Я начал было писать этот постинг, когда увидел в сети вот этот список самых топ-топ-топовых попсовых песенок, с 1991 по 2011 годы. Потом писать расхотелось (уж больно тема противная), но потом в дневнике одной милой женщины я увидел вот эту ссылку (с комментарием «вот где ад»), и понял, что темы не избежать.
Чтобы два раза не вставать — скажу несколько слов о попсе как таковой. Попса – во всяком случае, в России — является инструментом государственной пропаганды. Нужна она для внедрения и закрепления, а также изучения и диагностирования определённых общественных настроений. Не мыслей, не идей – этого в попсе нет – а именно настроений. Которые попса не то чтобы даже вызывает, а, как бы это сказать, легализует. Потому что если о чём-то поётся в популярной песенке, значит, это МОЖНО. Не «можно делать», это совсем другая тема, не «можно думать», это иногда даже и вредно – можно ЧУВСТВОВАТЬ. Можно испытывать и выражать определённые чувства, «никого не боясь, ничего не тая».Правда, для того, чтобы понять, какие именно эмоции были легализованы и продвинуты той или иной попсовой песенкой, нужно хорошо чувствовать (повторяю, чувствовать!) время, когда она стала популярной. Сколько-нибудь правильно рассуждать на эти темы может человек, который лично застал появление очередной песенки на свет и помнит свои тогдашние (не сегодняшние!) впечатления по этому поводу. «Иначе никак».
Короче говоря, я собрался написать про те песенки, которые попали в список самых-самых и которые я помню. Помню – в смысле, не «слышал сейчас», а слышал тогда и запомнил, вместе с впечатлением.
Итак. В списке – 99 вокально-музыкальных, так сказать, композиций. (Песнями или музыкой это называть не хочется). Большую часть этого добра я вообще никогда не слышал и не стремлюсь. Меньшую – слышал сильно позже, чем нужно. И только некоторые оставили в памяти достаточно заметный след, чтобы иметь возможность на эту тему высказаться.
«Комбинация» — «Бухгалтер» (1991)
«Бухгалтер-мил-милый-мой-бухгалтер»
Ощущения были странные: казалось, что поют про какое-то очень близкое будущее, вот только непонятно, какое. Моя тогдашняя тёща, когда я с ней поделился недоумением, сказала уверенно – «это про Корейко». Я не согласился: чаемый «бухгалтер» подпольным миллионером явно не был, во всяком случае, по моим ощущениям. Зато строчка «а счастье будет, если есть в душе покой» читалась – по крайней мере, мной – довольно однозначно: «счастье будет, если не нервничать и действовать хладнокровно». Правда, в тот момент было непонятно, какие такие стрёмные действия может совершить бухгалтер. А когда разного рода «бухгалтера» принялись переписывать страну на чьи-то конкретные имена, песенка уже сошла на нет.
Владимир Пресняков — «Стюардесса по имени Жанна» (1993)
«Стюардесса-по-имени-Жанна». Услышал, кажется, в машине по радио. Потом эта погуделка меня стала буквально преследовать – её почему-то полюбили вполне приличные вроде бы люди. На мои недоумения отвечали – «ну песня такая хорошая… душевная, что-ли… хочется чего-то хорошего, достала чернуха». Словцо «позитивчик», кажется, тогда ещё не вошло в жизнь, но речь шла именно об этом.
Чтобы было понятно. «Позитив» — это не «радость» или «счастье». Это очень конкретная, техничная вещь: это обман мозга, такое воздействие на него, чтобы он дал нейронам команду на выработку дополнительной дозы эндорфинов. При этом «реальных причин» для этого, разумеется, нет, это именно что обман, по сути мало отличающийся от ввода дозы наркотика, только не вредит здоровью.
В позитиве после нескольких лет непрерывного кошмара народ нуждался отчаянно, и к тому моменту его стали давать. В январе 1994 запустили адовую «Смехопанораму» Петросяна, а «Мегаполис-экспресс», пережив банкротство, стал первой «жёлтой» газетой России, печатавшей весёлую чушь (сами создатели газеты считали, что изысканно стебутся над дураками). Этого всего я тогда, впрочем, не заметил, потому что был, как обычно, занят другими делами. Но некое изменение климата почувствовал. «Пошла химия».
Наташа Королева — «Маленькая страна» (1995)
«Маленькая страна! Маленькая страна!» Услышал… а вот совершенно не помню где. Однако запомнилось – возможно, потому, что одновременно с этим я начал читать первый том Макса Фрая (так как интересовался абсолютно любым русскоязычным фентези и фантастикой) и впечатления склеились.
Смысл песенки и книжки был понятен и тогда и сейчас – впервые озвученная для масс мечта об эмиграции. «Уехать, уехать в нормальную страну».
Тогда до людей ДОШЛО, и желание удрать из россиянской безнадёги стало популярным и пошло в народ. Естественно, в формате несбыточной мечты: те, кто могли что-то предложить мировому рынку, уже уехали (или приняли решение не уезжать), потому желание было безнадёжным. Русским ан масс было ехать некуда и не с чем. Тем ностальгичнее (да, в случае невозможной эмиграции речь идёт именно о ностальгии по несбывшемуся) смотрелись картинки «маленькой страны», представлявшейся этакой смесью советской Прибалтики, старой доброй Англии из советских же фильмов о Шерлоке Холмсе и особенно запавших образов из «Клуба кинопутешествий». Хотя имела хождение и вот такая интерпретация (тоже слышал не раз, и именно в то время).
Источник