поддержания статус-кво Путин, кажется, решил, что изменение его будет более выгодно.
Что ж, у России талант на революции. Ее сотрясали конвульсии политических перемен в 1905, 1917 и в 1991 годах. Но если прежние революции были связаны со сменой руководства в стране, то «путинская революция» стремится скорректировать порядок вокруг него.