Начало языческой веры в Пруссии и Литве

Литовцы же и древние пруссы, жмудины, курляндцы, латыши, ятвяги, происходившие из одного народа, как мы это достаточно пространно убедительными (pevnimi) доводами доказали выше, придерживались и одинаковых обычаев, как гражданских, так и военных, и одних и тех же церемоний поклонения их языческим богам или идолопоклоннических обрядов. Эта идолопоклонническая вера (nabozenstwo) в Пруссии и в Литве впервые началась так.К[нязья] Брутен и Вейдевут. Когда в 503 году от спасительного рождения господа Христа над древними пруссами, побратимами литовскими, царствовал упомянутый король или князь Брутен (от которого, как считают некоторые, и была названа Прусская земля), он, будучи уже в преклонных летах, задумал уйти на покой, а королевство оставил брату Вейдевуту, который был из литовского или из аланского (Alanskiego) рода, как пишет Эразм Стелла, хотя и немного иначе, как я уже подробнее рассказывал из него прежде.

Брутен, верховный жрец и языческий епископ. Этот Брутен был потом избран верховным жрецом и епископом, [исполнявшим]обряды или церемонии для языческих богов.

Кирие Кириейто (Kirie Kiriejto). И, сменив ему имя согласно этому назначению, назвали его Кирие Кириейто (на греческом языке страны Вифинии (Bitiniej), откуда были изгнаны и пришли в ту страну эти пруссы с князем Брусом, как думает, хотя и неправильно, Меховский в книге 2, глава 8). Потом с течением времени простые люди стали называть этих верховных епископов Криве Кривейто (Kriwe Kriwejto), что означает: дорогой наш господин (bliski nasz pan). И этому Кириейто, верховному епископу своих идолов, под дубом, на удивление широко раскинувшим [свою крону], пруссы на большие средства построили храм. И там на первейшем месте, по правую руку, поставили идол, прозванный Перкунос (Perkunos) или Перун. И там же (где ныне город Хайлигенбайль или Священный Топор) эти язычники, древние пруссы, заложили на этом месте главный город, который назвали Романова или Ромнове от Рима, как бы говоря: новый Рим. Там в жертву богу Перуну как пруссы, так и жмудь и литва днем и ночью жгли вечный огонь из дубовых дров (z debiny), и если бы огонь когда-либо угас по недосмотру приставов, что случалось редко, те карались смертью.

Эти моления или восхваления вечного огня означают, что древние пруссы и литовцы переняли это от древних римлян, которые тоже, по установлению Нумы с великим усердием жгли вечный огонь богине Весте. О чем читай Ливия (кн. 38)Флора (кн. 1, гл. 2), Овидия в Календаре (Fastis) и Стадия в его комментариях к Флору. С левой же стороны стоял другой идол из меди, в виде извивающегося вдоль ужа (weza), которого они звали Патримпос (Patrimpos) 275, то есть родня богам (у латинян Dii Penates), которого почитали так, что каждый жмудин, литвин и прусак держал в доме ужа или змею (zmije), которую кормил молоком.

Почитание змей тоже взяли у римлян, о чем во многих местах свидетельствуют Вергилий в Энеиде и Овидий в Метаморфозах. Доктор Палеолог, грек, показывал мне какого-то удивительного извивающегося змея из меди, которого, говорит, купил у крестьянина из Трок, выпаханного из земли, и утверждал, что это был древний литовский идол. В третьем углу стоял третий идол, называемый дьявольский Патело (Patelo), в честь которого каждый хранил у себя в доме голову умершего человека. Четвертый их бог был Виршайтос (Wirschajtos), которого тоже почитали с большим уважением, считали домашним богом и верили, что в его ведении было все движимое и недвижимое имущество, скот и любые доходы. Пятого идола звали Снейбрат (Snejbrato), в чьем ведении были все воздушные (powietrzne) и домашние птицы: гуси, куры, утки, голуби, павы и прочие. Шестой бог назывался Гурк (Gurcho), обладавший, как они верили, властью над всеми стихиями, хлебом и людской пищей. А тот прусский город Ромове, где были эти их идолы и этот епископ Кривейто, польский король Болеслав Храбрый сжег и разрушил в 1017 году, как это мы уже описывали выше из Длугоша и из Кромера (кн. 2), однако на том месте эти язычники и потом производили молебствия. Ныне этот город по-немецки зовется Хайлигенбайль, то есть Святой Топорик (Swieta Siekierka), потому что крестоносцы, выбив язычников пруссов, изрубили этих их идолов священными топорами.

Литовцы же и жмудины вскоре размножились в великий народ и выбрали себе особого епископа, которого они чтили так, как ныне у нас папу. И основали в Жмуди новый Рим над рекой Невежисом (Niewiaza), может быть, еще при Палемоне или Публиусе Либоне, и этот город они звали Ромове или Ромнове. А может быть, итальянцы, как об этом рассказывалось выше, приплыв в ту страну, заложили этот город Ромнове или Ромове в память Рима, своей отчизны.

Петр из Дусбурга. Об этом и крестоносец Петр из Дусбурга, который для магистра Вернера фон Орселна написал хронику о литовских войнах с прусскими и лифляндскими крестоносцами при литовском князе Витене в 1326 году, когда еще не было книгопечатания, рассказывал так: Condiderant civitatem Romnove trahentem nomen suum a Roma. (Густо населенный город Ромове, ведущий свое название от Рима). Выше же попросту пишет о разрушении этого литовского Рима на старомодной (staroswiecka) латыни так: Eodem tempore Ludovicus de Libentelle Commendator Ragnetae cum suo exercitu multa bella gessit contra Letovinos. Navale bellummultiplex habuit, unum versus Austechiam Terram Regis Letoviae, in qua villam dictam Romove vel Romene, quae secundum ritus eorum sacra fuit, coimbussit, captivis omnibus occisis, ubi etiam frater Conradus Tuchefelt occubuit. 

Собственные слова Петра из Дусбурга. В 1295 году комтур Рагнеты Людвиг Либенцель со своим войском вел великие войны против Литвы. Заводил с ними различные битвы и на воде, а одну в Аукштайтской земле литовского короля (так его называли по старинным известиям), где сжег город Ромове или Ромоне, названный от Рима, который по их идолопоклонническим понятиям считался священным, хотя там и погиб благородный рыцарь ордена Конрад Тушефельт.

ХРОНИКА
польская, литовская, жмудская и всей Руси,
соч. М. Стрыйковского