Османская империя II

Терпимость, проявляемая по отношению к иудеям и протестантам, почти никогда не распространялась на еретиков внутри самого ислама. Муллы исламской империи заботились о том, чтобы расправа в таких случаях была скорой и жестокой. «Помни Мартина Лютера», — предостерегал кади султана. Реформацию можно было поддерживать, потому что она вела к раздорам внутри христианства, однако сама мысль о «мусульманском Лютере» была неприемлема. Однако, по мнению большинства мусульман, османы сохранили религиозное наследие предков, расширили границы этой религии и создали на арабском Востоке новый универсум — османское арабское государство, объединившее весь регион при помощи власти государственной бюрократии, осуществлявшей контроль над всей административной и финансовой системой страны. Даже в тех провинциях, где османские бюрократы узурпировали власть, как албанец Мухаммед Али в Египте, основные структуры государства оставались неизменными.

Что же это было за государство? И как ему, принимая во внимание все его недостатки, удалось так долго не поддаваться распаду? Три основные черты были характерны в той или иной степени, как для Османской империи, так и для других мусульманских империй того периода. Во-первых, это отсутствие частной собственности в деревне, где тот, кто обрабатывал землю, не владел ею, а тот, кто владел землей — то есть государство, — не обрабатывал ее. Во-вторых, существование сильной и не наследственной бюрократической элиты во всех административных центрах. В-третьих, профессиональная армия с элементами рабства.

Первые академии гражданской службы в Европе были созданы османами. Они уничтожили традиционную племенную аристократию, запретив собственность на земельную недвижимость, превратив правителей империи в единственную династию, обладающую полубожественной властью. Так было в теории, и хотя на практике многие ловкие бюрократы находили способы обойти эти правила, основной структуре государства никогда ничего не угрожало. Обеспечивая этот порядок, османы создали гражданскую и военную академии, слушателей для которой выбирали во всех провинциях империи. Эта система — девширме — вынуждала христианскую семью на Балканах или где-то в другой части империи расставаться с сыном, который становился собственностью османского государства. Ему давали кров, его кормили и учили до тех пор, пока он не достигал соответствующего возраста, чтобы поступить в эту академию для обучения в качестве воина или чиновника. Таким образом, самые высокие посты в империи нередко занимали черкесы, албанцы, славяне, греки, армяне и даже итальянцы.

Традиционная нелюбовь кочевников к сельскохозяйственным работам однозначно определила «городской уклон» династий, которые правили обширным пространством, однако можно ли считать эту нелюбовь единственной причиной отсутствия земельной собственности у мусульманского дворянства? Было ли это просто результатом местных условий? История позволяет предположить иное.

Несмотря на то что сейчас имеется тенденция изучения разных мелких деталей и национальных особенностей различных регионов исламского мира, факт остается фактом: в очень разных местных условиях, в халифатах Кордовы, Багдада, Каира и Стамбула, а позднее в империи Великих Моголов в Индии, никак не поощрялось создание мелкопоместного земельного дворянства, а также развитие крестьянской или общинной формы собственности не землю. Халифы не способствовали также и формированию капитала, что позднее, возможно, привело бы к индустриализации.

Те исследователи, кто ищет мелкие детали, могли бы указать на разнообразие сельскохозяйственных технологий, которые арабы применяли в Испании; это можно было бы посчитать доказательством того, что сельскохозяйственные работы вовсе не являлись табу для мусульман. Однако общеизвестно, что в Испании обрабатывались участки земли вокруг небольших городов, где землю культивировали жители этих же городов. Землю в деревне арендовали у государства посредники, которые затем нанимали крестьян для ее обработки. Некоторые из этих посредников богатели, но они жили в городах, где эти денежные излишки быстро таяли. Недостаточно динамичная политическая структура, сильно зависящая от военной касты и дополненная жесткой социальной субординацией в деревне, не могла достойно отреагировать на политический и экономический вызов Западной Европы.

Основная причина того, что Османская империя развивалась, несмотря на трудности, вплоть до Первой мировой войны, заключается в том, что ни один из трех хищников, высматривающих жертву, — Британская империя, императорская Россия и империя Габсбургов — не соглашался делиться военной добычей. Единственное решение, как оказалось, заключалось в том, чтобы поставить Османскую империю на колени. Затянувшаяся смертельная агония укрепила слабый турецкий национализм, ставший эпилогом того, что когда-то было моделью многонациональной империи. Самые ужасные зверства имели место во время Первой мировой войны, когда были безжалостно вырезаны сотни тысяч армян, а их собственность была конфискована, однако этот процесс начался гораздо раньше.

Конец империи можно было предвидеть уже с середины XIX века. Нарастание радикального национализма начало ощущаться и в центре и на периферии османских земель еще в XVIII веке. Молодые турецкие офицеры, на которых оказала огромное влияние Французская революция и философия Конта, начали устраивать заговоры против режима в Стамбуле. Параллельно с этим на территории империи распространялось и более жесткое учение пуританского толка, которое проповедовал Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб, который постепенно получил большое влияние.

Тарик Али, «Османская Империя» (последует)